– Мама отсюда, папа из Миннесоты. И я родился в Миннесоте. Мэр пригласил нас сюда, потому что мы родственники. Ну, то есть мама. А так большинство людей приходят сюда случайно.
– Знаю. – Хотя теперь Джошуа не вполне понимал. Это была очередная загадка Мягкой Посадки. Люди почему-то вырывались из Долгой Земли и их сносило сюда, из всех миров…
Однажды он попытался обсудить это с Лобсангом.
– Может быть, это как-то связано с сетью мягких мест. Людей сносит сюда, и они собираются, как снег во впадинках.
– Да, пожалуй, примерно так и происходит, – ответил ему Лобсанг. – Нам известно, что стабильность – это некий ключ к Долгой Земле. А Мягкая Посадка – это, может быть, что-то вроде потенциальной ямы. И она явно действовала задолго до Дня перехода, еще в далеком прошлом…
– А как он летает?
И снова Джошуа, утомленный своим путешествием, позволил себе забыться в размышлениях.
– Кто?
– Корабль, на котором вы прилетели.
Джошуа улыбнулся.
– Знаешь, даже удивительно, как редко об этом спрашивают. А ты сам как думаешь?
– Наверное, там полно дыма.
– Дыма?
– От огня дым поднимается вверх.
– Хм-м. Неплохая попытка. Но я думаю, дым на самом деле поднимается благодаря горячему воздуху, идущему от огня. А горячий воздух поднимается потому, что имеет меньшую плотность, чем холодный. И некоторые корабли, или во всяком случае воздушные шары, поднимаются с помощью горячего воздуха. Для этого нужно подставить горелку под оболочку. Но оболочка «Марка Твена» была наполнена газом, который называется гелием. Он имеет меньшую плотность, чем обычный воздух.
– А что такое «плотность»?
Джошуа задумался.
– Это значит, какое количество материала помещается в определенном пространстве. Сколько молекул этого материала. Например, железо плотнее, чем дерево. Кусок железа размером с кирпич будет весить больше, чем такого же размера кусок дерева. А дерево плотнее, чем воздух.
Пол сморщил нос.
– Я знаю, что такое молекулы. А гелий – это газ.
– Да.
– И воздух – это тоже газ. Много смешанных газов, я это знаю.
Джошуа уже начинал беспокоиться, будто его вели по тропинке в сгущающийся лес.
– Да…
– Что железо плотнее дерева, я могу представить. Вы же сказали «плотнее»? Я не знаю этого слова.
– Да.
– Молекулы можно сжать теснее. Но как сделать это с газом? Там же атомы постоянно летают туда-сюда.
– Ну, как-то используется то, что молекулы двигаются быстрее, когда газ нагревается, – Джошуа никогда не умел обманывать детей. – Не знаю, – честно признался он. – Спроси своего учителя.
Пол пренебрежительно фыркнул.
– Мой учитель – женщина, которая ни шиша не знает.
Джошуа не смог сдержать смех.
– Я уверен, это не так.
– Если задать ей вопрос-другой, она расстраивается, а другие дети начинают надо мной смеяться, и она говорит: «В другой раз, Пол». А иногда я даже не могу задать вопрос… я как бы сам понимаю, но не знаю слов.
– Со временем это пройдет, когда немного подрастешь.
– Я не могу столько ждать.
– Надеюсь, он вам не докучает, – раздался женский голос, мягкий и слегка неестественный.
Обернувшись, Джошуа увидел, что к ним приближается семья: мужчина и женщина примерно его возраста и малыш в коляске. Ребенок его не замечал – тихонько пел и смотрел по сторонам.
Мужчина протянул руку:
– Том Уагонер. Рад встрече, мистер Валиенте.
Джошуа пожал руку.
– Похоже, меня здесь все знают.
– Вы же произвели у нас фурор в прошлом году, – ответил Том. – Надеюсь, Пол вам не надоедает.
– Нет, – задумчиво сказал Джошуа. – Просто задавал вопросы, на которые, как я вскоре понял, у меня нет ответов.
Том посмотрел на жену.
– Ох, такой уж у нас Пол. Пойдем, малой, пора ужинать и в постель. Хватит на сегодня вопросов.
Пол подчинился:
– Да, пап. – Он взял мать за руку.
Спустя еще пару минут обмена любезностями семья попрощалась. Посмотрев им вслед, Джошуа заметил, что девочка – ее представили ему как Джуди – продолжала петь свою странную песенку всю их короткую встречу. Но сейчас, когда они перестали разговаривать, Джошуа смог расслышать, что она пела. Это оказалась не столько песня, сколько набор слогов – перемешанных и, возможно, бессмысленных, но все-таки ему казалось, что какой-то порядок в них был. Но сложный. Почти как в долгом зове троллей, который пытался расшифровать Лобсанг. Но как, черт возьми, такой карапуз мог напевать послание, звучавшее как приветствие космическим пришельцам? Для этого девочке надо было быть даже умнее своего не по годам развитого брата.
Умные детки. Еще одна странность, о которой он всегда будет думать, вспоминая о Мягкой Посадке.
Но хватит с него. Он поискал бар, а затем место, где можно было заночевать. И улетел на следующий день.
Но он не забыл Пола Спенсера Уагонера.
Как и саму Мягкую Посадку. И в 2045 году он снова о ней подумал, когда размышлял над предположением Лобсанга о том, что на Долгой Земле существуют инкубаторы, выпускающие людей нового типа. На что такой инкубатор мог быть похож?
Может быть, на Мягкую Посадку?
Глава 13
Обитаемый отсек «Галилея» делился на три уровня, и помимо обычных удобств, таких, как кухня, туалет, душ с нулевой гравитацией и системой рециркуляции воздуха и воды, конструкторы распределили уровни между тремя членами экипажа, отведя их под личное пространство каждого. И уже в первые часы и дни после их стартового запуска с Кирпичной луны и выхода в межпланетное пространство Фрэнк Вуд оценил мудрость такого решения.
Разношерстной команде «Галилея» едва ли предстояло сильно сдружиться между собой.
Нет, в текущих делах они взаимодействовали прекрасно. Поделили обязанности по обеспечению работы – чистили пылеулавливающие фильтры, проверяли воздушный баланс, драили стены, чтобы там не образовалась плесень, которая обычно растет в неухоженных углах при отсутствии гравитации. Салли и Уиллис без возражений приняли расписание, которое составил для всех Фрэнк. Также они быстро привыкли к процессу приготовления еды, основанной прежде всего на кулинарии русских космонавтов, используемой в последние десятилетия: они ели консервы с рыбой, мясом и картофелем, сухой суп, овощное пюре, фруктовую массу, орехи, черный хлеб, чай, кофе, фруктовый сок в баллончиках… Фрэнк знал, что некоторые экипажи вкладывали немало энергии в изобретение оригинальных блюд, имея столь ограниченные ингредиенты. Но не экипаж «Галилея». Фрэнк также настоял на том, чтобы все регулярно делали физические упражнения, чтобы возместить последствия многонедельного пребывания в невесомости к моменту, когда они достигнут Марса. На борту имелись беговая дорожка и эластичные тренажеры, где можно было понапрягать мышцы. Уже одно это занимало их каждый день по несколько часов.
