«Нехватка подводных лодок — вот самое серьезное из того, что угрожает Британской империи. Меня поражает, совершенно поражает, как лучшие из нас не могут осознать, что мы стоим на пороге великой революции в военно-морском вооружении и стратегии, которую произведут подводные лодки! (Я составил об этом доклад, но он вышел таким яростным, что я оставил его у себя!) Вот только один пример. Здесь, в Портсмуте стоит линкор “ Эмпрес оф Индиа”, участвующий в маневрах и осведомленный о том, что поблизости находятся подводные лодки. Это флагманский корабль второго адмирала Флота метрополии, находится в десяти милях от Лайта (в открытом море), такой уверенный в своей безопасности и такой очевидно способный к участию в современных боевых действиях, что адмирал спокойно курит сигарету, командир корабля хладнокровно наблюдает за нарушителями дисциплины на полубаке; никого ни на йоту не заботит, что происходит, и вдруг они видят, как учебная торпеда “Уайтхед” проходит в нескольких футах от кормы. Как она там оказалась?
С допотопной подлодки, относящейся к ранним образцам. Маленькая, тихоходная, плохо оборудованная, без какого бы то ни было перископа — и все же эта лодка следовала за линкором полных два часа под водой, осторожно всплыв лишь теперь, в миле от корабля — как настоящий бобр! Она всплыла только затем, чтобы уточнить местонахождение своей добычи — и снова ушла под воду. Имейте в виду, что командовал этой лодкой (я хочу это подчеркнуть особо) лейтенант, который, по его собственному отчету, был в походе в первый раз в жизни, и половина команды тоже впервые вышла в море.
Ведь это великолепно! Какого же результата мы можем ожидать, когда будут действовать более крупные и быстрые лодки, с перископами более мощными, чем невооруженный глаз (такие я видел раньше), с опытными офицерами и командой на борту, да еще когда такие субмарины будут действовать группой? Не могу скрывать своего мнения — пришло ему время или нет — о том, что существует жизненно важная, настоятельная, насущная, срочная (не могу придумать, какое еще определение здесь следует употребить) необходимость немедленной постройки большего количества субмарин — по крайней мере двадцати пяти в добавление к тем, что заказаны и строятся сейчас, и на сотню больше, как только это станет возможным, иначе нас застигнут врасплох, когда мы и помышлять не будем об опасности, — как это уже случилось с русскими. И здесь, дорогой мой друг, вы с поразительной самонадеянностью можете сказать мне: “Полагаю, вы думаете об использовании подлодок только для обороны…“ А почему бы, дорогой мой, не использовать их при наступлении? Бог мой! Если наш адмирал действительно сидит на своем месте, он отбуксирует подлодки на скорости 18 узлов и разместит их во вражеском порту (как хорьков в охоте на кроликов) еще до того, как война будет объявлена официально. Говоря серьезно, я не думаю, что кто-то понимает, какую колоссальную революцию они (подводные лодки) произведут на войне в качестве наступательного средства. Когда сидишь и думаешь, что может случиться в узких водах Канала или Средиземного моря.. каким радикальным образом подводные лодки могут повлиять на значение Гибралтара, Порт-Саида, Лемноса и Мальты, волосы встают дыбом».
Кое-кто в высших эшелонах, однако, начал понимать остроту проблемы, и вскоре Фишер получил возможность развить свои идеи. Он дал новый толчок разработке подводных лодок в Британии. В 1904 году Фишера назначили Первым морским лордом, и в первом же проекте бюджета на 1905-1906 годы, представленном им Палате общин, особое внимание он уделил неприятному вопросу о том, как много субмарин требуется Британии, чтобы сменить примитивные лодки, находящиеся в строю, — ограниченные в мощности и такие опасные для команды:
«Эти лодки постоянно были на службе на протяжении последних двух лет, они должны были участвовать в весьма тяжелых и трудных маневрах, однако во всех случаях они доказали свою надежность. Можно дать подводной лодке такое определение: дневная торпедная лодка средней скорости и достаточно большого радиуса действия. Можно не допускать большие корабли в определенные зоны, используя надводные торпедные суда ночью и подводные лодки днем. Еще одна важнейшая функция субмарин — защита наших портов, бухт и побережий. Вполне ясно, что подводные лодки значительно расширят наши оборонительные возможности по сравнению с пушками фортов, защищающих бухту. Эти суда не только защитят порты, но и смогут играть роль связных, и обладание значительным количеством таких кораблей существенно уменьшило бы тревогу любого адмирала, которому доверили охрану берегов».
Фишер получил разрешение начать осуществление широкомасштабной программы, которая стала известна как «игрушки Фишера». Естественно, также широки были идеи его окружения об усовершенствовании лодок во всех отношениях; равное внимание уделялось как оборонительным, так на наступательным возможностям Группа британских конструкторов субмарин уже работала над этой задачей. К тому времени им уже было известно, что немцы, поздно вступившие в эту гонку, намереваются опередить и Британию, и Францию. Конечно, Британия могла бы быть впереди всех, если бы не первоначальная инертность высокопоставленных чинов
Тем не менее в 1908 году газеты то и дело упоминали о каких-то необыкновенных разработках субмарин в Соединенном королевстве, вдохновляемых Фишером. В отчетах речь шла о совершенно новом проекте, осуществившемся впоследствии как лодки класса «D», который произвел революцию в конструкторском деле. Испытания D-1 состоялись в 1908 году, однако прошло еще 18 месяцев, прежде чем лодки предшествующего класса «С» были сняты с производства. В конструкции лодок класса «D» были два примечательных нововведения. Это была первая британская субмарина, имевшая дизельный двигатель, созданный компанией «Виккерс», хотя изобрел его немец Рудольф Дизель. Такой двигатель был значительно более надежным и исключал одну из главных опасностей для подводников — пары бензина. Другим новшеством на D-1 была радиосвязь. Однако важнее всего было то, что за короткое время британский флот получил лодку, способную выходить в океан. Лодки класса «D» имели дальность хода более 2500 миль, их максимальная скорость составляла 14 узлов в надводном положении и до 10 узлов — под водой. Это была первая британская лодка с двойным винтом; балластные емкости находились не внутри, а крепились снаружи, как вьюки.
В носовой части располагался 18-дюймовый торпедный аппарат (как и у лодок класса «С»), дополнительный 18-дюймовый торпедный аппарат был на корме. Лодка управлялась тремя офицерами и двадцатью четырьмя рядовыми специалистами; в первый раз за пока недолгую историю британского подводного флота на этой лодке моряки могли выпрямиться в полный рост (если, конечно, они были не слишком высокими), не рискуя удариться головой. И наконец, на D-1 имелось приспособление для установки 2-фунтовой пушки, которая потом, начиная с D-4, была введена в качестве стандартного вооружения этого класса субмарин.
Все это не укрылось от внимания прессы и, вероятно, германских шпионов, когда D-1 выплыла из тумана секретности, окружавшей ее спуск. У «Ливерпул Дейли Пост» на берегах реки Мерсей был особый доступ к корабельным делам через компанию «Кэммелл Лэрд Ярд» в Биркенгеме, являвшейся, наряду с «Виккерс» в Барроу и «Скотте» в Гриноке и Чатэме, одной из ведущих фирм, занимавшихся строительством субмарин Соединенного королевства Газета приветствовала появление класса «D» как свидетельство того, что «в самом скором времени у нас будет не одна подводная флотилия, способная пересечь Северное море и действовать в сотнях миль от родной бухты... Флот, который мы так упорно строим, сможет не только непосредственно оборонять страну, но и производить взрывы во вражеских водах».
