Фигура солярианина начала тускнеть. Неровный прямоугольник уменьшился, словно постепенно отдаляясь.
– Постойте! – Джейкоб вскочил, простирая руку в пустоту. – Не отрекайтесь от нас! Ведь мы ваши ближайшие соседи! Мы вас не обременим – мы всего лишь хотим обмениваться с вами опытом! Скажите хотя бы, кто вы такие!
Силуэт пришельца расплывался, тая вдалеке. В какой-то момент наползающее облако темного газа поглотило его целиком, однако собравшиеся успели разобрать последнее его сообщение. Окруженный стайкой «молоди», взрослый солярианин повторил:
«ПУСТЬ ЗА НАС ГОВОРИТ ПОЭТ».
Часть VIII
В стародавние времена жили-были двое воздухоплавателей, которые изготовили себе по паре крыльев. Один из них, Дедал, летел осторожно, высоко не поднимался, а после приземления сограждане воздали ему заслуженные почести. Другой же, Икар, взмыл к самому солнцу, воск, скреплявший крылья, растаял, и его полет завершился падением. Авторитетные источники, разумеется, утверждают, что он всего лишь «выполнял рискованный трюк», я же предпочитаю думать о нем как о человеке, выявившем серьезный дефект в конструкции современных ему летательных аппаратов.
Из книги А. С. Эддингтона «Звезды и атомы», издательство Оксфордского университета, 1926, стр. 41
23
Состояние возбуждения
Пьер Ларок сидел, привалившись спиной к вспомогательному куполу, обхватив руками колени и скользя рассеянным взглядом по палубе. Он с тоской гадал, не сделает ли ему Милли какой-нибудь укол, чтобы он смог продержаться до тех пор, пока корабль не покинет хромосферу.
К сожалению, это малодушное желание плохо сочеталось с его новым амплуа пророка. Ларок нервно передернул плечами. Впервые за всю свою долгую журналистскую карьеру он осознал, до чего же это легко, когда от тебя ждут только освещения событий, а не того, чтобы ты сам же эти события и организовывал. Слова солярианина стали для него не благом, а сущим наказанием.
Интересно, почему инопланетянин выбрал именно его, отрешенно думал Ларок. Просто в шутку? А может, тот действительно каким-то образом внушил ему нужные слова, и стоит ему только вернуться на Землю, как заготовленные речи польются сами собой, к его вящему изумлению и замешательству?
«Или все-таки предполагается, что я буду просто выплескивать наружу свои собственные мнения и суждения, как и прежде?» Приуныв, он начал медленно раскачиваться из стороны в сторону. Одно дело – втюхивать публике чужие идеи по собственной воле, и совсем другое – вещать с трибуны по чьей-то указке, обрядившись в мантию проповедника.
Все остальные собрались у капитанской рубки, чтобы обсудить дальнейшие действия. Журналист слышал их препирательства и мечтал лишь об одном: чтобы все они убрались куда подальше. Даже не поворачивая в их сторону голову, Ларок знал: они то и дело посматривают на него. От этого ему хотелось провалиться сквозь землю.
– Замочим его, да и дело с концом, – предложил Дональдсон, отчетливо картавя. Джейкоба, следившего за ходом дискуссии, всегда раздражала эта странная мода на местечковые акценты и говор. – А то как доберется до Земли да как сделает от нас ноги, так потом дерьма не оберешься, – подытожил свою мысль инженер.
Доктор Мартин в задумчивости кусала губы.
– Не самый разумный вариант. Лучше запросим Землю, как только снова окажемся на базе. Федералы могут прибегнуть к экстренным мерам и заключить его под домашний арест, однако если мы без их ведома учиним самосуд и расправимся с Питером, вряд ли это сойдет нам с рук.
– Странная у вас реакция на предложение главного механика, – заметил Джейкоб. – Я-то думал, подобная идея повергнет вас в ужас.
Милдред пожала плечами.
– Должно быть, всем собравшимся уже очевидно, что я представляю одну из фракций в Ассамблее. Мы с Питером друзья, но если я сочту своим долгом перед всеми жителями Земли убрать его с дороги, то пойду на этот шаг без колебаний. – Вид у женщины действительно был непреклонный.
Надо сказать, Джейкоб не слишком удивился такому повороту событий. Далеко не один только главный механик, чтобы справиться с пережитым за последний час потрясением, сыпал крамольными идеями, многие из собравшихся тоже предпочли сбросить маски. Доктор Мартин с готовностью рассуждала о поступках, о которых и помыслить-то было страшно. А сидевший неподалеку Ларок, не обращавший на собравшихся ни малейшего внимания, медленно покачивался из стороны в сторону, открыто давая понять, что боится.
Дональдсон воздел к потолку указательный палец.
– А вы заметили, что солярианин ничего не сказал о нашем луче для передачи сигналов? Луч прошил его насквозь, а ему хоть бы хны! А ведь до этого другой Призрак…
– Подросток.
– Точно, подросток – тот явно среагировал.
Джейкоб почесал мочку уха.
– Загадкам конца и края нет. Почему, например, взрослый экземпляр старательно избегает нашего бортового оборудования? Ему есть что скрывать? И к чему была вся эта устрашающе-предостерегающая пантомима во время наших прошлых погружений, если он мог вступить с нами в контакт еще несколько месяцев назад, как только доктор Мартин захватила с собой парашлем?
– Может, без параметрического лазера ничего не получалось, и тот послужил последним из необходимых компонентов? – предположил один из членов команды, азиат по имени Чен. До сих пор Джейкоб сталкивался с ним лишь однажды, в самом начале погружения. – Есть и альтернативная версия: что если он не заговаривал, выжидая, пока среди нас не появится кто-то с достаточно высоким, по его меркам, статусом?
Милдред пренебрежительно фыркнула.
– Мы разрабатывали эту гипотезу в ходе прошлого погружения, и она не подтвердилась. Буббакуб только делал вид, будто устанавливает контакт, Фэйгин при всех его многочисленных талантах не справился… О! Вы намекаете, что это Питер…
На борту корабля повисла такая плотная тишина, что, казалось, ее можно было резать ножом.
– Эх, лучше бы все-таки подтвердилась та версия с тайком пронесенным на борт голографическим проектором, а, Джейкоб? – криво усмехнулся Дональдсон. – Это свело бы на нет буквально все наши проблемы.
Джейкоб улыбнулся в ответ, хотя и без особого настроения.
– Deus ex machine,
[40] а, механик? Уж вам-то должно хватать ума, чтобы не ждать от Вселенной особых милостей.
– У нас есть еще один выход – смириться, – сказала доктор Мартин. – Не исключено, что мы действительно не увидим больше ни единого взрослого Призрака. На Земле ко всем этим историям об антропоморфных фигурах и без того относятся скептически. Единственные доказательства – это рассказы пары десятков софонтов-очевидцев да несколько расплывчатых снимков. Возможно, со временем все наши свидетельства спишут на повальную истерию, несмотря на результаты моих экспериментов. – Она уныло уставилась в пол.
