Книга Тень Альбиона, страница 44. Автор книги Андрэ Нортон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Тень Альбиона»

Cтраница 44

За две недели, прошедшие после объявления о ее свадьбе, Сара больше не испытывала регулярных приступов головной боли и в конце концов вынуждена была признаться себе, что не они были причиной ее «небольших изъянов в памяти».

Как Сара ни старалась, ей не удавалось вспомнить ничего из того, что предшествовало ее пробуждению в гостях у миссис Булфорд — тогда, после столкновения на дороге. Мункойн — место, где как будто бы проходило ее детство, — был ей столь же незнаком, как и Лондон. Саре казалось, что она впервые видит людей, которые составляли круг друзей маркизы Роксбари. Сара перечитала дневник маркизы — у нее в голове не укладывалось, что все это написала она сама.

Не очень-то ей нравилась женщина, встающая перед ней с этих страниц. Тщеславная, заносчивая… Сара даже не могла как следует устыдиться своей прежней манеры поведения, поскольку в глубине сердца не верила, что имеет хоть что-то общее с женщиной, чья личность вырисовывалась в маленьких книжечках в красном переплете. Неужели этот задавака, герцог Уэссекский, полагает, что берет в жены именно такую женщину? Впрочем, это вряд ли имеет значение, — подумала Сара, смирившись с неизбежным. Все равно Уэссекс ясно дал понять, что их брак — не более чем дань светским условностям.

Она не будет об этом размышлять. Хватит и того, что она делает для короны все, что в ее силах. Ее семья всегда верно служила Стюартам…

Кобыла, стоявшая у нее за спиной, переступила с ноги на ногу, и негромкий стук копыт вернул мысли Сары к дню сегодняшнему. Пусть даже ее личная жизнь — безнадежно запутанный узел, но право же, ей есть за что благодарить судьбу!

Май сменился июнем. По-прежнему стояли теплые, солнечные дни, и Сара, пользуясь прекрасной погодой, каждое утро отправлялась прокатиться. Грум ждал ее у ворот парка; здесь, среди ухоженной зелени Грин-парка, странный диссонанс между окружением маркизы и ее ожиданиями словно бы развеивался.

А кроме того, в столь ранний час парк служил превосходным местом для встречи с человеком, не желающим, чтобы его видели.

Несколько минут бодрой рыси — и Сара оказалась на уединенной полянке, в стороне от тропинки. Поляну охраняла статуя Аполлона, и отсюда легко можно было заметить всякого, кто проезжал по дорожке, — но светский Лондон предпочитал послеполуденные прогулки, а сейчас крыши Пикадилли были освещены утренним солнцем. Сара заставила свою тонконогую кобылу свернуть на полянку и принялась ждать.

Почти сразу же раздался приглушенный стук копыт, и на дорожке появилась Мириэль Баллейн.

На мисс Баллейн был аккуратный, сшитый по последней моде наряд «а-ля гусар», с двумя рядами серебряных пуговиц, поблескивавших на тонком шелковистом сукне безукоризненного жакета. К полям блестящей касторовой шляпы была прикреплена вуаль, — ради сохранения анонимности, — но лошадь, на которой ехала девушка, не осталась бы незамеченной: она была такой же черной, как волосы самой мисс Баллейн, а на лбу у нее красовалась серебристая отметина, прозванная «поцелуем феи». Когда Мириэль натянула поводья, конь заплясал на месте, выказывая свое неудовольствие тем, что его заставляют стоять.

Это было выше разумения Сары: почему дядя Мириэль подарил ей коня, равного которому не найти и в королевских конюшнях, но при этом запрещает ей бывать в обществе?

— Доброе утро! — воскликнула мисс Баллейн. Сара знала, что грум самой Мириэль ждет хозяйку за поворотом тропы; то ли он был более предан Мириэль, чем ее опекуну, то ли зловредный дядя Ричард не видел особого вреда в этих утренних встречах.

— Как вы себя сегодня чувствуете? — спросила Мириэль, откидывая вуаль.

— Клянусь, я избегаю всего, что только связано со свадьбой, а вдовствующая герцогиня твердит, что у моего жениха скверный характер, поскольку он собирается купить для нас дом: Дайер-хаус слишком маленький, и герцогиня живет там много лет — и не буду же я просить Уэссекса прогнать ее! А мы без особых усилий можем получить прекрасный дом в Вест-Энде, и он вполне может быть готов ко дню свадьбы.

При этих словах надвигающаяся катастрофа вдруг представилась Саре обычным жизненным кризисом — каковым и являлась. На душе сразу полегчало, и Сара улыбнулась Мириэль.

Та рассмеялась в ответ:

— Ему придется привыкать к разочарованиям — и к короткому поводку, как и надлежит мужьям! Ну так как, вы все-таки получите собственный дом?

— Думаю, да, — отозвалась Сара. — И вы непременно должны посетить его, Мириэль. Клянусь, мне больно смотреть, как моя лучшая подруга вынуждена оставаться в тени, когда на мою долю выпадает столько жизненных благ. Я буду герцогиней Уэссекской, приближенной короля! Неужели ваш дядя посмеет запретить вам визиты ко мне?

— Он… он очень рад нашему знакомству, но… — ох, пожалуйста, не просите меня объяснять! Я бы отдала все на свете, лишь бы побывать на тех празднествах, о которых вы рассказываете, но я не могу! Еще не могу! — воскликнула Мириэль.

— Еще?

Саре часто не удавалось скрывать присущее ей любопытство, но в этот раз, увидев, какая боль отразилась на лице Мириэль, молодая женщина пожалела о своей несдержанности.

— Ну что ж, я буду довольствоваться собственным обществом. Мне не следовало дразнить вас, Мириэль!

— Вы слишком добры ко мне, — тихо произнесла ее подруга. — Если бы вы знали, какая я на самом деле, вы бы не относились ко мне так хорошо.

— Даже бы если вы были самим дьяволом, я не перестала бы вас любить, — решительно заявила Сара. — Пойдемте! Хороший галоп прогонит ваше уныние!


Итак, свадьба герцога Уэссекского близилась. Сам герцог относился к ней с той обреченностью, с которой ожидают приближения казни. Что бы он ни делал, этого неприятного события не избежать. А потому остается лишь развлекаться в ожидании рокового дня.

Придя к этому выводу, Уэссекс зачастил в свои клубы, проводил немало времени в Хосгардзе, посещал боксерский клуб и фехтовальный салон и в светские часы ездил кататься в Гайд-парк. Герцог мало виделся со своей невестой (которая, как он себе говорил, была вполне ему под стать), но много слышал о ней от общих знакомых.

Подобные городские развлечения должны были бы служить источником удовольствий; и Уэссекс позволил себе беспечно наслаждаться лондонской жизнью. Но раз в несколько дней он изыскивал возможность остановиться у здания на Бонд-стрит и войти в какую-нибудь из его многочисленных дверей. И однажды оказалось, что его ждет вызов от лорда Мисбоурна.

Уэссекс смял листок бумаги и вернул его на прежнее место, на серебряный поднос. Дворецкий с поклоном отступил, затем машинально сунул смятое письмо в печь, служившую для уничтожения всех ненужных бумаг «Белой Башни».

Уэссекс встал и оглядел обшитую панелями комнату. На первый взгляд она ничем не отличалась от библиотеки какого-нибудь клуба. Прочие присутствующие даже не подняли головы — настолько они были погружены в чтение. Двух из них Уэссекс знал по имени; третий был ему незнаком. Но в этих стенах все были равны, и все — равно анонимны.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация