– На борт корабля?! – Механик резко выпрямился. – Так это о них вы лепетали у меня в кабинете? Что ж вы сразу толком не объяснили?!
– Погодите, куда вы? – Джейкоб поймал рванувшегося к кораблю мужчину за рукав. – Теперь уже поздно, их и след простыл. К тому же мало просто поймать их на горячем, куда важнее выяснить, что они затевают.
Инженер посмотрел на Джейкоба так, будто видел его впервые.
– М-да, – протянул он. – Пожалуй, вы правы. Тогда, может, расскажете, что вы там видели?
Джейкоб пожал плечами и изложил историю от начала до конца: с того момента, как услышал лязг отпираемого люка, до комической сцены с просыпанным порошком.
– Ничего не понимаю. – Механик почесал в затылке.
– Пока не берите в голову. В отличие от властей, засовывающих людям передатчики в задницу при малейшем подозрении, я постараюсь разобраться в деле досконально.
Джейкоб уселся на табурет и принялся аккуратно выводить на обрывках бумаги версии:
«К. ПРИХВАТИЛ ОБРАЗЕЦ ПОРОШКА… ЗАЧЕМ? ЧТО БУДЕТ, ЕСЛИ ПОПРОСИТЬ ЕГО ПОДЕЛИТЬСЯ?
К. – ДОБРОВОЛЬНЫЙ СООБЩНИК? ДАВНО ЛИ?
РАЗДОБЫТЬ ОБРАЗЕЦ ПОРОШКА!!!»
– Что это вы там пишете? – поинтересовался механик.
– Охочусь за уликами.
Немного помолчав, инженер постучал пальцем по бумагам, усеивавшим правую половину столешницы.
– Ну вы кремень! Если б я подозревал, что свихнулся, то не смог бы держаться с таким спокойствием! А что вы при этом чувствовали? Ну, когда съехали с глузда и пытались хлебнуть яду?
Джейкоб оторвался от записей. Перед глазами возник яркий образ. Гештальт. В ноздри проникла аммиачная вонь, в висках застучало. Ему казалось, будто он несколько часов просидел под слепящим светом пыточной лампы, направленной на него палачом-инквизитором.
Он вспомнил все до мельчайших деталей. Последним, что он увидел, прежде чем отключиться, была физиономия Буббакуба. Маленькие черные глазки буравили его из-под парашлема. Единственный из всех присутствовавших, пил наблюдал, как Джейкоб покачнулся и рухнул на палубу без чувств, абсолютно безучастно.
От этой мысли Джейкоба прошиб холодный пот. Он начал было записывать новую версию, но вскоре передумал. Слишком много придется писать. Нацарапав короткую памятку в примитивной дельфиньей троичной кодировке, Джейкоб бросил ее в кучку под номером IV.
– Прошу прощения! – он наконец поднял взгляд на главного механика. – Вы что-то сказали?
Собеседник помотал головой.
– Все равно это не моего ума дело. Зря сунул нос в вашу каморку. Просто любопытство разбирало, что это вы тут делаете. – Мужчина немного помолчал. – Пытаетесь спасти проект, так ведь?
– Пытаюсь.
– Тогда, похоже, вы самая отчаянная голова из всех, кто еще этим занят, – с горечью заметил механик. – Простите, что сорвался и нахамил, когда вы ко мне забегали. Можете продолжать работать, не буду вам мешать. – Он направился к выходу.
Джейкоб на миг заколебался.
– Хотите помочь? – наконец спросил он.
Мужчина обернулся.
– А что от меня требуется?
Джейкоб улыбнулся:
– Для начала сгодятся веник и совок.
– Будет сделано! – Главный механик опрометью выскочил из мастерской.
Джейкоб побарабанил пальцами по столу. Потом сгреб разбросанные бумажки и засунул их в карман.
18
Фокус
– Знаете, начальник экспедиции велел никого сюда не пускать.
Джейкоб оторвался от своего занятия.
– Да неужели? – Он изобразил свирепую ухмылку. – Впервые слышу! Я копаюсь в этом замке исключительно ради собственного здоровья!
Его напарник нервно поежился и пробормотал, что не планировал стать соучастником ограбления.
Джейкоб пошатнулся и невольно отступил на шаг назад. Комната плыла перед глазами, пришлось ухватиться за пластиковую ножку ближайшего стола, чтобы не упасть. В полумраке фотолаборатории трудно было что-то разглядеть, особенно после двадцати минут напряженной работы с мелким инструментарием.
– Я же говорил, Дональдсон, – напомнил он. – У нас нет выбора. Что мы можем предъявить? Пыльное пятно на полу и нелепую теорию? К настоящим доказательствам нас не подпустят, поскольку мы не можем доказать, что они нам нужны! Замкнутый круг в чистом виде! – Джейкоб помассировал затылок, разминая затекшие мышцы шеи. – Нет уж, нам придется справляться своими силами… если, конечно, вы еще не решили выйти из игры.
– Вы же знаете, я с вами, – пробурчал механик обиженно.
– Ну ладно, ладно. – Джейкоб кивнул. – Приношу извинения. А теперь подайте, пожалуйста, вон ту небольшую отмычку. Нет, другую, с крючком на конце. Да, эта как раз то, что надо. А теперь почему бы вам не постоять у выхода на стреме? Просигнальте, если кто-то придет, чтобы я успел собрать инструменты. И смотрите не споткнитесь!
Дональдсон отошел всего на пару шагов и остановился поглядеть, как Джейкоб работает. Прислонившись к прохладному дверному косяку, он утер пот со щек и лба.
Демва казался человеком рассудительным и адекватным, но его фантазия за последние несколько часов выписывала такие кульбиты, что у Дональдсона закружилась голова.
И самое ужасное, что все факты выстраивались в четкую цепочку. От этой погони за уликами аж дух захватывало! И все, что он успел выяснить до встречи с Демвой, лишь подкрепляло его гипотезу. Это-то и пугало. Всегда оставался шанс, что парень действительно чокнутый, несмотря на логичность его доводов.
Дональдсон вздохнул. Потом развернулся, оставив тихий скрежет крохотных инструментов по металлу и кивающего в такт каким-то своим мыслям Джейкоба позади, и поплелся к дверям фотолаборатории.
Псих или нет, сейчас это не важно. Прогнило что-то на Меркурии. И если срочно не вмешаться, солнечных кораблей вскоре не останется.
Обычный сувальдный замок, рассчитан на ключ с бороздками и прорезями. Что может быть проще? От внимания Джейкоба не ускользнуло, что на Меркурии очень мало современных замков. Там, где магнитослой соприкасается с голой, ничем не защищенной поверхностью планеты, всякую электронику пришлось бы экранировать. Это было не так уж дорого, но наверняка кто-то счел, что тратить лишние деньги на замки глупо. Кому придет в голову взламывать внутреннюю дверь в фотолаборатории? Да и кто сейчас умеет управляться с отмычками?
Джейкоб умел. Но толку от его талантов пока было немного. Нужное ощущение никак не появлялось. Отмычки не откликались на его уговоры. Не возникало привычного чувства, будто металлические инструменты – это продолжение его пальцев.
При таких раскладах можно возиться хоть всю ночь.
«Позволь мне!»
