– А теперь, дети мои, – объявил Мевурах, явно имея в виду и мистера Дженкинса тоже, – поприветствуем нашего нового ученика!
И из-за того ледникового валуна, что поменьше, появилось и подбежало к ним крохотное создание. Оно смахивало на маленькую серебристо-голубую мышку, и все же Мег показалось, что это скорее морское животное, чем обитатель суши. Большие бархатистые ушки, мех на кончиках отливает сиреневым и слегка колышется на ветру, будто водоросли, колеблемые морскими течениями. Усы у существа были необычайно длинные, глазки молочно-белые, без видимых зрачков или радужки, однако тусклыми они отнюдь не казались – они сияли, будто лунные камни.
Существо заговорило. Его голос не был похож ни на мышиный писк, ни на человеческую речь. Скорее на перебор струн арфы под водой. Длинные усы при этом вибрировали, как будто они и были теми самыми струнами. Оно не произнесло ни слова, однако же было совершенно очевидно, что оно говорит нечто вроде: «Привет, это с вами я буду учиться?»
Мевурах ответил мышевидному созданию на том же языке. Он не произнес ни слова, его гранитные губы оставались неподвижными, однако дети отчетливо услышали нежные переливы арфы.
Мышевидное создание, похоже, осталось чем-то недовольно, и в звуках, которые оно издало в ответ, явно звучало сомнение. Мег так поняла, что, если ему предстоит сдавать экзамены, пусть даже самые простые, вместе с землянами, оно сомневается, что у него что-то получится. Херувим ему, может, и сумеет помочь, но от землян одна только…
– Я тоже сомневался насчет землян, – сказал Прогиноскес. – Однако мы с девочкой-землянкой только что преодолели первое испытание, и задание выполнила именно девочка.
Усы мышевидного создания вновь затрепетали.
– Ну, видно, задание было нетрудное! Мевурах, можно, мы уже начнем? Я не могу терять время, от меня ждут результатов! А я вижу, что мне предстоит многому научить того, кто, на мое несчастье, достанется мне в напарники, даже если это будет херувим.
Длинный сиреневый хвост с чем-то вроде рыбьего плавника на конце недовольно дернулся, и существо встопорщило усы в сторону Мег.
Мег тоже ощетинилась:
– Может, когда я доживу до твоих лет, я тоже смогу тебя кое-чему научить!
Усы мышевидного бешено завибрировали.
– При чем тут возраст? И вообще, я, между прочим, только вчера родился!
– Тогда что ты тут делаешь?
Мышевидная тварюшка вытянулась во весь рост. Теперь она напоминала Мег не столько мышь, сколько креветку, размахивающую усиками.
– В наше время среди нас в каждом поколении рождается лишь одна фарандола, и мы приступаем к обучению с самого рождения!
– Так ты фарандола!
– Естественно. А ты думала кто? Кем же еще, по-твоему, я могу быть? Все же знают, кто такие фарандолы…
– А вот и не все! – перебила Мег. – Еще несколько лет назад люди даже не подозревали о существовании фарандол, пока наконец моя мама не обнаружила влияние фарандол на митохондрии при помощи своего микросонароскопа. И даже в самый мощный электронный микроскоп фарандолы еле видно. Они просто слишком крохотные!
Усы мышевидной фарандолы сердито загудели:
– Какие же тупые эти создания, раз даже не знают, кто живет у них внутри! А ведь им выпало такое счастье – сделаться жилищем фарандол! Ведь мы чрезвычайно важны, и чем дальше – тем важнее!
Над головой фарандолы, позади Прогиноскеса и Луизы Большой, стремительно пронеслась над горизонтом фигура мистера Дженкинса.
Мистер Дженкинс, стоявший рядом с Мег и Кальвином, содрогнулся.
Мевурах помрачнел:
– Эхтры взялись за дело!
Мышевидная фарандола даже ухом не повела:
– Мой кверкус – мое древо – не давал потомства уже целую сотню лет. По нашему счету, разумеется. Вот сколько времени мне потребуется, чтобы стать взрослым, – а ведь сейчас я всего лишь во второй фазе!
– Я вижу, ты нам все равно расскажешь о своей первой фазе, хотим мы этого или нет, – сказала Мег самым нелюбезным тоном. – Ну, валяй рассказывай!
Увидев Чарльза Уоллеса в его нынешнем состоянии, а вслед за этим еще одного эхтра – мистера Дженкинса, она поневоле осознала, что успешно пройденное первое испытание еще не означает, что все закончится хорошо.
Мышевидная креветка-фарандола в ответ только сильнее затрепетала усами.
– Еще вчера утром я был заточен в одиноком золотом плоде, созревающем на моем древе. В полдень плод лопнул и раскрылся, и вот я явился на свет. В стадии головастика я отправился в Метрон Аристон и претерпел метаморфозу, и вот я здесь, перед вами. Кстати, мое имя – Спорос, и мне очень не нравится, что вы обо мне думаете именами вроде «мышевидное», «креветка» или «тварюшка». Спорос, ясно? Когда я завершу эту фазу своего образования – если, конечно, я ее завершу – с одним из вас в качестве напарника, – я укоренюсь и начну Углубляться. Минует целая вечность, прежде чем я выпущу из своего слоевища маленький зеленый росток и начну превращаться в водяную листопадную спороносную плодоносящую хвойную фарандолу.
У Кальвина глаза на лоб полезли.
– Что за бред? Я изучал биологию. Такого просто не может быть. Ты не можешь существовать!
– И ты тоже! – надменно отпарировал Спорос. – Все действительно важное – невозможно. Мевурах, неужто мне действительно придется заниматься вместе с кем-то из этих земляшек?
Луиза Большая подняла голову над своими кольцами, взглянула на Спороса и сомкнула тяжелые веки.
– Такие речи не добавляют тебе популярности, Спорос, – заметил Мевурах.
– Ну, я же ведь не какой-нибудь землянин! Земляне только потому и важны, что в них обитают фарандолы. А фарандолам собственная популярность безразлична.
Мевурах отвернулся от Спороса с молчаливым упреком.
– Кальвин! Вы со Споросом будете работать вместе.
– Эх, не везет так не везет! – примерно это провибрировал Спорос, хотя Мег подумала, что это скорее следовало бы сказать Кальвину.
Мистер Дженкинс спросил:
– Мевурах, нельзя ли узнать…
– Да?
– Тот, другой, – я ведь только что видел еще одного своего двойника, не так ли?
– Боюсь, что да.
– Что это означает?
– Ничего хорошего.
– Понимаете, – добавил Прогиноскес, – мы ведь сейчас не в каком-то определенном месте. Мы находимся в Метроне Аристоне. То есть попросту в некой идее, которую Мевурах поместил где-то в солнечной системе Мондрион в галактике Веганюэль. И Дженкинс-эхтр на самом деле не должен был проникнуть сюда следом за нами. А это означает…
– Что? – осведомилась Мег.
– Да ничего хорошего, – ответил Прогиноскес вслед за Мевурахом.
