— Cazzarolla, в точку, — согласился я. — Ты, надеюсь, эту стенную прослушку сам не юзаешь втихаря?
— Кстати, а это мысль! — оживился Джинн. — Если какой-то ресурс можно взять под контроль, то это надо сделать, так, на всякий случай. Сейчас, я только с «Апистией» разберусь, мне с одним человечком надо связаться на большой земле, ну и проверить, как там па и ма… — И Джинн вновь уткнулся в свой планшет.
— А при чем тут Апистия? — удивился Фредди.
— Это он так здешнюю программу-цербера называет, — пояснил я. — По аналогии с живым прототипом…
— Так-с, — подался вперед Фредди. — Я так понял, вы с этой самой Апистией нехило поцапались. Колитесь, что случилось?
Тьфу ты… ну, как говорится, сhi dice «A», deve dire anche «B»
[61] — пришлось рассказать все как было, естественно, без самых неприятных для меня подробностей. Я ж не совсем дурак, чтобы самого себя выставлять идиотом, правда?
— Теперь понятно, за что ты ее так любишь, — без малейшей издевки улыбнулся Фредди. — Да, на ту Апистию, что я помню, это очень похоже.
— Видел я ту Апистию… — Я зажмурился, представив нечто совершенно неприличное, и тут же Фредди охнул, а Джинн, с небольшим опозданием, тихо выругался. Открыв глаза, я увидел, что стена у входной двери украсилась довольно хорошим, с фотографической точностью выполненным барельефом, иллюстрирующим то, что я только что себе представил.
— К вопросу о чувствительности здешней нейросети, — заметил Джинн.
— Che cazza, как это убрать? — спросил я у Фредди, чувствуя легкую панику. Не хватало еще, чтобы кто-то это непотребство увидел.
— Как-как, просто пожелай, — пожал плечами тот.
Я пожелал. Не сразу, а через некоторое время барельеф словно нехотя стерся со стены.
— А жаль, — заметил Джинн, колдуя со своей термен-клавиатурой. — Хорошая картинка была. И портретное сходство…
— Джинн, еще слово скажешь, и я тебе perderт gli occhi sul mio culo, понял? — взорвался я.
— Не понял, — ответил Джинн. — Но на всякий случай промолчу.
А Фредди тихо фыркнул. Кстати, я заметил, что Фредди сначала от картинки отвернулся, а потом сидел красный как рак. Мне надо было на ком-то оторваться, и я решил, что он для этой цели вполне подойдет.
— А чего это ты у нас раскраснелся, как молодая монашка? — спросил я. — Голую бабу не видел раньше?
Он потупился.
— Я ж тебе говорил, что жил всю жизнь в богадельне, — сказал он глухо. — Сам подумай, откуда там женщины, тем более голые? Я и одетую женщину видел живьем меньше раз, чем у меня пальцев на руках.
Cazzarolla… мне стало стыдно. Если парень не врет (а с чего ему врать?), он вообще до недавнего времени на ногах не стоял. И это в наше время! Да даже у нас на Сицилии, когда Джузеппе Коллоди, электрик с подстанции, по пьяни обе руки потерял от разряда тока, ему ЕС протезирование организовал. Левую руку, правда, сделали чисто декоративной, зато правую — по полной программе, биомеханика, он даже в носу ковыряться мог, что и делал целыми днями с удовольствием, merdoso… а тут молодого парня чуть ли не в тюрьму только за то, что у него ноги не ходят. Они что, совсем там нищие, в Бразилии?
— Я считаю, это надо поправлять, — сказал я решительно. — Не дело, мужик без… Короче, не буду вдаваться в подробности…
Я подошел и навис над Джинном:
— И это, кстати, возвращает нас к одной старой проблеме.
Джинн вздохнул:
— А я уж подумал, ты все-таки решил подождать с этим…
— Neanche cazza! — ответил я. — Вот еще!
— А я бы на твоем месте подождал, — заметил Джинн, продолжая колдовать над своим планшетом.
— О чем это вы? — заинтересовался Фредди.
— О втором походе на дамскую половину, — ответил я. — Мой друг Джинн считает, что с этим стоит повременить, а я…
— А мой друг Призрак ждать не хочет, — заявил Джинн. — А я обещал ему помочь. И свои обещания назад не беру.
— Здорово! — воодушевился Фредди. — Можно мне с вами?
— «Можно», — передразнил его я. — Не можно — нужно, stronzo, о чем я тебе и говорю.
* * *
— Здесь, — сказал Джинн, касаясь на первый взгляд ничем не отличающейся от других стенной панели. Я постучал по ней костяшками пальцев. Звук был точно такой же, как и у соседних.
Чем дальше мы шли по коридорам базы, тем больше я сомневался в возможностях Купера и достоверности скачанного Джинном плана. Стены коридора казались высеченными из монолитного камня, а планшет демонстрировал какие-то ходы, ниши, комнаты…
— Che cazza, что «здесь»? — спросил я. — По-моему, кроме стены, ничего…
…и чуть не упал, когда проход внезапно появился. Cazzarolla, предупреждать же надо!
— Ты б не болтал, а попробовал проход открыть, — посоветовал Фредди, протискиваясь вперед. — Есть чем подсветить?
Джинн тут же запустил какую-то летающую шнягу. Откуда он ее только добыл? Луч оказался не особо сильным, видно было лишь на пару шагов вперед.
— Мощнее собрать не удалось, — извинился сосед. — У меня нет доступа к более емким источникам энергии…
Кстати, костюмы у нас были зачетные — мы взяли маски, вроде балаклав, перчатки — и, как итог, не мерзли, хотя датчик на планшете Джинна показывал минус пятьдесят два. Che cazza, я и не представлял себе, что такая температура возможна!
— Кто-то же проделал эти туннели, — покачал головой Фредди. — И не думаю, что это кураторы.
— Согласен, — поддакнул сзади Джинн.
Шутки шутками, но мы с ним вооружились «береттами», хотя проку в них здесь не было — держу пари, смазка вся промерзла. Стрелковое оружие последнее время вообще не совершенствуют. На фига? Серьезные армии давно перевооружились на рейлы и лазеры, а таким, как FIA
[62], лузерам и старье сойдет.
— Под ноги смотри, факн’щит! — рявкнул Джинн, и я почувствовал, как он, схватив меня за плечо, рванул назад. Я чуть не сел на пятую точку, да еще и приятеля едва не повалил. Спереди донеслось приглушенное ругательство Фредди:
— Ни хрена себе! А я прошел и не заметил…
По левой стороне коридора змеилась трещина, глубокая, cazza del diablo, и широкая.
Я тоже выругался. Один Джинн оставался спокоен:
— Так, народ, без паники. Зато Купер, кажется, построил план коридоров, и…
— Как? — спросил Фредди.
— Я вперед запустил пару небольших разведчиков, — ответил Джинн. — Собрал на досуге, благо материала у меня в боксе — хоть завались.
