Сората собрал гостей на втором этаже в комнате, явно устроенной на манер салона, с мягкими креслами и диванчиками, камином и большими застекленными шкафами с книгами и милыми безделушками. Совершенно противная японской натуре обстановка, но Генри обрадовался, что Сората не стал менять дух этого места, в конце концов, особняк заложил его английский предок. В гостиную вошли две девушки в форме горничных, в одной из которых Генри узнал Аями. Кимура распорядился подготовить комнаты для всех и продолжил изображать гостеприимного хозяина:
– В течение часа спальни будут готовы, а на кухне начнут готовить ужин. Пока же вы можете вернуться к осмотру дома. Я уже показывал библиотеку и будущую обсерваторию в южном крыле. Если что, обращаетесь к моему секретарю.
Масамуне важно кивнул, и Сората будто немного расслабился, сбросив на него часть забот. Европеец переглянулся с Руми, и та бодро вскочила на ноги:
– Так! Я хочу еще раз посмотреть на обсерваторию. Фишер-сан, вы сопроводите меня? Разумеется, Масамуне-сан напомнит нам дорогу, верно?
Она ловко увлекла за собой сразу двоих мужчин. Курихара ушел сам. В гостиной остались лишь четверо.
– Прошу меня извинить, день выдался не из легких, – со слабой улыбкой произнес Сората. – Вы вероятно мисс Кейт, подруга Макалистера-сана. Мне жаль, что наше знакомство вышло таким скомканным, но пока мне нужно заняться делами.
И он попытался позорно скрыться.
– Саваки-сан, позаботьтесь о ней, пожалуйста! – торопливо бросил Генри и вышел вслед за Соратой. Тот уже успел спуститься по лестнице, и его шаги отдавались эхом на первом этаже. Генри, не мешкая, проследовал за ним, мимо кабинета Дайске – бывшего кабинета Дайске – в сторону бывшего же мужского общежития.
– Сора!
Кимура остановился, точно только и ждал, что его окликнут. Медленно повернулся:
– Генри.
У него было странное выражение лица, такое расслабленное, будто он спал на ходу. Генри едва не сорвался на бег, но Сората тоже не остался на месте. Когда Генри нагнал его, тот подходил к комнате № 3.
– Смотри, Генри, – с непонятной гордостью сказал он. – Я ничего не стал здесь менять, оставил на память. Твою комнату тоже. Хочешь посмотреть?
И он с легкой улыбкой поглядел на Генри.
– Да перестань уже! – прорычал Макалистер и, схватив его за локоть, втолкнул в незапертую дверь и захлопнул ее за собой с такой силой, что Сората испуганно вжал голову в плечи. Уж улыбаться точно перестал. – Ты ведешь себя, как… как…
Он не нашел нужного слова и громко выругался. Сората остался стоять посреди комнаты, не решаясь пошевелиться, и кусал губы.
– Ты злишься на меня, Генри?
Он склонил голову к плечу и уставился на Макалистера в ожидании приговора.
Генри протянул руку к выключателю, но Сората вдруг взмолился:
– Нет! Не включай! Пожалуйста. Мне и так стыдно перед тобой за свой обман…
Генри медленно убрал руку. Он уже не чувствовал того яростного раздражения, что прежде, но проступок Кимуры, на его взгляд, был слишком силен.
– Злюсь ли я на тебя? Хм, а ты как думаешь? – с каждым словом злость возвращалась к нему. – Ты дал слово, черт возьми! И в тот же миг его нарушил. Да, Сора, я злюсь. Ты даже не представляешь себе, как я злюсь!
Он сделал шаг, и Кимура вздрогнул, обхватывая себя руками за плечи. В полумраке комнаты, в которой осталась лишь кровать без постельного белья, стол и стул, его фигура была похожа на тень, на призрак. Только глаза загадочно мерцали во вспышках молний за окном.
– Прости меня, Генри! – он вдруг резко согнулся в самом учтивом из поклонов. – У меня были причины, но даже они не могут оправдать моих действий в полной мере. Я разочаровал тебя и готов вынести любое наказание их тех, что ты сочтешь нужными.
И он замер, не поднимая глаз.
Генри стало казаться, что он начинает понимать загадочный японский дух. Сората сделал ошибку, сознательно, специально, и теперь безропотно собирался принять удар. Генри подошел и, взяв его за подбородок, заставил выпрямиться.
– Ты понимаешь, что теперь может случиться что угодно? – он посмотрел ему в глаза. – Ты в опасности, о которой мы совсем ничего не знаем. Сэм сказал, что твое тело желанно для духов, и мы оба это знаем. Более того, есть еще что-то, что желает причинить тебе вред. Мне казалось, я смогу этому помешать, но я снова оказался бессилен. Я даже не смог убедить тебя прислушаться к своим словам. Почему ты просто не послушал меня?
– Генри… – Сората обеими руками взялся за его запястье. – Я поступил так, потому что мне велели долг и обязательства. А ты как всегда несправедлив к себе. Я чувствую твою силу. Сейчас и всегда. Пока ты рядом, мне нечего бояться. Скажи, для чего ты отправился сюда за мной?
В очередной вспышке Генри увел его лицо и такое беспомощное чувство в его глазах. Макалистер высвободил руку и устало ответил:
– Я каждый раз прихожу сюда все с той же целью – спасти и защитить. Но я не преуспел. Ты уверен, что хочешь довериться мне?
Пальцы все еще ощущали тепло человеческого тела. Генри сжал кулаки.
– А ты хочешь быть со мной до конца? – прямо спросил Сората.
– До конца? – Генри не понравилось, как это звучит.
– Пока один из нас не найдет только свое место в жизни, – Сората не сводил с него глаз, – и не уйдет.
– А Мицуки?
– А Кейт? Генри, ты понимаешь, о чем я говорю. Работа, женщины, увлечения – это не то. Я уже давно понял, что для меня важнее.
Он не стал требовать ответа, и Генри был ему благодарен, ведь ответ и не нужно было озвучивать вслух.
– Только не лги мне больше.
– Так я прощен?
– Да. Но после ужина ты подробно расскажешь о планах на остров. Я хочу знать все.
Они вышли в коридор и услышали отголосок дверного звонка. В холл они вышли одновременно с горничной.
– Кто это может быть? – удивился Сората и кивнул девушка. Горничная отперла дверь, впуская в дом холод, сырость и насквозь мокрого мужчину с сумкой через плечо.
– Кутанаги-сан?! – Сората его узнал. – Вы не отплыли предыдущим рейсом?
– Я опоздал и заблудился. Извините, Кимура-сан.
Мужчина неловко улыбнулся и поклонился. С его волос и одежды стекала вода, но Генри смутило не это. Запах. Странный цветочный запах. Откуда он тут?
– Вам нужно срочно переодеться. Нанами, отведи Кутанаги-сана в свободную комнату и напомни на кухне об ужине. Макалистер-сан, давайте присоединимся к остальным.
История шестая, в которой ловушка захлопывается
Любуемся светлячками.
Но лодочник ненадежен: он пьян –
И лодку уносят волны…
(Мацуо Басё)
«Надевая удобную маску, каждый мечтает, чтобы кто-то однажды ее снял и взглянул в настоящее лицо. В этом вся прелесть масок – чувствовать себя защищенным ото всех и с замиранием сердца ждать, когда чья-то решительная рука сорвет ее»
