Леди Лёд кивнула. Я бросила быстрый взгляд на «своих» — ребята явно услышали перепалку у стола и теперь с интересом смотрели на Олгу и ее напарницу.
— Вот видишь, — сказал Лорд по-прежнему мягко. — А для тебя подружиться с кем-то — задача непростая, не так ли?
— Вроде того, — неохотно признала Леди Лёд.
— Значит, я прав, — довольно сказал Лорд. — Впрочем, я всегда прав, и исключений не бывает. Идите, девочки, не задерживайте очередь… хотя нет…
Он запустил руку в карман пиджака, достал оттуда носовой платок (обалдеть, он его в музее спер, что ли?) и протянул Леди Лёд.
— Милая, прежде чем уйти, сотри у меня со стола сама знаешь что.
Я не поняла, о чем он, а Леди Лёд покраснела, как голова марабу в брачный сезон, и принялась протирать край столика, не глядя на Лорда. Тот улыбался:
— Можешь считать, что шутка мне понравилась. Сразу скажу, твои усилия были бессмысленными — кишечная палочка на меня не подействует, потом поймешь почему.
— У меня случайно вырвалось, — буркнула Леди Лёд.
— Да, да, — иронично заметил Лорд. — Вытерла? Вот молодец, иди к своим, и ты, Олга, тоже.
Едва Леди Лёд и Олга отошли от стола, «сестрички» бросились к ним — было очевидно, что по крайней мере с Леди Лёд они знакомы.
— Кто-нибудь видел, кого к нам еще распределили? — спросил один из юношей, курчавый красавчик. Я, поняв, что как раз самое время присоединиться к компании, в несколько шагов преодолела разделяющее нас расстояние и сказала:
— Вы из седьмой цепочки Нтомби, да? Если так, то я с вами.
Ребята обернулись ко мне.
— Нтомби? — переспросил тот, что внимательно смотрел на «сестричек».
— Леди Н., — объяснил Джинн. — Заметь, кстати, Лорд ее так же называет.
— Понятно, — кивнул юноша. — Да, мы из седьмой. Меня зовут Фредди.
— Призрак, — представился красавчик. — А это Джинн. А тебя как зовут?
И тут я почувствовала панику. Очевидно, что участники Проекта предпочитали называть друг друга по прозвищам. Но не могла же я представиться как Черная Королева!
— Е-еджайд, — произнесла я неуверенно.
— Это прозвище такое? — спросил Фредди.
— Это имя, — ответила одна из двух сестричек. — Ребята, не лезьте с расспросами, не видите, девушка смущена?
Я сначала почувствовала раздражение, но почти сразу поняла, что девушка не насмехается, а искренне хочет помочь. В ней не чувствовалось лукавства и ехидства, в отличие от меня или, скажем, Леди Лёд.
— А чего тут смущаться? — удивился Призрак. — Что такого может быть в прозвище?
Девушка, пришедшая мне на выручку, посмотрела на меня красноречивым взглядом — словно разрешения спрашивала. Я неуверенно кивнула. Интересно, она знает мое имя? Откуда?
— Ее зовут Чёрная Королева, — проговорила девушка и добавила для меня: — Я не телепат, просто я с вами, ребята, давно уже знакома. Меня зовут Дария, и однажды, когда мне было одиноко, я изваяла всех вас из воска. Это моя сверхспособность — с помощью этих статуэток, как оказалось потом, можно связываться с людьми и даже вызывать их к себе. Правда, для большинства из вас я придумала свои прозвища. Но имя Черной Королевы я знала, когда ее лепила.
— Подтверждаю все, что говорит Дария, — кивнула ее «сестричка». — Меня зовут Тень, для тех, кто еще не знает.
— Я думаю, что наши с Олгой имена вся база слышала, — буркнула Леди Лёд. — Будем считать, познакомились…
— Одного понять не могу, — сказал Призрак, — во всех остальных группах ребят и девушек поровну, а у нас, получается, женское царство. Che…
— Призрак, — зачем-то одернул его Джинн. — Ты язык бы прикусил, что ли… но я вот тоже об этом думаю.
Тем временем я наблюдала за ребятами, пытаясь побольше узнать про коллектив, в который влилась. Джинн, Призрак и Фредди, конечно, были друзьями; «сестрички», очевидно, тоже, и Олга с Леди Лёд. При этом Леди Лёд была знакома с сестричками, а Олга нет; между Джинном и Дарией явно происходила какая-то взрывообразная химия, Фредди, похоже, знал Дарию и относился к ней настороженно, а Дария, конечно, знала нас всех, включая меня. Кроме Олги, внезапно поняла я. Олга была ей совершенно не знакома, но почему-то очень интересна.
— Я вот что думаю, — сказала Дария, обращаясь к Тени и Леди Лёд, — если наш с вами сон оказался как бы не совсем сном… значит, шахту и странную надпись я тоже видела на самом деле.
Неожиданно Фредди с облегчением вздохнул. Девушки немедленно обернулись к нему.
— Так ты видела это во сне, — сказал Фредди. — Уф, а я уж и не знал, что думать…
— О чем ты? — насторожился Джинн.
Он сделал шаг вперед, будто намереваясь встать между Фредди и Дарией; та в свою очередь автоматически отступила, словно прячась за юношу.
Фредди этих маневров, похоже, не заметил:
— Я вам, ребята, не рассказал, думал, вы меня на смех поднимете. В общем, когда я загорал на балкончике и увидел Дарию, то принял ее за призрака.
— А я думала, ты мне приснился… — задумчиво произнесла Дария. — Погоди, Джинн, а ты там тоже был, что ли?
— Был, — хмуро ответил Джинн. — Ярдах в двухстах выше.
— Жаль, что я этого не знала, — сказала девушка и отвернулась. И я понимала почему.
Чувства — странная вещь: возникают ниоткуда, без особых причин, и совершенно не поддаются контролю со стороны разума. Нельзя ни заставить себя полюбить, ни принудительно разлюбить кого-то. Но именно потому мы не всегда можем понять, что чувствуем, и не всегда осознаем, что полюбили — особенно если к этому нет никаких предпосылок.
Я не сомневалась, что Джинн и Дария станут парой. Может, мне это сверхспособность подсказала? Понятия не имею, да и какая разница?
Бракиэль: you are one in a million…
Распределение еще не окончилось, когда я направился к Нааме.
То, что меня определят в седьмую цепочку, и то, что мой куратор — Нааме, я узнал еще до официальной части. Мы вдвоем отправились на «Изиде» в Южную Африку, в странный город Хараре, где мне пришлось довольно долго ждать, пока Нааме «очаровывает» еще одного участника, вернее, участницу. Я опять получил карманные деньги и немного советов, как играть на местных автоматах. Советы сработали, и к приходу женщин мои карманы оттопыривались от наличности. Я отвез Нааме с подопечной на базу, где выяснилось, что черная девочка — последняя участница Проекта. Мне стало грустно: неужели я больше не полетаю на «Изиде»? Я уже привык к этим рейсам, мне до одури нравилось и то, что могучая, почти фантастическая машина, повинуясь моей воле, мчит меня с одинаковой легкостью в воздухе, на воде, под водой, и то, что я пусть и в присутствии Бараки, но могу побыть рядом с Нааме…
