– Разумеется, в неспособности индейцев к адаптации виноваты не только они сами, – продолжал Джейкоб. – Ряд ученых полагает, что цивилизации Западного полушария временно находились в состоянии упадка, который по несчастливой случайности совпал с высадкой европейцев. Сами посудите: у бедолаг майя только что закончилась гражданская война, в ходе которой они все перебрались в сельскую местность, бросив свои города вместе с правителями и жрецами на произвол судьбы. К моменту прибытия кораблей Колумба большинство храмов пришло в запустение. Конечно, можно припомнить последовавший за этим золотой век майя, когда численность населения возросла вдвое, а благосостояние и объемы торговли – вчетверо, но эти показатели вряд ли применимы, когда речь идет о культуре.
«Осторожней, парень. Не переборщи с иронией!»
Джейкоб заметил, как один из членов экипажа, тип по фамилии Дубровский, отделился от коллег. Его саркастическая ухмылка была видна только Джейкобу. Все остальные, похоже, слушали с неподдельным интересом, хотя по внешности Куллы и Буббакуба определить их настроение было трудно.
– Теперь перейдем к одному из моих предков, который как раз был индейцем. Звали его Секвойя, он был из племени чероки. В те времена чероки обитали в основном на территории штата Джорджия. Это на восточном побережье Северной Америки, поэтому у них было еще меньше времени, чем у остальных индейцев, чтобы подготовиться к встрече с белым человеком. И тем не менее они попытались – на свой лад, конечно. Их попытку не назовешь столь масштабной и всесторонней, как у японцев, но они честно пытались.
Чероки быстро перенимали у новых соседей разнообразные технологии. Вигвамы сменились бревенчатыми домами, а железные орудия и кузнечное ремесло прочно вошли в их жизнь. Они рано освоили изготовление пороха и оценили европейские методы ведения сельского хозяйства. Одно время даже использовался рабский труд, хотя многим эта идея пришлась не по душе.
К тому моменту, о котором пойдет речь, чероки потерпели поражение в двух войнах. Они допустили ошибку, сначала поддержав в 1765 году французов, а потом, в ходе первой войны за независимость, встав на сторону английской короны. Тем не менее в первой половине XIX века у них была собственная республика, занимавшая довольно приличную территорию, а все благодаря горстке молодых индейцев, перенявших у белого человека достаточно знаний, чтобы заняться законотворчеством. Наряду со своими северными братьями, ирокезами, они достигли немалых успехов в ведении переговоров с белыми. Так продолжалось до поры до времени.
Тут-то на исторической сцене и появляется мой предок. Секвойя был из тех, кто не одобрял ни один из предложенных его народу вариантов: его не прельщал ни шанс остаться благородными дикарями и погибнуть в сражениях, ни перспектива полностью перенять образ жизни и привычки переселенцев, ассимилироваться и исчезнуть как отдельный народ. В частности, он прекрасно осознавал силу печатного слова, но считал, что индейцы обрекут себя на жалкую участь, если согласятся ради овладения грамотой выучить английский язык.
Джейкобу было любопытно, догадается ли кто-нибудь провести параллели и сравнить западню, в которую угодили Секвойя и его собратья-чероки, с нынешним положением человечества по отношению к Библиотеке.
Судя по выражению лица Милдред Мартин, как минимум у одного из присутствующих столь долгий исторический экскурс в исполнении обычно молчаливого Джейкоба Демвы вызвал удивление. Откуда ей было знать о бесконечных лекциях по истории и ораторскому мастерству, которые вынужден был посещать после школы каждый отпрыск клана Альваресов. Хотя политики Джейкоб чурался и прослыл среди родни белой вороной, кое-какие уроки даром не прошли.
– В итоге Секвойя нашел устраивающее его решение проблемы: он изобрел письменность чероки. Это был титанический труд, завершенный ценой тяжких лишений и изгнания, ведь многие соплеменники противостояли его усилиям. Но когда он закончил начатое, все сокровища мировой литературы, науки и техники стали доступны не только кучке умников, потративших на изучение английского языка долгие годы, но и любому чероки, не хватавшему звезд с неба в плане интеллекта.
Вскоре даже сторонники ассимиляции признали заслуги Секвойи. Его подвиг предопределил судьбу всех последующих поколений чероки. Этот народ, единственное индейское племя, чей национальный герой оказался не воином, а мыслителем, позволил себе привередничать.
И в этом заключалась их главная ошибка. Если бы чероки дали местным миссионерам изменить себя по образу и подобию колонистов, им, возможно, удалось бы влиться в ряды мелкого фермерства, а европейцы воспринимали бы их как таких же белых, только чуть похуже сортом.
Вместо этого они решили, будто смогут стать современными индейцами, сохранив при этом основополагающие элементы прежней культуры, то есть очевидно, что их желания шли вразрез друг с другом.
Тем не менее некоторые ученые считают, что задача была осуществима. Все складывалось не так уж плохо, пока горстка белых не наткнулась в землях чероки на золото. Колонисты пришли в небывалое возбуждение. Они заставили законодательное собрание Джорджии издать указ, объявлявший спорные земли бесхозными.
Тогда чероки совершили странный поступок, аналогов которому не нашлось даже спустя сто лет. Индейское племя подало на законодательное собрание Джорджии в суд за захват земель! Заручившись поддержкой некоторых сочувствующих им белых, чероки сумели довести дело до Верховного суда Соединенных Штатов.
Суд постановил, что захват был произведен незаконно. Индейцам разрешалось и впредь распоряжаться своими землями.
И вот тут-то их и подвела недостаточная приспособляемость. Никогда не предпринимавшие серьезных усилий, чтобы встроиться в структуру общества колонистов, чероки не располагали достаточной политической мощью, чтобы подкрепить свою правоту. Они доверяли справедливым и возвышенным законам новой нации и умело ими пользовались, но не осознавали, что общественное мнение – сила ничуть не меньшая, чем закон.
В глазах большинства белых соседей чероки были всего лишь очередным индейским племенем. Когда Энди Джексон
[19] послал суд к черту и велел войскам любой ценой вышвырнуть чероки со спорной территории, им больше некуда было обратиться.
Так что соплеменникам Секвойи пришлось спешно собирать скудные пожитки и отправляться Дорогой слез к новой Индейской территории – землям на западе, которые никто из них прежде не видел.
История Дороги слез – это гимн человеческой храбрости. Неисчислимые страдания, обрушившиеся на чероки во время долгого пути, породили целый ряд чрезвычайно трогательных произведений литературы. Способность не терять силы духа несмотря на нужду и лишения наложила отпечаток на менталитет целого народа и сохранилась по сей день.
То изгнание было далеко не последним ударом судьбы, ниспосланным племени.
