Корни условно-рефлекторного переедания
Головоломка условно-рефлекторного переедания собирается уже на протяжении нескольких десятилетий [1]. Невероятные достижения нейробиологии последних лет позволили нам по-новому взглянуть на полученную ранее информацию.
В 70-х годах прошлого века Стэнли Шехтер, социальный психолог из Колумбийского университета, пришел к заключению, что люди с избыточным весом не реагируют должным образом на различные внутренние сигналы, рождающиеся в их организме, например сигналы голода, сытости или потребности в энергии. В те годы не было известно про способность мозга концентрировать свое внимание на самых ярких стимулах, а также про работу системы вознаграждения, однако Шехтер сделал предположение, что люди с избыточным весом едят в ответ на различные внешние, а не внутренние сигналы [2].
Эксперимент Шехтера с крекерами, в ходе которого сравнивалось поведение худых и толстых добровольцев, указало на идеи, которые не были оценены в то время [3]. Первым делом он разделил участников эксперимента на две группы, предложив одной съесть неограниченное количество сэндвичей и попросив друга просто заполнить опросник по еде. После этого он предложил участникам обеих групп попробовать пять разных образцов крекеров.
Как и следовало ожидать, худые люди, перекусившие сэндвичами, съели меньше крекеров, чем худые люди, которые только заполнили опросник. Количество же крекеров, съеденных добровольцами с избыточным весом, практически не зависело от того, поели они перед этим или нет. Шехтер выдвинул предположение, что одним своим видом крекеры оказывали на людей с избыточным весом больше влияния, чем внутренние сигналы их организма, сообщавшие об отсутствии голода.
Эксперимент с сэндвичами дал похожие результаты [4]. Ричард Нисбет из Колумбийского университета предложил добровольцам различные порции еды, положив на столе перед ними по одному или по три сэндвича. Он также сказал участникам обеих групп, что они могут при желании взять еще сэндвичей из расположенного поблизости холодильника.
Люди с избыточным весом съедали то, что им дали, но не отправлялись за добавкой – они ели то, что видели.
Зрительный стимул играл для них первоочередную роль. Люди же с нормальным весом демонстрировали более последовательное пищевое поведение – в среднем каждый из них съел где-то по полтора сэндвича, независимо от того, сколько еды было перед ними и нужно ли было им идти за добавкой к холодильнику.
Благодаря этим исследованиям теория Шехтера о внешней природе обжорства стала преобладающей в кругах диетологов на протяжении более чем десяти лет. В 70-х годах во всех учебниках именно она предлагалась в качестве объяснения пищевого поведения людей с лишним весом. Так продолжалось до тех пор, пока Джудит Родин с кафедры психологии Йельского университета, в свое время тесно сотрудничавшая с Шехтером, когда тот разрабатывал свою теорию ожирения, не усомнилась в достоверности этой теории.
Она показалась ей слишком «упрощенной», как она написала в своей статье в журнале «Американский психолог» в апреле 1981-го [5]. Убежденная, что эта теория не выдерживает более детальной проверки, она указала, что другие исследователи обнаружили значительную разницу в реакциях людей на внешние стимулы в разных весовых категориях. Особенно обескураживающим был тот факт, что некоторые худые люди также съедали гораздо больше, когда видели еду или чувствовали ее запах.
Критические замечания Родин получили поддержку научного сообщества, и внимание исследователей переключилось с влияния внешних стимулов на концепцию сдержанности. Теория сдержанности утверждает, что люди ограничивают себя в еде, чтобы похудеть, однако они не в состоянии контролировать свое пищевое поведение бесконечно [6]. В конечном счете их сила воли дает слабину, они начинают переедать и снова набирают сброшенные килограммы.
Через какое-то время теория сдержанности также дала трещины, оказавшись не в состоянии полностью объяснить набор лишнего веса, и ученые стали сожалеть, что преждевременно забраковали теорию Шехтера о внешних стимулах [7].
Несколько десятилетий назад Шехтер и Родин задались целью определить один-единственный механизм, отличающий людей с избыточным весом от стройных. Оба исследователя обнаружили очень важные закономерности, до конца не понимая их значения. Теория Шехтера признает влияние сенсорных стимулов – теперь нам известно, что они стимулируют систему вознаграждения мозга. Теория же сдержанности подчеркнула риск, связанный с ограничением себя в еде, – позже было выяснено, что оно только усиливает стремление к вознаграждению [8].
Основываясь на том, что мы узнали в последние годы, можно с уверенностью сказать: и теория Шехтера, и теория Родин представляют собой различные стороны условно-рефлекторного переедания.
Наследственность или образ жизни?
Один из главных вопросов, касающихся условно-рефлекторного переедания, заключается в том, заложено ли оно на генетическом уровне или же является приобретенным в течение жизни. Передается ли оно из поколения в поколение, подобно цвету волос и глаз? Или же становится следствием связанных с едой привычек, которые развились в детстве и юности? Точного ответа на этот вопрос пока что дать невозможно, однако определенные ключи к разгадке имеются.
Майлз Фейт из Центра изучения расстройств веса и пищевого поведения при медицинской школе Пенсильванского университета является специалистом по генетической предрасположенности детей к ожирению и обжорству [1]. Фейт занимается изучением того, насколько дети склонны есть при отсутствии у них чувства голода. В рамках одного исследования он позволил группе пятилетних детей съесть за ужином столько, сколько они захотят, пока они не наедятся и осознанно не остановятся. После ужина детям также предложили на десять минут доступ к закускам.
Как основное блюдо, так и закуски представляли собой еду с чрезвычайно высокой вкусовой привлекательностью, способную провоцировать обжорство.
Фейт также собрал в рамках этого исследования данные о весе матерей, так как 50 лет исследования проблем ожирения дали ясно понять, что вес матери является одним из самых надежных индикаторов веса ее ребенка. Основываясь на весе их матерей до беременности, Фейт разделил пятилетних детей на группы повышенного риска и незначительного риска ожирения [2]. Мальчики из группы повышенного риска чаще тянулись к закускам, несмотря на то, что всего за несколько минут до этого сказали, что наелись. Мальчики из группы риска съели также практически в два раза больше калорий, чем мальчики из второй группы (среди девочек подобных закономерностей обнаружено не было).
Таким образом, семья человека – будь то на генетическом уровне или за счет сложившихся семейных традиций – может способствовать развитию у него ожирения. Фейт, однако, не собирался гадать, какой фактор оказывает наибольшее влияние. «Нам известно, что ожирение и обжорство передаются из поколения в поколение, однако мы не можем утверждать, является ли генетический фактор определяющим», – сказал он.
