Я решил подарить Дерри на свадьбу дом. Он ведь женился на богатой невесте, и я не мог допустить, чтобы мой друг шел к алтарю с пустыми руками, это было бы для него унизительно. Я купил миленький небольшой дом за углом от Кларджес-стрит, и Клара пришла в восторг. Дерри пребывал в некотором недоумении – ему нужно было обставить дом, и, когда я добавил стоимость мебели к моему подарку, Филдинг снова разволновался в связи со счетами. Филдинг стал меня раздражать. Я начал серьезно задумываться о том, чтобы уволить его и нанять кого-нибудь помоложе.
Дерри не ошибся, когда говорил, что судьба повернулась к нему лицом, потому что в начале года ему необыкновенно везло в картах. Признаюсь, я начал ему завидовать, в особенности когда пережил полосу серьезных проигрышей, но в азартных играх есть своя положительная сторона: пусть тебя преследуют неудачи, но при следующей сдаче судьба может повернуться к тебе, так что ты никогда долго не остаешься в минусе.
Наступила весна. Я не знал, приедет ли на свадьбу какая-нибудь из моих сестер, – нет, не приехали. Маделин была занята строительством амбулатории в Клонарине – я был вынужден финансировать это предприятие, когда архиепископ не дал денег, а правительство не стало брать на себя ответственность за проект. Катерин же категорически отказалась принять Дерри, не говоря уже о том, чтобы присутствовать на его свадьбе.
«Не могу найти в сердце слов, чтобы поздравить Клару, – невелико счастье выйти замуж за сына ирландского крестьянина», – написала она в своей безрассудно-высокомерной манере, после чего мне ничего не оставалось, как только принести Дерри извинения за то, что у меня такая сестра.
– Ну, я бы не стал беспокоиться из-за леди Дьюнеден, – ответил Дерри с легкой скорбной улыбкой, которую он обычно адресовал тем, кто оскорблял его, – очевидно же, что она завидует Кларе: та выходит замуж за человека, который на сорок лет моложе ее мужа и, уж конечно, гораздо более привлекательный.
Я подумал, что, вероятно, так оно и есть, хотя Катерин, казалось, была абсолютно счастлива с Дьюнеденом, и даже Маргарет призналась, что ее брак оказался счастливее, чем она надеялась. У Катерин не было детей, впрочем я подозревал, что у нее случились один-два выкидыша, и Дьюнеден относился к ней так, словно та была бриллиантом из короны, слишком священным, чтобы к нему можно было прикоснуться. Старики иногда выставляют себя такими дураками, не раз говорил мне Дерри.
Я устроил Кларе великолепную свадьбу. Пришло пятьсот гостей, потому что девушка имела хорошие связи благодаря родителям. Несмотря на отказ Катерин, многие хотели пожелать невесте счастья. Кроме того, мы с Сарой произвели в Лондоне такой фурор, что любая свадьба, в которой мы принимали участие, была обречена на успех. Поэтому свадьба Дерри и Клары прошла великолепно. Венчались в церкви Святого Иакова на Пиккадилли после небольшой закрытой службы в церкви Иезуитов на Фарм-стрит, затем молодые на шесть недель уехали в Италию, но у меня даже не было времени скучать по Дерри, потому что нас с Сарой немедленно увлек вихрь лондонского сезона.
– Ах, как это восхитительно! – воскликнула сияющая Сара и заказала двадцать пять новых бальных платьев во имя joie de vivre
[7].
Лето прошло на свой манер удивительно. Придворные круги, конечно, по-прежнему оставались невыносимо скучными, а королева с каждым днем увеличивала рекорд своей непопулярности, но люди из круга Мальборо-хауса были ловкими чертями, и жизнь там кипела бурно. Я, конечно, был не прочь позабавиться, как и все другие, а поскольку Сара пользовалась успехом, не только гордился, но и с облегчением радовался тому, что она счастлива. Я не мог не пожалеть, что в первую годовщину нашей свадьбы не имелось ни малейшего намека на сына или дочь, но, поскольку Сара не сетовала, не хотелось поднимать эту тему. Про себя я надеялся, что беременность позволит опять отложить поездку на Континент, но такие мысли вызывали у меня чувство вины, поскольку я знал, что Сара будет разочарована. Надеялся только, что сомнительная международная ситуация даст мне необходимый предлог, когда подойдет осень. Этот зануда Бисмарк снова вышел на тропу войны, и все французы свихнулись от паники.
Когда Дерри и Клара в начале августа вернулись после медового месяца, то присоединились к нам в Каусе, где уже начался яхтенный сезон, а вскоре, когда пришло время уезжать, я пригласил их к нам в Вудхаммер.
– Ты что сделал?! – воскликнула Сара, когда я упомянул ей о моем приглашении.
– Ну, ты же знаешь, как тебя одолевает скука в Вудхаммере. Я подумал…
– Скука будет одолевать меня еще сильнее, когда ты станешь целыми днями пропадать с Дерри, а мне придется развлекать эту отвратительную маленькую ломаку Клару! И потом, ты не забыл, что нас пригласили в Шотландию к…
– Мы не едем в Шотландию, – возразил я. – Мы едем в Вудхаммер.
– Но…
– Мы едем в Вудхаммер.
Я со всех сторон человек сговорчивый, но вполне способен держаться раз принятого решения.
– Хорошо, – согласилась Сара, у которой на щеках проступили алые пятна. – Но без Дерри и Клары.
– Черт побери, Сара, им больше некуда ехать, и они не могут торчать в городе в августе.
– Они мне не нужны в Вудхаммере! – истерически воскликнула Сара. – Я и без того достаточно долго мирилась с их присутствием!
– Как ты можешь это говорить, когда они только-только вернулись после медового месяца – и недели не прошло?
– Разве я не мирилась с ними с того самого дня, как мы уехали в октябре из Вудхаммера в Лондон? Да вы с Дерри ни на шаг друг от друга не отходите, это уже невыносимо! Маргарет просила, чтобы я мирилась с этим, пока он не женится, но больше, что бы она ни говорила, я терпеть не собираюсь.
Меня это убило. Я и понятия не имел, что ее одолевают такие сильные чувства, но все же мне ее слова показались чрезмерными. Разве человек не должен время от времени встречаться со своим лучшим другом? Чувствуя потребность в дружеской помощи, я, как всегда, обратился к Маргарет, но, к моему удивлению, она была со мной очень холодна и заявила, что мне пора оставить Дерри – пусть живет своим умом.
– Ты сделал все, что может сделать друг, и даже больше, – откровенно сказала она. – Теперь он какое-то время должен жить собственной жизнью и не зависеть от тебя. Пусть найдет кого-нибудь другого, кто бы пригласил его пожить за город.
– Но у него нет других настоящих друзей. У меня ведь есть какие-то обязанности.
– Да, есть! – воскликнула Маргарет с таким напором, что я вздрогнул. – Но твои обязанности не перед Дерри, а перед Сарой. – И она посмотрела на меня взглядом, который проделал бы дыру в двухдюймовой доске самого твердого дерева.
– Хорошо. – Я сдался: спорить с ней и дальше было бесполезно. – Возможно, ты права, но я уже пригласил Дерри. Я же не могу теперь сказать ему: «Нет, не приезжай».
– Поскольку ты его единственный друг, не сомневаюсь, что он поймет, если ты извинишься и скажешь, что вынужден изменить планы.
