В конце концов, способность контролировать свою реакцию на связанные с едой стимулы приносит удовольствие. Получив сигнал, человек понимает, что запросто мог бы поддаться соблазну, однако этого не делает – чем не повод для гордости. Так стимул постепенно теряет всю свою власть. Со временем человек вырывается из лап противоречивых желаний, будучи совершенно заслуженно довольным собой.
К сожалению, мало кому удается проделать этот путь, ни разу не оступившись. Когда наша решительность держать себя в руках сталкивается с желанием получить удовольствие, значительно увеличивается риск сорваться. Когда решительный настрой куда-то улетучивается, стоит только появиться желанию, и соблазн поддаться стимулу становится особенно велик. Подобный срыв приводит к внутреннему диалогу, в ходе которого человек начинает пытаться оправдать свою слабость. Неудачный день на работе, плохое поведение детей, даже разочарование от показаний весов – повод всегда найдется.
Вскоре человек начинает придумывать себе оправдания. «Я это заслужил… Это поднимет мне настроение… Всю неделю я был молодцом… Я съем совсем немного». Шаг за шагом человек облегчает себе доступ к проблемной еде, и начинается внутренняя борьба, в результате чего от былой решительности не остается и следа.
Некоторым людям оказывается особенно сложно держать себя в руках в самом начале, когда желаемый вес кажется слишком призрачной, отдаленной и даже недостижимой целью. Для других трудности начинают уже после достижения желаемого веса, когда они понимают, что бороться с условно-рефлекторным перееданием придется на протяжении всей оставшейся жизни. Если смириться с этими реалиями, то сохранять бдительность становится намного проще. В конце концов, нужно быть не только достаточно сильным, чтобы противостоять соблазну аппетитной еды, но и достаточно мудрым, чтобы уметь справиться с возможными срывами.
Критический сдвиг восприятия
В конечном счете цель программы Food Rehab не просто в изменении пищевого поведения – она ставит перед собой задачу в корне поменять то, как человек воспринимает еду с завышенной вкусовой привлекательностью. Чтобы питаться по-новому, необходимо научиться видеть в такой еде не друга, а врага.
Недостаточно просто знать, что переедать – это плохо или что от жирного, сладкого и соленого хочется еще больше жирного, сладкого и соленого. Никому в жизни не удастся вас убедить рациональными аргументами, что такая еда не поможет избавиться от стресса, а только усугубит ситуацию. Стоит у вас в голове родиться мыслям «я это заслужил» или «я съем совсем немного», и никто уже не напомнит вам, что впоследствии вы почувствуете себя совсем по-другому.
Когда же вы усвоите новый подход к еде и осознаете власть над вами еды с завышенной вкусовой привлекательностью, то сможете взглянуть на ситуацию в новом ключе. Только тогда вы сможете понять, что еда удерживает вас в цикле «стимул – желание – вознаграждение – привычка». Только тогда вы сможете осознать, что удовольствие от такой еды мимолетное и желание есть никуда не пропадает. Вот тогда-то и приходит понимание, что если и дальше оставаться в этой западне, то никогда не наешься, – так человек перестает искать в еде решение своих проблем и в полной мере осознает все негативные последствия условно-рефлекторного переедания.
Когда это происходит, человек уже видит еду в совершенно новом свете. Его отношение к ней меняется кардинальным образом – так происходит критический сдвиг восприятия [1].
Наша проблема в успехе
Сдвиг восприятия необходимо сделать не только людям, подверженным условно-рефлекторному перееданию, но и производителям продуктов питания. Для начала было бы неплохо заняться беспристрастной оценкой производственных и рекламных процессов. На самом деле, это уже началось. Впереди всех критиков современной пищевой промышленности Западная Европа.
Не так давно я летал в Лондон, чтобы поговорить с топ-менеджерами одной из крупнейших в мире компаний по производству продуктов питания. Компании сильно доставалось от английской прессы, которая обвиняла производителей продуктов питания в том, что они способствуют распространению эпидемии ожирения. Некоторые члены парламента уже начали изучать возможные рычаги давления: так, например, было выдвинуто предложение изменить требования к списку ингредиентов и общей маркировке пищевой продукции. Компания пригласила меня совместно с европейскими коллегами, которым уже доводилось иметь дело с пищевым законодательством, чтобы помочь им разобраться со своей ответственностью.
Меня попросили подготовить десятиминутную презентацию. На первом слайде был изображен круг, по периметру которого были перечислены различные смертельно опасные заболевания. В центре круга я написал «ожирение». Обозначив связь ожирения с инсультами, гипертонией, повышенным холестерином и диабетом, я привел некоторые статистические данные, свидетельствующие о чудовищном росте уровня ожирения, а также объяснил несостоятельность общепринятого убеждения, будто наш вес предопределен природой.
Я продолжил свою презентацию, представив краткий обзор изложенной в данной книге информации.
Когда я сказал, что люди склонны объедаться, когда у них есть свободный доступ к еде, менеджеры сразу же поменялись в лице.
Они поняли, что я нацелился в самое сердце их бизнес-модели. Я описал стимулирующие свойства сахара, жира и соли – а особенно их сочетания – и сказал им, что наш мозг от природы запрограммирован реагировать на самые яркие стимулы. «Чем больше разных вкусовых и других ощущений пробуждает ваша продукция, тем больше она приносит наслаждения и тем больше ее едят люди», – сказал я напрямую.
В качестве аналогии я описал, как развивается никотиновая зависимость. Сам по себе никотин вызывает лишь незначительное положительное подкрепление, однако все меняется, когда сенсорные стимулы накапливаются: человек видит сигаретную пачку, ощущает первую затяжку – все эти стимулы оказывают подкрепляющее действие. Все признаки условно-рефлекторного поведения налицо. Стимулы вкупе с эмоциональным зарядом, которым табачная индустрия наделяла сигареты на протяжении десятилетий грамотного маркетинга, усиливают тягу к никотину, который в итоге начинает оказывать сильнейшее подкрепляющее воздействие.
Вернувшись к обсуждению еды, я сказал своей аудитории, что применяемые производителями продуктов питания стратегии совместно с социальными нормами усиливают способность сахара, жира и соли выступать в роли положительного подкрепления за счет тех же самых механизмов – благодаря их воздействию на органы чувств, силе маркетинга, легкодоступности, а также культурным традициям, которые позволяют нам постоянно что-то жевать.
Если сложить все воедино, сказал я, то на выходе получается «продукция, обладающая невероятно мощным подкрепляющим действием и провоцирующая развитие условно-рефлекторного переедания».
На некоторое время в комнате воцарилась полная тишина. Затем один из менеджеров заговорил.
«Получается, что проблема во всем, чему наша компания обязана своим успехом», – сказа он.
