– Почему?
Он пожал плечами:
– Рабочая сила дорого обходится.
– Проще потратиться на нее, чем потерять семьдесят миллионов.
Брайан окинул взглядом заводскую территорию, так, будто не замечал деталей. Рейчел знала, что таким образом он готовится к решительным действиям.
– Ты хочешь драться с ними? – спросила она.
– Я не хочу. – Глаза его расширились. – Но что нам остается?
– Например, уехать прямо сейчас, не заходя в дом.
Он наклонил голову:
– И оставить Хайю и А-Бэ у них в руках?
– Можно сообщить полиции. Хайя притворится, что ничего не знает.
– Если появится полиция, бандиты могут убить Хайю и ребенка, или взять их в заложники, или перестрелять полицейских. Что им помешает?
– Ничто, – согласилась она.
– Так ты считаешь, что нам надо уехать и бросить их?
– А ты?
– Я первый спросил. – Он едва заметно усмехнулся. – Как говорил тот бандит на Гаити?
– Ты хочешь поступить благородно? Или хочешь остаться в живых?
Брайан кивнул.
– И ты можешь вытащить нас из этой передряги?
– Тебя – могу. Себя, благодаря твоим стараниям, – нет. Но тебя, мой ангелочек, я могу вытащить.
Она пропустила насмешку мимо ушей.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас, – кивнул он.
– А каковы наши шансы на успех?
– Наши шансы?
– Мои шансы.
– Пятьдесят на пятьдесят. Каждый лишний час прибавляет пять процентов в пользу «Коттер-Маккана». Допустим, нам удастся отнять Хайю и А-Бэ у этих парней, которые гораздо лучше нас владеют оружием. Тогда у тебя на руках окажется перепуганная женщина с младенцем, что еще больше снизит твои шансы.
– Значит, сейчас шансы примерно равны. Но если мы отправимся в этот дом, – сказала Рейчел, махнув рукой в его сторону, – то, скорее всего, погибнем.
Глаза Брайана еще немного расширились, он несколько раз кивнул:
– Да, очень может быть.
– А если я скажу, что хочу бежать, ты прямо сейчас увезешь меня отсюда?
– Я такого не говорил. Я говорил, что это один из вариантов.
Рейчел посмотрела на голубое небо сквозь почерневшие стропила и полуразвалившуюся крышу.
– Нет у нас никаких других вариантов.
Он ждал.
– Мы уедем вчетвером. – Она несколько раз быстро вздохнула, голова чуть закружилась. – Или не уедем вообще.
– Ладно, – прошептал Брайан, и Рейчел поняла, что он боится не меньше ее. – Ладно.
Тут она выдала тайну:
– Хайя отлично говорит по-английски.
Брайан посмотрел на нее, прищурившись.
– Она выросла в Калифорнии. Водила Калеба за нос.
Он недоверчиво рассмеялся:
– Зачем?
– Видимо, для того, чтобы он вытащил ее из дерьма.
Брайан несколько раз встряхнул головой, словно пес после купания, и улыбнулся. Это была старая брайановская улыбка приятного удивления, с которой он встречал сюрпризы, преподносимые жизнью.
– Черт, – произнес он. – А знаешь, она мне начинает нравиться. Она сама сказала тебе?
Рейчел кивнула.
– А зачем?
– Чтобы мы не бросили ее.
– Ее-то я могу бросить, – признался он, – запросто. Но не могу оставить ребенка Калеба умирать тут. Даже за семьдесят миллионов.
Он поднял крышку отделения для домкрата и вытащил короткий уродливый дробовик с пистолетным прикладом.
– Сколько стволов тебе надо? – спросила Рейчел.
Брайан принялся вставлять пули в дробовик, глядя на дом.
– Ты видела, как я стреляю: дергаю ствол. А дробовик позволяет класть пули ровнее.
С этими словами он захлопнул заднюю дверь.
Хотя Брайан и говорил, что не может оставить ребенка Калеба, он вполне мог пристрелить Рейчел прямо сейчас из этого уродливого дробовика. Не самый разумный поступок – но разумные поступки были для них роскошью, оставшейся позади.
Однако пока он, похоже, не думал об этом. Рейчел открыла водительскую дверь пикапа. Оба передних коврика были покрыты засохшей грязью. Эти люди явно забрели в труднопроходимые места, разыскивая их с Брайаном. Открыв заднюю дверь, она увидела два чистых коврика. Резина чуть ли не пахла демонстрационным залом. Рейчел показала пальцем на коврики:
– Их всего двое.
– Да, если поблизости не спрятана еще одна машина.
Это не пришло ей в голову.
– А я-то всегда считала тебя оптимистом.
– Значит, сегодняшний день – исключение.
– Я хочу сказать… – начала она, но не закончила фразы, так как почувствовала тошноту, которая уже давно не докучала ей. Она сообщила об этом Брайану.
– Ну вот, а сайентолога поблизости нет, когда он нужен. – Он указал дробовиком в угол здания, на кучи грязи, мусора и кусков стены, выломанных охотниками за медной проволокой. – Там, в конце, есть несколько ступенек. Если спуститься по ним, обнаружишь маленький туннель.
– Туннель?
Он кивнул:
– Мы с Калебом вырыли его за последние два месяца. А ты думала, что я разъезжаю по заграницам.
– Великолепно.
– Мы решили так: если будем сидеть в доме и увидим, что приближаются враги, то проберемся по туннелю сюда, а потом смоемся куда подальше. Ты можешь спуститься туда…
– Я могу спуститься?
– Ну, мы. Мы проползем по туннелю и…
– А туннель узкий?
– Увы, да. Что-то вроде желоба для стока воды. Если бы я съел сейчас пиццу, то, пожалуй, застрял бы.
– Я туда не полезу, – заявила Рейчел.
– Ты предпочитаешь умереть? – И Брайан взмахнул дробовиком, как крылом.
– Предпочитаю умереть на земле, а не под ней.
– У тебя есть предложения получше? – сердито спросил он.
– Я еще не знаю твоих. Все, что я слышала, – это слово «туннель». И не маши этой чертовой штуковиной у меня под носом.
Он посмотрел на дробовик, пожал плечами и опустил его, приставив дуло к земле.
– Мой план выглядит так: мы ползем по туннелю к дому и забираемся в дальнюю спальню первого этажа, пока они высматривают нас в окно.
– А что помешает им пристрелить нас, когда мы появимся?
– Мы застанем их врасплох.
