Такое многословие Сорате свойственно не было, но на все попытки Генри повернуть разговор в нужное русло, тот загораживался работой как щитом.
– Хорошо, – сдался Генри. – Я переночую в гостинице, а завтра, быть может, все же удастся поменять билеты.
Беседа оставила после себя неоднозначные впечатления. На подходе к гостинице Генри задержался, чтобы заглянуть в неприметный магазинчик с музыкой ветра на входе. Там он не удержался и купил амулет для Сораты – омаммори
[5] – для защиты от злых духов. Самое то в качестве подарка на прошедший день рождения.
Укладываясь спать, Генри не мог отделаться от противного чувства неприкаянности. Он далеко от дома, но это его как раз давно не должно было заботить, но на сей раз он забрался слишком далеко. Его окружали настолько чужие люди, что им никогда не понять друг друга, изучай он японский хоть днем и ночью. У этих людей абсолютная другая душа, а в душах Макалистер худо-бедно разбирался, особенно если отделить их от тела. Решение пришло само собой, рано утром, когда Генри открыл глаза, разбуженный светом восходящего солнца, проникающим сквозь тонкие занавески. Так всегда бывает, когда принимаешь верное решение – шаги даются легче, все кажется яснее и светлее, а с плеч точно сваливается непосильная ноша сомнений. Генри любил такие моменты легкости, жаль, их бывало не слишком много.
– Ответь же, – бормотал он, раз за разом набирая номер Сораты. Сначала приятный женский голос просил оставаться на линии, а после в ответ на вызов шли лишь короткие гудки. – Черт!
Генри повторил набор несколько раз, но быстро понял, что не дождется результата. Сората либо не мог с ним разговаривать, либо не желал. Оба эти варианта были так себе, но последний все же не нравился Генри больше. Вновь вернулись чуть поутихшие дурные предчувствия. Он не стал терять времени и прямо возле аэропорта поймал такси. Плевать на баснословные цены – стремился как можно скорее попасть обратно в Киото. И если он не успеет… Что именно тогда случиться и к чему он должен не успеть, Генри не знал, но чувствовал, как стремительно утекает из пальцев безжалостное время. Он достал мобильный и отправил одно единственное сообщение. «Я задержусь. Извини». Когда Кейт получит его, она поймет. Она всегда умела понимать то, что он не мог сказать прямо. «Я задержусь. Извини. Нам давно пора было расстаться».
Водитель попался опытный, и машина ловко катилась по запутанному лабиринту квартала Камигамо Сёбуэнтё. Интуитивно Генри попросил водителя дождаться его, и нажал на кнопку домофона.
– Это Генри Макалистер, – сказал он. – Мне нужно увидеться с Кимурой.
Ответ поверг его в шок. Ни Кимуры, ни Курихары в доме не были. Охранник сообщил, что оба они покинули дом на несколько дней и должны вернуться к пятнице.
– Они в городе? Как мне их найти?
– Господа отправились на тот остров.
Генри показалось, что в голосе охранника проскользнул трепет.
– Под тем островом вы имели в виду Синтар?
Ну конечно. Синтар. Генри, не прощаясь, вернулся в такси и назвал новый адрес. Теперь его путь лежал в Токийский порт.
Токио Генри даже не заметил, почти не глядя по сторонам. На вокзале купил путеводитель и карту метро и призвал на помощь свою память, за минувшие годы, как ни странно, все так же заботливо хранившую нужный маршрут. Он пролегал недалеко от Международного аэропорта Токио, из которого Генри впервые вышел в чужую страну. Макалистер остановился и посмотрел в ясное голубое небо. Самолет шел на посадку, даже отсюда был слышен яростный гул турбин. Катер на Синтар в прошлый раз отправлялся из порта в Токийском заливе совсем недалеко от аэропорта.
Генри собирался спускаться в метро, как в кармане зазвонил телефон.
– Кейт? – он еще раз сверился с дисплеем. – Кейт, что-то случилось?
– Встреть меня! – голос в трубке прозвучал приглушенно, перебиваемый какими-то громкими шумами на заднем фоне. – Я только что с самолета. Я не знаю, куда мне идти.
– Где ты?
– В Токио, – она замолчала, видимо, вспоминая точное название. – Международный аэропорт Токио. Я не знаю языка. Генри, забери меня, пожалуйста!
Макалистер сдержал рвущееся с языка проклятие. Убрал трубку от уха, выдохнул.
– Что ты делаешь в Токио, Кейт? Хотя ладно. Просто опиши поточнее, где ты, я за тобой приеду.
Спустя час он вошел в зал ожидания и в толпе людей увидел Кейт. Она стояла у стеклянной стены и смотрела на взлетающие самолеты. Потом, будто почувствовав что-то, обернулась, ее взгляд заблуждал в поисках знакомого лица. И вот на губах заиграла радостная улыбка. Девушка вытянулась на носочках и замахала рукой.
Генри не ожидал, что вид Кейт вызовет в нем такую злость и раздражение. Ему с трудом удалось обуздать их в себе, но все равно, подойдя к девушке, он вместо приветствия, которого та, видимо, ожидала, отрывисто спросил:
– Зачем?
Улыбка сползла с ее губ.
– Что это значит? Ты прислал буквально два слова. Думаешь, это должно было меня успокоить?
– Я не собирался тебя успокаивать или тревожить. Я просто сообщил тебе свое решение.
Глаза Кейт подернулись пеленой обидных слез. Она гордо вскинула голову и сжала ручку чемодана:
– Тогда вот тебе мое решение, дорогой Генри, – она свободной рукой ткнула его в грудь. – Если ты хочешь остаться здесь, я должна быть рядом с тобой. Я люблю тебя и это мой долг. Ясно тебе?
Генри дрогнул, и Кейт приняла это за безоговорочную капитуляцию.
– Кейт, – он снова не смог подобрать нужных слов. – Кейт, все уже давно…
– Я устала, – она подцепила ручку чемодана и пошла вперед. – Давай перекусим, а лучше отведи меня к себе. Где ты тут живешь?
Только тогда Генри понял, что еще его смущало в этом неожиданном появлении:
– Постой. Почему Токио?
Девушка обернулась:
– Что тебя удивляет. Ты же сам мне сказал еще перед отлетом. Ты сказал, что улетаешь в Токио. Я это запомнила.
Так случайная оговорка привела просто к катастрофическим последствиям.
Они вышли на улицу, и Генри бросил взгляд на часы. За всеми этими непредвиденными обстоятельствами день пошел на убыль. Прогноз тоже не обманул, и на горизонте, хорошо видимом с берега залива, мрачной сизой полосой собирался грозовой фронт. Море пока было спокойно, но легкий ветерок уже поднимал рябь на сине-зеленой поверхности воды.
– Тебе лучше вернуться в Лондон, – решился, наконец, Генри. Более сильный порыв ветерка взъерошил жесткие рыжие волосы на затылке и набросил короткие гладкие пряди Кейт ей на лицо. – Мы можем прямо сейчас взять обратный билет для тебя.
