Он отошел подальше и с разбега вышиб дверь плечом. Думать было некогда, пора действовать. Если Сората внутри и просто прячется, то встряска ему не помешает в любом случае. Но Сораты внутри не оказалось. Его постель не была разобрана, все вещи лежали на своих местах, как Генри запомнилось. А еще был запах – душный запах увядающих лилий и затхлой воды. Запах кладбища.
– Ты с ума сошел! – крикнула Кейт, не решаясь войти следом за ним. – Что ты творишь?
– Он ушел.
– Да я вижу! Зачем было ломать дверь?
– Куда он пошел?
– Ты меня совсем не слушаешь!
Генри рассеянно мазнул по ней взглядом. Сошел ли он с ума? Возможно. Возможно, он был сумасшедшим в большей степени, чем Сората. Но, черт возьми, когда они с ним вообще были нормальными?
– Я должен его найти, Кейт. Раньше, чем он найдет его.
Он вышел из комнаты.
– Найдет кто? – девушка схватила его за локоть. – Перестань вести себя так, будто наступает конец света. Мне страшно!
– Прости, – Генри отстранил девушку от себя. – Я все потом объясню.
Ее лицо вдруг поменялось. Она сжала губы и, сглотнув, тихо спросила:
– Зачем тебе пистолет? Ты… где ты его взял?
Генри уже и забыл про него, забрал из комнаты Кимуры, сунул за ремень и больше не вспоминал о нем. И вот он всплыл в не самое подходящее время.
– Он не заряжен, – солгал он, ведь забрав его у Кимуры, проверил магазин. Там было два патрона. – Верь мне, пожалуйста.
Он не дождался ответа, да и не ждал его особенно. Уже когда шел дальше по коридору, его настигли горькие слова:
– Это становится все сложнее делать.
Генри на мгновение замедлил шаг, но страх за Сорату оказался сильнее. В холле первого этажа никого не было, зато слышались женские голоса в стороне столовой. Генри направился туда и застал двух служанок за столом. Нанами резко вскочила, пролив чай на скатерть.
– Аями, ты видела, как Кимура куда-то уходил?
Девушка растерянно захлопала глазами.
– Господин Кимура? Нанами, ты видела? – она прижала пальчик к пухлым губками. – Господин… О! Я слышала, как кто-то открывал и закрывал входную дверь, но когда я выглянула в холл, там никого не было. А погода такая жуткая, я не стала на порог выходить. А ты, Нанами, слышала?
Нанами замотала головой, так и не вымолвил ни слова, пока Генри не ушел.
Дом словно вымер. В холле по-прежнему было пусто, но стоило накинуть ветровку, как из бокового коридора вышли Руми и Хибики.
– Ты идешь его искать? – угадал Хибики. – Я с тобой.
– Я тоже, – твердо заявила Руми, – хотя и не понимаю, что происходит.
Наверху послышались шаги, кто-то двигался к парадной лестнице. Если это Фишер или Масамуне, вопросов не избежать. Генри торопливо заговорил:
– Нет, вы оба останетесь здесь. Оба я сказал, – он ткнул пальцем в Руми. – Повторю еще раз, Кутанаги мертв, и если убийца все-таки человек из плоти и крови, он среди нас. Вы останетесь здесь и присмотрите за Кейт и Мицуки.
– Мицуки… – Курихара многозначительно приподнял брови, и Генри кивнул.
– Ей я тоже не могу доверять на все сто. Руми, помнишь наш старый уговор в библиотеке? Я, конечно, пожалел, что позволил тебе следить за Кику, но сейчас твоя помощь мне реально пригодиться. Ясно? Тогда я пошел. Прикроете мое отсутствие.
– Ты нам так доверяешь? – с неожиданной серьезностью спросила она.
– Мне больше некому доверять.
Хасегава криво усмехнулась.
– Ну что ж, Генри-кун, сражайся с монстрами, с людьми мы сами разберемся.
Она хлопнула его по плечу, и они с Курихарой позволили ему, наконец, уйти.
