«Коллингвуд». Схема расположения броневой защиты
Формой своей подводной части «Коллингвуд» существенно отличался от предшественников – его более узкие оконечности заметно уменьшали объём потенциально подверженных затоплению отсеков. По этой причине продолжение пояса в нос и корму, вызывающее такой же расход веса на единицу длины, как и в отношении объёмов в середине корпуса, иметло значительно меньшую ценность с точки зрения сохранения плавучести и остойчивости. Барнаби заявлял, что даже в корабле значительных размеров, где можно было существенно увеличить вес брони, он предпочёл бы утолстить броневые палубы и пояс в средней части, параллельно сделав его шире, нежели использовать весь отпущенный на броню вес для создания полного, от штевня до штевня, пояса по ватерлинии.
Ценность небронированных оконечностей «Коллингвуда» для поддержания плавучести была официально подтверждена только в 1889 г. в ходе дебатов в Институте корабельных инженеров, развернувшихся по поводу проектов Уайта по судостроительной программе «Акта морской обороны». Ч.Бересфорд заявил тогда, что хотел бы посмотреть, возьмёт ли кто-нибудь на себя смелость заполнить небронированные оконечности «адмиралов» водой, на что Уайт, к немалому удивлению коллег, ответил, что это уже проделывалось на «Коллингвуде» и что опыт полностью подтвердил расчёты проектировщиков, поскольку в этом состоянии корабль маневрировал, потеряв всего пол-узла хода.
Скорость и мореходные качества
Ходовые испытания «Коллингвуд» вызвали немалый интерес, поскольку он стал первым крупным кораблём с форсированным дутьём. На итоговом 6-часовом пробеге на полную мощность он развил 16,6 уз при 8369 л.с, имея водоизмещение 8060 т и осадку 7,16 м. При форсированной тяге мощность достигла 9573 л.с, но прибавка в скорости составила лишь 0,24 уз (всего 16,84 уз). Его винты, как полагали, оказались чересчур большими по площади и, хотя шаг их был уменьшен с 5,79 до 5,33 м, машины так и не могли использовать весь пар, вырабатываемый котлами при избыточном давлении.
На ход корабля не сильно влияла умеренная волна, однако скорость сильно падала в разыгравшемся море или в шторм, и всякий раз, когда волны обрушивались на палубу в носу, помещения команды становились невозможными для нахождения в них – вечная проблема «Коллингвуда» по причине его текущей верхней палубы. Если волна приходилась с траверза, он мог раскачиваться до 20° на борт, а вода, ударяющая в переднюю кромку носового барбета и разбивающаяся на мириады брызг, возводила любые действия с 12» орудиями в ранг занятия, исключительно сложного. Броненосец хорошо управлялся на ходах в 6 уз и выше.
Многие его недостатки в море были следствием впалых обводов подводной части в носу и корме. Они сильно снижали плавучесть в оконечностях и сообщали кораблю тенденцию зарываться носом во встречную волну, которую он скорее пронзал, нежели стремился взобраться на неё. Если бы не ограничения в водоизмещения, не позволившие оснастить «Коллингвуд» и его младших собратьев полубаком, все они стали бы намного более мореходными кораблями и удачными боевыми единицами.
Общее
«Коллингвуд» всегда выглядел намного легче, чем все остальные «адмиралы» из-за его тонких и высоких труб. После ввода корабля в строй на мачте имелся лишь верхний марс, так что внешний вид значительно выиграл, когда добавился нижний марс, а также кормовой мостик и ходовая рубка.
«Коллингвуд» в период достройки
«Коллингвуд»
Введён в строй в Портсмуте 1 июля 1887 г. для Юбилейного смотра, в августе выведен в резерв. Участвовал в манёврах в июле-сентябре 1888 г., после чего снова выведен в резерв до манёвров 1889 г. После этого переведён на Средиземное море, где и находился с ноября 1889 г. по март 1897 г. (в 1896 г. прошёл ремонт на Мальте). Состоял кораблём береговой охраны в Бэнтри с марта 1897 г. по июнь 1903 г. Затем выведен в резерв «В» в Девонпорте и в январе 1905 г. переведён в Ист-Кайл, где и оставался до продажи на слом 11 марта 1909 г. за 19000 ф. ст.
Глава 48. Критика «Колингвуда»
Когда Барнаби ставил свою подпись на полях чертежей «Коллингвуда», его должно было переполнять чувство гордости и удовлетворения. Для того, чтобы решительно порвать с цитадельным башенным кораблём, приняв на себя полную ответственность за успех нового типа, сильно изменённого в части и средств нападения, и возможностей защиты, способного сближаться с противником быстрее и находиться в море дольше, нежели любой из его компаньонов, потребовались месяцы упорного и страстного труда в масштабе, доселе немыслимом для кого-либо из его коллег по цеху. Продукт инженерной мысли своих подчинённых сам главный строитель расценивал не иначе как практически идеальную боевую машину из когда-либо плававших, причём тоннаж её находился точно в рамках ограничений по водоизмещению, очерченных Советом. Поистине, это был поворотный пункт в британском кораблестроении и отправная точка для всех тех великолепных серий линкоров, разработанных впоследствии У.Г.Уайтом, сменившим Барнаби на его посту.
Однако если не было в зените викторианской эры корабля, которому удалось бы уйти от критики, то определённо линкоры Барнаби получили её больше, чем заслуживали – и всё из-за непримиримой оппозиции Рида к пополнению линейного флота новыми кораблями, которые он расценивал не иначе как подвижные бронированные мишени. В случае же с «Коллингвудом» все требования Совета были хорошо и полностью выполнены, и сам Рид не сделал бы ничего лучше, или по крайней мере настолько же хорошо. Для последующих пяти единиц серии разрешили даже пойти на увеличение водоизмещения, что было использовано для усиления бронирования, в остальном они следовали тем же характеристикам.
Ко времени опубликования характеристик «Коллингвуда» в британском флоте не существовало единой точки зрения на конструкцию линкора. Согласно опросу 1879 г. наиболее приближавшимся к идеальному типу броненосца флот полагал «Ахиллес», а «Беллерофон» и «Геркулес» оценивались как улучшенный «Ахиллес». Должная оценка «Девастейшна» запаздывала, главным образом по причине отсутствия у него полного парусного вооружения, в то время как «Александра» уверенно противостояла в глазах моряков безрангоутному «Дредноуту», оттесняя его на задний план. Превозносимый повсеместно «Инфлексибл» был так далёк от всех прежних типов, что испытывал нападки со всех сторон.15
«Коллингвуд» имел те же пропорции, отведённые на артиллерию и броню, что и «Инфлексибл», но гораздо более высокую скорострельность, составлявшую от двух до девяти выстрелов в минуту [имеются в виду, конечно, лишь тяжёлые орудия. – Ред.] и в этом отношении он являл собой принцип, противоположный тому, который олицетворял «Дредноут». В конструкции нового броненосца увеличенную скорость стрельбы следовало расценивать как меру защиты и именно этот непривычный и труднодоступный для понимания факт спровоцировал в отношении «Коллингвуда» бурю неодобрения. Адмирал Кастенс суммировал всё это в следующем высказывании:
