Кроме того, практика ННО, помогая нам стать спокойнее и тверже, подпитывая уверенность в себе и самоуважение, побуждает нас к тому, чтобы мы осмелились выслушать другого как можно внимательнее, принять его со всеми его проблемами или горестями, не считая себя при этом ответственным ни за то, что с ним происходит, ни за то, каким образом он выпутается из этой ситуации, не создавая у себя при этом впечатления, что мы обязаны «что-то сделать», а не только выслушать и попытаться понять. Если мы будем следовать этой практике, то предпочтем, чтобы другой занял свое место без боязни посягнуть на наше, будучи уверенным, что мы имеем свои границы и что места хватит для всех.
На нашем графике степень самосознания и степень заинтересованности в другом человеке, степень внимания к себе и самовыражения, а также степень внимания к другому можно представить следующим образом: справа вверху, в зоне доверия, указана максимальная ясность высказывания и приема.
Итак, мы стремимся максимально увеличить способность выражать свои чувства и потребности и максимально увеличить свое умение воспринимать чувства и потребности других людей. Так укрепляется наша уверенность, что мы можем жить, не боясь «побеспокоить» ближнего, и что ближний может жить, не боясь, что «побеспокоит» нас.
Видите, между зоной недоверия и зоной доверия я нарисовал стрелку, причем не прямую. Она олицетворяет собой путь, который нам предстоит пройти – чтобы перейти из зоны недоверия в зону доверия.
Потихоньку идем к роднику
В сказке «Маленький принц»
[17] я нашел образ, иллюстрирующий этот путь. Помните, Маленький принц гуляет, переходя с одной планеты на другую. В какой-то момент он встречает торговца, нашедшего пилюлю, навсегда избавляющую от жажды. Гордый торговец хвастается пилюлей, говоря: «Благодаря ей больше не нужно ходить к колодцу или носить воду из родника, и я сосчитал, что можно сэкономить до пятидесяти трех минут в неделю!» Услышав это, Маленький принц подумал: «Будь у меня пятьдесят три свободных минуты, я бы просто-напросто потихоньку пошел к роднику».
Иными словами, я потихоньку пошел бы к тому, что утолит мою жажду, вдохнет в меня новые силы. Прежде чем напиться, я бы насладился прохладой воды, прежде чем намочить руки, освежился бы ее музыкой. Я бы не спешил уходить оттуда, где жизнь наполняет меня, действительно утоляет мою жажду.
Но в наше время все мы общаемся все быстрее и все хуже. У нас есть сотовые телефоны, автоответчики, электронная почта, социальные сети… Мы обмениваемся массой информации, но слышим ли мы друг друга? Поддерживаем ли мы удовлетворяющий, наполняющий нас контакт?
Часто, чтобы больше не испытывать жажды, мы обмениваемся пилюлями. Я консультировал сотрудников предприятия, и одна женщина, занимавшая ответственный пост, мать семейства, постоянно в семь часов вечера звонила своему ребенку: «Котенок, у мамы много работы. Сегодня вечером у меня совещание, я вернусь поздно, в холодильнике для тебя есть пицца. Поставь ее на пять минут в микроволновку, и получится отличный ужин». Пилюля! «У меня нет для тебя времени, котенок, пицца заменит тебе ужин в кругу семьи».
Или: «Дорогой, папа после обеда должен поехать на важное совещание, в тумбочке под телевизором – две видеокассеты, ты хорошо проведешь время, обнимаю тебя, до вечера». Пилюля! «У меня нет для тебя времени, дорогой, мне важнее партия в гольф, в теннис или встреча со старыми друзьями. Посмотри кассеты, это заменит тебе выходной в кругу семьи!»
Или еще изощреннее: «Солнышко, я понимаю, что ты очень скучаешь, всего одна ночь, завтра все изменится к лучшему». Пилюля! «Знаешь, меня утомляют и нервируют твои разговоры, и вообще, мне есть чем заняться, и потом, уже поздно, я устал. Это сообщение заменит тебе внимание и понимание с моей стороны».
И мы несемся и несемся дальше, от одного дела к другому, от одной пилюли к другой, и удивляемся, что всегда испытываем жажду, что в пути и в поиске не можем насытиться, мы всегда не удовлетворены, с пересохшим горлом и сердцем! Мы, сами того не зная, сидим у колодца, действительно способного нас оживить. Он называется – самосознание, внимание к ближнему, осознание мира.
2. Эмпатия: самосознание и заинтересованность в собеседнике
Карим, или Пошатнувшееся доверие
Следующий пример показывает, что именно из нашей внутренней уверенности, порождаемой знанием себя и уважением к себе, произрастает наша способность слушать, умение принимать собеседника таким, как он есть.
Карим – двадцатилетний юноша, страдавший от сильной наркотической зависимости, от которой ему не удавалось избавиться. Он присоединился к организации, помогавшей проблемной молодежи, членом которой был я. Карим был безработным, у него не было никаких планов, жил он один в маленькой комнатке.
Незадолго до этого я приобрел дом, где хотел сделать косметический ремонт, и я предложил Кариму за определенную плату заняться покраской и ремонтом. Наконец, он поселился в одной из комнат моего дома, где прожил четыре или пять месяцев. Работа ему нравилась: ежедневно и даже ежечасно он мог видеть результаты своего труда. Вечером он чувствовал себя удовлетворенным и уставшим и все реже принимал наркотики. Между нами установились дружеские и доверительные отношения.
Однажды Карим сказал мне: «Я тебе очень признателен не только потому, что ты дал мне работу и возможность зарабатывать на жизнь, предоставил мне кров, и я больше не чувствую себя одиноким, а потому, что ты доверяешь мне, когда я сам себе больше не доверяю».
Через некоторое время он влюбился и ушел к своей подружке, жившей в двух часах пути от Брюсселя. Некоторое время мы продолжали общаться. Потом он переехал, не оставив мне адреса, так что года два от него не было никаких вестей. Однажды, в выходной день, когда я был в деревне у своего отца, он позвонил мне. Я ужасно удивился: два года никаких новостей, а потом этот звонок на неизвестный ему телефонный номер. Вот краткий пересказ нашей беседы, продолжавшейся около часа.
– Тома, это Карим. Ты удивлен, что я тебе звоню… Я поссорился со своей подружкой, я снова один, я схожу с ума, я застрелюсь или прямо сейчас брошусь в канал. Она – чокнутая, я – с приветом. Это не имеет никакого смысла, мы колотим друг друга, это невозможно! Я поговорю с тобой, а потом убью себя!
Карим был в панике. Он сыпал словами так, словно так долго сдерживался, словно только взрыв мог избавить его от огромной тяжести. Сначала я долго слушал его, не перебивая. Когда его речь слегка замедлилась – излишнее давление было сброшено, – я попытался установить с ним контакт, выразив свое сочувствие к его переживаниям и потребностям:
