Впрочем, он и сам уже понял. А еще – что телефонный звонок ему только померещился. Генри опустил взгляд и только теперь заметил валявшийся под столом конец телефонного провода. И клок пыли на нем.
Все это время телефон был просто отключен.
По спине пробежал холодок. Телефон не мог зазвонить, Нанами не могла слышать крик, Генри не мог слышать Курихару. Все происходящее и правда походило на чью-то злую шутку, но только шутник точно не Сората.
– Нужно идти на маяк, узнать, что там к чему, – из уст Фишера, наконец, появилась первая дельная мысль. Масамуне кивнул:
– Я поеду и посмотрю.
Чувствовалось, что ему не по себе. Не от страха или тревоги. Почти с отвращением Генри наблюдал, как тот пытается хотя бы изобразить контроль над тем, что он никак не мог контролировать. Напротив, что-то ужасающее уже начало контролировать их.
Их всех.
– Я тоже поеду. Вдруг потребуется помощь. Фишер, вы с нами? – Генри осторожно отступил обратно к телефону и ногой задвинул провод за стол. Ему не хотелось, чтобы поднималась паника, все и без того достаточно взвинчены. Общая истерия могла плохо сказаться на них всех, но неминуемо сильнее всего ударила бы по Сорате. К тому же ему самому хотелось разобраться с этой историей. Было похоже, что вредит им не только неведомая потусторонняя сила, но и вполне реальная, человеческая. И человек этот тут, среди них.
– Мы без вас справимся, Макалистер-сан, – резко оборвал Масамуне. Отблески лампы на стеклах его очков гасили выражение глаз, впрочем, Генри отлично его себе представлял. – Оставайтесь со своей подругой, ей вы нужнее.
Он не доверял Генри, причем не доверял настолько, что уже не стеснялся это проявлять. Генри посмотрел на Кейт, и она коротко кивнула.
– Пожалуй, я с вами не соглашусь, – покачал Генри головой. – И указывать вы мне не вправе.
Резкие скулы японца побелели.
– Позвольте напомнить, что теперь я здесь…
– Не спешите примерять чужое кресло, Масамуне, – прервал его Генри. – Оно может вам не подойти по размеру.
Они готовы были сцепиться, как два дворовых пса в битве за территорию. Искры вспыхивали в наэлектризованном воздухе. Нанами сидела на полу и жалобно поскуливала, пока ее подруга Аями не помогла ей подняться и не увела на кухню. Мицуки тоже успела уйти, и кроме них двоих и Фишера с Руми оставался еще Кутанаги, явно мечтавший сбежать, но не находивший в себе решимости на это.
Выиграть мог только один, и Масамуне решил вовремя свести проблему на нет.
– Дело ваше, Макалистер-сан, – процедил он. – Выезжаем немедленно. Хасегава-сан, прошу вас позаботиться о моем господине в наше отсутствие.
Он двинулся к выходу, игнорируя Генри всем своим видом. Сейчас только это ему и оставалось.
Собрались достаточно быстро, только накинули куртки, способные спасти от промозглого сырого ветра. Вой сирены, приглушенный расстоянием, ворвался в открытые двери и поселил в душу еще большее беспокойство. Он будто побуждал к действию. Или к пустому метанию. Но сидеть на месте Генри все равно бы не смог.
Погода ощутимо испортилась и продолжала портиться буквально на глазах. Ветер гонял по тусклому серому небу клочья свинцовых облаков, под которыми где-то в глубине, как огромное сердце, билось солнце, опутанное непогодой, как паутиной. Листва с шелестом носилась по тропинкам, безжалостно гоняемая промозглыми порывами, надсадно скрипела металлическая кровля старой части особняка.
Масамуне ушел вперед, заводить фургон, следом вышел Фишер, а Генри чуть задержался, рассматривая странную надпись в рамочке на стене, прямо над телефонным столиком. Каллиграфические иероглифы прочитать сходу казалось невозможным, некоторые штрихи выглядели незнакомыми или чужеродными, словно не отсюда. Впрочем, Генри и не пытался, сам не знал, почему простая рамочка так внезапно привлекла его взгляд. Сделав мысленную зарубку поинтересоваться переводом у кого-нибудь из японцев, он накинул куртку, которую любезно подала Кейт.
– Спасибо, – поблагодарил он.
– Не знаю, что там происходит, – она понизила голос. – В любом случае, здесь я могу доверять только тебе. Если за нами прибудут спасатели, ты должен узнать об этом первым.
Он кивнул, хотя ничуть не сомневался, что о спасателях речи явно не идет.
– Я увезу тебя отсюда, просто потерпи немного, – пообещал он и, невесомо поцеловав в макушку, вышел из дома.
Уже у фонтана его нагнал голос Саваки. Обычно она не обращалась к нему напрямую, вообще мало с кем разговаривала, даже со своим женихом, поэтому Генри мгновенно насторожился. Взволнованная японка выскочила в одном платье под холодный ветер и понеслась прямо к Генри.
– Макалистер-сан, прошу вас, помогите! Господин Кимура, он… – Мицуки остановилась напротив, едва справляясь с дыханием. – Сората… Он хочет убить себя!..
Глядя на ее растрепанные волосы, испуганные глаза и искусанные губы, Генри поверил. Мицуки прижала ладонь к груди, из глаз потекли неподдельные слезы, и девушка сдавленно всхлипнула. Ее тревога передалась и Генри, полностью завладев телом. В груди стало тесно и холодно от тихого, сковывающего ужаса.
– Где он? – потребовал Генри ответа, но прежде, чем Мицуки что-то сказала, он поднял глаза, заметив наверху какое-то движение. Спустя короткий удар сердца, он увидел – Сората стоял на балконе, держась за перила и прильнув к ним грудью, и смотрел прямо на Генри. Точнее, это Генри казалось, что он смотрел на него. Снизу Сора казался совсем худым и маленьким, загнанным в угол мышонком, которого вот-вот поглотит кошка. Наверняка, сейчас, оставшись без поддержки, он видел только один выход – прыгнуть.
Генри просто не мог в это поверить.
Гул штормовой сирены превратился в ватное одеяло, обволакивающее сознание. Сората стоял без движения и смотрел куда-то вдаль, потом наклонился, опираясь о перила всем весом, и перегнулся через них.
– Что он делает? – пробормотал Генри. Мужчины уже ушли, где-то позади тарахтел мотор фургона, завывал ветер. И на балконе второго этажа стоял Сората, от которого можно было ожидать чего угодно.
Когда-то он сказал, что не хотел спасения из подвалов «Дзюсан».
Мицуки коротко ахнула, пряча лицо в ладонях. Сората чуть покачнулся.
Генри показалось, что его толкнули в спину, приводя в чувство.
– Сората! Не вздумай, идиот! – закричал он и бросился обратно. Сорвался с места так, словно от его действий зависела его собственная жизнь. Впрочем, он давно решил, что жизнь Сораты ему куда дороже, и за нее он без колебаний отдал бы свою собственную. А сейчас она висела буквально на волоске. Главное успеть. Вместе они во всем разберутся. Иначе и быть не может.
Дверь едва не слетела с петель, когда Генри ворвался в дом. Аями, убиравшая холл, испуганно отскочила в сторону, освобождая дорогу, и что-то крикнула ему вслед, но Макалистер ее уже не слышал. Даже в доме ему казалось, что в ушах свистит ветер и гудит сирена. Ступени пролетали под ногами, пока не сменились лакированным паркетом второго этажа. Оказавшись в лабиринте зеркальных колонн, Генри едва не запаниковал, но балконная дверь хлопнула, привлекая внимание. Генри направился туда.
