– Передайте ему, что я благодарю его, но…
Вот черт! К ней приближался пьяный сосед, едва не опрокинувший табурет. Он подходил с видом ведущего телеигры и указывал на Рейчел, словно она выиграла небольшой гарнитур для столовой. Его раздраженная и испуганная подруга куда-то исчезла. Чем ближе он подходил, тем менее привлекательной становилась его внешность. Нет, фигура оставалась все той же, двигался он со своей особой грацией, роскошная темная шевелюра оставалась на месте, как и широкая белозубая улыбка, – все это входило в перманентный набор. Шоколадные, как английская ириска, глаза ярко блестели, но в глубине их скрывалась жестокость. Самолюбивая, нерассуждающая жестокость.
Она видела такие глаза раньше. У Феликса Браунера, у Жозюэ Даслюса. У многообещающих юнцов и больших шишек. У самодовольных хищников.
– Приношу свои извинения.
– За что?
– За мою подругу. Теперь уже бывшую подругу. Это давно назревало. Она обожает поскандалить. Причем на пустом месте.
– Просто ее беспокоило, что вы слишком много выпили.
«Зачем ты разговариваешь с ним? Уходи».
Он широко раскинул руки:
– Некоторые выпьют лишнего и становятся злыми, раздраженными. В этом проблема с пьющими. А мне всегда становится хорошо. Хочется со всеми подружиться и весело провести вечер. По-моему, это совсем не проблема.
– Ну что ж, желаю удачи. А мне…
– Вы должны это выпить. – Он указал на поданную ей рюмку. – Оно не должно пропасть. – Он протянул ей руку. – Меня зовут Лэндер.
– Спасибо, мне хватит.
Он опустил руку и повернул голову к бармену:
– Один «Патрон силвер», дружище. – Он опять повернулся к ней. – Почему вы за нами следили?
– Я не следила.
Бармен подал ему текилу. Он сделал глоток.
– Следили. Я заметил.
– Просто вы громко заговорили, и я посмотрела в ту сторону.
– Мы громко говорили? – ухмыльнулся он.
– Ну да.
– И вы возмутились, что мы нарушаем благоприличие, да?
Рейчел не стала говорить, что слова «благоприличие» не существует, но не смогла сдержать вздоха.
– Я вас раздражаю? – продолжил мужчина.
– Нет, просто мне пора идти.
Он дружески улыбнулся ей:
– Да нет, не пора. Сначала выпейте это.
Воробей в груди взъерошился и вовсю забил крыльями.
– Я ухожу. Благодарю вас. – Рейчел вскинула сумку на плечо.
– Вы – та самая женщина из теленовостей, – сказал он.
Ей вовсе не хотелось тратить пять или десять минут на то, чтобы снова и снова отрицать это, а потом выложить все начистоту, и тем не менее она притворилась непонимающей.
– Какая еще «та самая»?
– Та, у которой крышу срубило. – Он посмотрел на рюмку, к которой Рейчел так и не притронулась. – Выпили? Или обдолбались? Не бойтесь, скажите мне.
Рейчел изобразила сухую улыбку на плотно сжатых губах и попробовала пройти мимо.
– Алё, алё, – произнес он и загородил ей дорогу. – Я просто хочу знать… – Он сделал шаг назад и прищурился. – Я просто хочу знать, что вы думали. Хочу, чтобы вы объяснили по-дружески.
– Я хочу уйти. – И Рейчел жестом велела ему подвинуться.
Он вскинул голову, скривил нижнюю губу и передразнил ее жест.
– Я всего лишь задал вопрос. Люди вам доверяют. – Он постучал пальцем по ее плечу. – Знаю, знаю, вы думаете, что я пьян, и, возможно, так оно и есть. Но я говорю важные вещи. Я дружелюбный, веселый человек, друзья называют меня рубахой-парнем. У меня есть три сестры. Вся штука в том, что вы не боитесь послать своих работодателей к черту. У вас наверняка натянута защитная сетка на случай, если это выйдет для вас боком. Я прав? Муженек, загребающий деньги на медицинской практике или на спекуляциях, который… – Он потерял мысль, затем нашел ее и растопырил розовые пальцы на своей розовой шее. – А я не могу это сделать. Я должен зарабатывать. Наверняка у тебя есть папик, который оплачивает тебе пилатес, и «лексус», и ланчи с подружками, во время которых вы обсираете все, что он для вас делает. Так что выпей эту водку, стерва. Человек заказал ее для тебя. Прояви хоть чуточку уважения.
Он стоял перед ней, качаясь. Рейчел не знала, что она сделает, если он опять начнет тыкать пальцем ей в плечо. Никто не двинулся с места, никто не попытался помочь ей. Все наблюдали за спектаклем.
– Я хочу уйти, – повторила она и сделала шаг к двери, но мужчина снова уперся пальцем в ее плечо.
– Одну минуту. Выпей со мной. Со всеми нами. – Он обвел рукой помещение. – Не показывай, что ты плохо думаешь обо мне. Ты ведь не думаешь плохо обо мне, а? Я простой парень с улицы, обыкновенный фраер. Я просто…
– Рейчел! – За спиной Лэндера вдруг возник Брайан Делакруа. Он обогнул пьяного и оказался рядом с Рейчел. – Прости, пожалуйста, меня задержали. – Бегло улыбнувшись Лэндеру, он опять обратился к ней: – Боюсь, мы опаздываем, нам надо быть к восьми.
Схватив ее рюмку, Брайан разом опустошил ее.
На нем были темно-синий костюм, белая рубашка с расстегнутым воротом и черный галстук со слегка распущенным узлом, сидевший по этой причине чуть косо. Вид его оставался при этом вполне презентабельным, хотя и не таким, как у чистюли, принимающего ванну каждое утро. И лицо, и кривоватая улыбка, и черные, вьющиеся, чуть растрепанные волосы выдавали в меру крутого парня – как и обветренная кожа, морщинки в уголках глаз, крепкий подбородок и четко вылепленный нос. В широко раскрытых голубых глазах пряталась усмешка, словно он забавлялся оттого, что вечно попадает в такие вот нелепые ситуации.
– Кстати, ты выглядишь очень эффектно, – продолжал он. – Прости еще раз за опоздание, хотя, по совести говоря, мне нет прощения.
– Постой, постой! – вмешался Лэндер, сосредоточенно рассматривавший текилу в своем бокале.
Все было похоже на розыгрыш, заранее отрепетированный этой парочкой. Лэндер играл роль злого волка, Рейчел – невинной овечки, а Брайан Делакруа – пастуха. Она не забыла, как странно он вел себя во время случайной встречи у Атенеума, и то, что они оказались в одном месте как раз в день ее развода, выглядело слишком подозрительным совпадением.
Рейчел решила, что не будет подыгрывать им.
– Вот что, мальчики, – произнесла она, подняв руки, – вы тут разбирайтесь, а я…
Но Лэндер не слушал ее, он пытался отпихнуть Брайана в сторону:
– Эй, братишка, отойди-ка и не мешай.
При слове «братишка» тот насмешливо приподнял бровь и взглянул на Рейчел. Она тоже с трудом сдержала улыбку.
– Старик, я отошел бы, – обратился он к Лэндеру, – но не могу. Понятно, ты положил глаз на нее, но ты ж не знал, что она ждет меня. Однако ты не станешь унывать, я чувствую это, у тебя вся ночь впереди. – Он указал на бармена. – Том знает меня. Да, Том?
