Вооружение
Короткие 12» орудия располагались весьма низко над палубой, так что при залпе прямо по носу все палубные устройства неминуемо получили бы повреждения; возможно, это могло привести и к деформациям корпуса. По причине воздействия дульных газов на надстройки было признано нежелательным и ведение огня за траверз, и в реальности сектора горизонтального обстрела по каждому борту не превышали 45°.
Два 6» орудия «Конкерора» располагались на надстройке; «Хиро» нёс все четыре его 6» пушки на спонсонах верхней палубы, что позволило сообщить им более широкие сектора обстрела. Они несли также батарею малокалиберных орудий: по шесть 6-фунтовых и пять 3-фунтовых, а также несколько картечниц, привнеся таким образом традицию разношёрстности мелких калибров, из которой следовала запутанная система подачи боезапаса и расположения погребов.
Шесть 356мм надводных торпедных труб были самым сильным до сих пор составом подобного вооружения, когда-либо установленном на одном корабле; их предназначением было вступление в дело при неудаче таранной атаки, когда корабль оказывался практически беспомощным вследствие невозможности вести огонь по корме.
Бронирование
Около 1700 т брони-компаунд (27,4 % водоизмещения) обеспечивали намного лучшую защиту, чем у «Руперта». В центральной части корпуса толщина пояса достигала 305 мм, уменьшаясь до 203 мм в носу и корме. Последние 8,2 м длины корпуса в корме оставались без поясной защиты, которая здесь замещалась поперечным траверзом в 279 мм от борта до борта. Подводная 63мм палуба между этим траверзом и ахтерштевнем прикрывала рулевой привод.
Конкерор». Схема распределения броневой защиты
Бруствер длиной 17,7 м опоясывал основание башни и основание дымовой трубы – его участки вдоль бортов имели толщину 305 мм, а наклонные, уходящие под углом внутрь корабля – 267 мм. Этот бруствер заменил аналогичную внутреннюю конструкцию «Руперта», с использованием всех преимуществ бортовой брони в сохранении остойчивости. Как и в проекте «Колоссуса», броневая боевая рубка (нисходящая вниз до бруствера) была помещена на уже становящемся традиционным месте – у передней оконечности надстройки. Поверх неё была водружена штурманская рубка и ходовой мостик, охватывающий дымовую трубу и простиравшийся далеко за неё; он стал весьма удачной и эффективной находкой изо всех конструкций подобного рода, применявшихся до сих пор, и провозвестником всех «навороченных» мостиков и надстроек, которые с этого момента начали быстро заполонять верхние этажи боевых кораблей.
Мореходные качества
С высотой надводного борта в носу лишь 2,9 м (на фут меньше, чем у «Дредноута») нечего было и думать о том, чтобы претендовать на звание мореходных кораблей и в разыгравшемся море, когда «Бенбоу» раскачивался с борта на борт не более чем на 5°, размахи «Конкерора» составляли 18-20°. Один раз во время манёвров 1890 г. его размахи достигли даже 35°, так что с кильблоков волной был смыт катер, стоявший на уровне ходового мостика. Стрельба из башенных орудий представляла проблему, поскольку весь нос бывал обычно покрыт фонтанами брызг и хлопьями пены, а жилая палуба в носу (сразу под верхней палубой) оставалась наиболее отталкивающим местом для пребывания, т.к. сверху постоянно протекала вода через неплотности от различных палубных устройств. Адмирал Мэйн в своём отчёте о манёврах 1889 г. оставил об этом такие строки: «Можно лишь воображать, во что эти корабли [«Конкерор» и «Хиро». – Ред.] могут превратиться после нескольких залпов из собственных орудий». Обладатели коротких и широких корпусов, они начинали быстро терять скорость по мере того, как поднималась более высокая волна, хотя на спокойной воде они легко развивали 14 узлов при естественной тяге. Согласно рапортам, они были устойчивы на курсе, хорошо слушались руля и начинали поворот немедленно после перекладки руля, полностью удовлетворяя тем самым своей изначальной роли броненосцев-таранов.
Не считая нескольких случаев, когда они по месяцу находились в море с флотом в период манёвров, оба корабля провели все свои дни в гаванях -»Хиро» в Портсмуте, «Конкерор» в Девонпорте. В продолжении полутора десятков лет они были привычной приметой акваторий обоих судостроительных комплексов и, когда их не стало, это было сразу воспринято как одна из примет ухода Викторианского флота. После введения серой защитной окраски взамен прежней чёрно-бело-жёлтой не было кораблей, по единодушному мнению большинства, более изменившихся внешне – и существенно при этом подурневших – чем эта пара.
«Конкерор»
Введён в строй в Чатеме 5 июля 1887 г. к Юбилейному смотру. В сентябре включён в состав резерва в Девонпорте, в 1889 г. назначен тендером артиллерийской школы «Кембридж». Не считая выхода в море на манёвры в 1888, 1889, 1890, 1891, 1892 и 1894 гг. всегда находился в пределах видимости с берега. Выведен из состава флота в июле 1902 г. и с 1905 г. стоял в Ротзей до продажи на слом в апреле 1907 г. за 16800 ф. ст.
«Хиро»
Введён в строй в Портсмуте в мае 1888 г. как тендер артиллерийской школы «Экселлент», в каковом качестве оставался вплоть до перевода в Резерв Верфей в феврале 1905 г. Участвовал в манёврах 1888, 1889, 1890 и 1891 гг. В ноябре 1907 г. оборудован как корабль-цель и потоплен у Кентиш-Нок 18 февраля 1908 г.
Глава 47. Генезис «Коллингвуда»
Проблема разработки подходящей конструкции следующего большого броненосного корабля в качестве ответа на французский «Формидабль», несущего три 75-тонных [340мм. – Ред.] орудия в диаметральной плоскости и 12 140мм пушек под верхней палубой привнесла в работу отдела главного строителя Королевского флота все мыслимые трудности. В течение 1879 г. Барнаби представлял Совету всевозможные решения, весьма разные по исходной идее, но определённо далёкие от оригинальности и, главное, очень мало соответствующие фундаментальному требованию флота относительно создания в первую очередь действительно мореходного линкора. Эти предложения включали:
– Значительно переработанный и усиленный вариант «Италии»,
– Модифицированный «Инфлексибл»,
– «Инфлексибл» с обводами Рида, способный идти в бой с затопленными носом и кормой,
– «Дредноут» с центральной цитаделью и безбронными оконечностями.
Эти проекты обсуждались целыми месяцами, однако Совет не счёл возможным отдать предпочтение ни одному из них. Проект на основе идеи «Италии» в ходе дебатов просто осмеяли, в итоге потребовав спроектировать нечто получше, чем башенный корабль с тяжёлыми орудиями, возвышающимися всего на 3,5-4 м на водой. Более того, первый морской лорд адмирал Джордж Уэллесли положил, что водоизмещение его не должно превышать 10000 т – предел, который, по мнению отдела главного строителя, означал корабль с характеристиками не свыше линкора 2-го класса и заведомо обрекал на неудачу проект, способный померяться силами с новейшими итальянскими и французскими образцами.