За порогом все тонуло в густом промозглом тумане. Он был таким плотным, что даже фонтан, до которого от ступеней рукой подать, выглядел лишь неясным силуэтом в серой дымке. Туман высоко поднимался от земли, как назло, затрудняя поиски. Пришлось потратить время и вернуться за фонарем. С ним, карманным и недостаточно мощным, не стало лучше, и все же этот, пусть робкий, но свет, придавал немного уверенности. Затерянный в клубах белесой взвеси парк казался особенно зловещим. В полном безветрии деревья стояли как мертвые остовы, лишенные не только листвы, но и самой своей жизни. Тропинка под ногами обманчиво петляла, но вот впереди замаячил размытый силуэт. Генри несколько раз включил и выключил фонарь, подавая сигнал и надеясь, что Сората его увидит и правильно поймет, однако фигура исчезла, смытая сырым туманом.
– Сората!
Генри поспешил вперед, опавшая листва под ногами скользила, замедляя шаг. Туман сгустился до такой степени, что на какое-то время Генри остался один на один с ним и с тишиной, отрезанный как от подхода к особняку, так и от ворот, до которых не успел добраться. Словно повис в воздухе, дезориентированный и тяжело дышащий. Холодный сырой воздух сдавливал горло, ветровка покрылась тонким слоем влаги, волосы липли ко лбу, отяжелевшие от сырости.
Фонарь мигнул и погас.
В неестественной, ватной тишине послышался звук шагов, будто кто-то босыми ногами шлепал по мокрой мягкой листве. Совсем рядом, только протяни руку. Генри напряженно огляделся, повернулся назад, пытаясь оглядеть сразу все, но безуспешно. Шаги стихли и вновь появились в другой стороне. Теперь к ним добавился и тихий смех. Тихий, жуткий смех, заглушенный густой пеленой тумана и расстоянием.
Кто-то тронул Генри за плечо.
Он выронил фонарь, и тот включился от удара, и узкий электрический луч выхватил в прорехе мутного марева две босые девичьи ножки. Они были окровавленными, грязными и сырыми. К тонким щиколоткам лип промокший насквозь подол светлого сарафана. Генри упал на колени, схватил фонарь и на долю секунды успел увидеть девушку целиком. Увидел и, закричав от ужаса, отшатнулся и упал в грязь. Ладони погрузились в холодную жижу, но он этого даже не заметил. Новый крик застрял в горле мотком колючей проволоки. Подул ветер, туман разошелся, и вокруг не было ничего, кроме голых черных деревьев. Вода быстро затягивала два отпечатка босых ног на земле, и через секунду ничего не напоминало о жутком видении. Генри почувствовал, как по щекам побежали слезы, бороться с которыми было не в его силах. Поднявшись, он еще немного постоял на месте, вглядываясь в темноту, но Филлис не вернулась. Она была ненастоящей, его маленькая мертвая Филлис…
– Будь ты проклят, – прошептал Генри, угрожая сам не зная кому. – Будь ты проклят со своими шутками. Ты больше никого не получишь.
Налетевший ветер, точно издеваясь, бросил ему в лицо пригоршню ледяных капель, а, быть может, желал таким образом помочь скрыть позорные слезы.
– Ты его не получишь, – повторил Генри зло и стиснул кулаки. – Чертов ублюдок.
Дождь заставил туман отступить, и от ворот, когда дорога пошла вниз по склону, можно было добраться до побережья без страха заблудиться. Генри выключил ненужный уже фонарь и почти побежал по тропе. Бог знает, сколько прошло времени и что задумал Сората, уходя из дома в такую погоду. И сам ли он решился на этот шаг? Сердце подпрыгивало в груди, билось о ребра. Страх не успеть и лишиться еще одного близкого и дорогого человека по своей вине гнал вперед. Генри бежал, скользя по раскисшей земле, почти съезжая по ней, когда внезапно из-за туч вышла полная, круглая, как мяч, луна. Ее призрачный свет отразился от водной глади, и Генри увидел на причале человека. На сей раз ошибки быть не могло – это Сората. Он медленно шел по доскам длинного пирса, и Генри мог его даже окликнуть, слишком велико еще было расстояние. Но он все же сделал это и тут же сорвался на бег.
