Книга Вивьен Вествуд, страница 69. Автор книги Вивьен Вествуд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вивьен Вествуд»

Cтраница 69

Вивьен Вествуд

Сара Стокбридж, «Choice»


Нельсон «Гэри» Несс родился в провинции Саскачеван в Канаде в 1928 году, так что он был на целых 13 лет старше Вивьен. В двадцатилетнем возрасте он посещал местную школу искусств, а потом выиграл конкурс по рисованию портретов и получил стипендию на обучение в Национальной высшей школе изящных искусств на Левом берегу в Париже.

Париж 1950-х подарил Гэри многое: стойкую веру в то, что Франция – центр художественного мира и культуры, классическое представление о том, что наша цивилизация берет начало в Древней Греции, а также счастливейшие годы жизни. На Кингз-Роуд же он оказался после переезда в Лондон, когда в нем вновь зажглось амбициозное желание рисовать портреты. У него не было денег на масляные краски, так что он писал масляной пастелью на бумаге и картоне и говорил Вивьен и всему миру, что лучших материалов не найти.

«Мой портрет получился не очень удачным, – вспоминает Вивьен, – или, по крайней мере, ему так показалось, но мы разговорились, и каждый раз, когда я упоминала что-то меня интересующее, он подходил к книжной полке и брал книгу, которая отражала мою мысль, а иногда даже открывал ее на нужной странице. Я училась. Он обладал ценными знаниями, которых мне не хватало. Благодаря ему у меня появился интерес к Китаю и китайскому искусству. И к культуре индейцев. Он обладал живительной силой. Например, мой манифест был построен по принципу маленьких карманных изданий Повера, которые он коллекционировал. Гэри был настоящим героем. Он был сильно болен. Страдал от опоясывающего лишая – боли были нестерпимые и длились годами. Раздраженные нервные окончания и пылающая кожа. Ужас. Так что я ценила каждую минуту, проведенную с ним. Я очень многое узнала. Он полностью изменил мое представление об искусстве. Он любил повторять: «Цель – это человеческое изобретение; мы только и знаем что свою цель», «Необходимо придумать, как устранить связь идей» – и цитировать Уистлера: «В искусстве нет прогресса». Если бы он был жив, сейчас ему исполнилось бы 84 года. – Вивьен замолкает и откашливается. – Он умер лет десять назад. Умер в возрасте 72 или 73 лет, то есть ему было столько, сколько мне сейчас. Однажды мы договорились встретиться в баре «French House» в Сохо, и я опоздала. Он кипел от злости. Ему там очень не понравилось, он сказал, что там все фальшивое. Он выскочил оттуда и ушел. Но написал мне письмо. Я его так и не открыла тогда, но сохранила. И распечатала лишь недавно. Оно такое доброе, милое…»

«В те годы, когда я была «сама по себе», мы с Гэри виделись пару раз в неделю. Я давала ему деньги, даже когда сама жила на пособие. Получала 30 фунтов в неделю и отдавала ему половину, потому что он был заядлым курильщиком, а я могла прожить на 15 фунтов. Мне немного надо. А мои сыновья Бен и Джо в то время уже сами о себе заботились. Перед поездкой в Италию я дала Гэри 200 фунтов – вообще-то я заняла их из сбережений Бена – и сказала: «Это все, что у меня есть. Мне нужно уехать в Италию и попытаться разобраться с делами – с финансами. Я больше не смогу за тобой присматривать». А когда я вернулась, он был совсем плох. Он пил только молочные энергетические напитки и курил сигареты «Житан». Повсюду вокруг этого несчастного гения валялись пакеты с окурками». Сейчас-то можно запросто устроить себе библиотерапию, а при покупке книг для электронной «читалки» получить список рекомендуемой литературы, отвечающей прежним предпочтениям; а в те времена – и это неудивительно – Вивьен высоко ценила наставления критика-культуролога, получившего образование во Франции и проповедовавшего важность высокого искусства и, конечно, моды. Очевидно, между ними был роман, в силу обстоятельств платонический. Многие из тех, кого Вивьен познакомила с Гэри, видели, что это очень странный, вечно нуждающийся в деньгах тип, а когда Карло и остальным участникам бизнеса Вивьен стало ясно, что Несс стал для нее «платным» консультантом по культуре, все почувствовали смятение и обиду. Но что же такое сделал Гэри?

«Гэри мне помог, – объясняет Вивьен. – Он подал идею, что великое искусство сегодня так же живо, как и в день своего создания. Что важно ценить прошлое. Благодаря ему я с уверенностью могу сказать, что нынешняя культура не порвала с прошлым. Людей из мира моды это раздражает, а еще раздражает, что я цитирую мотивы из прошлого и делаю отсылки к истории, но я терпеть не могла, когда меня обвиняли в анахронизме, потому что знала, что время на моей стороне. Если это настоящее искусство, оно вписывается в традицию».

Гэри стоит за большинством исторических тем в работах Вивьен и является автором названий почти всех ее коллекций начиная с «Voyage to Cythera» («Путешествие на Киферу», осень/зима 1989) до «Vive la Bagatelle» («Да здравствуют пустячки», весна/лето 1997), но он был больше чем просто копирайтер или драматург. «Я советую Вивьен, что читать», – как-то похвалился он и тут же умолк. В прессе Гэри называли «эстетом», хозяином «роскошно украшенной квартиры», любителем «безупречных ухоженных ногтей», осторожно намекая на простой факт: Гэри был гомосексуалистом, изящно скрывавшим это, как делали утонченные люди его поколения. Похоже, он по-настоящему полюбил Вивьен, раскрыв в себе страсть к обучению и наставлению. «Мне бы хотелось, чтобы о Гэри думали исключительно хорошо, – говорит Вивьен. – Он был человеком настоящей моральной стойкости и интеллектуальной строгости. Он обожал ткани и обожал искусство. От него я восприняла нечто неординарное – свою политизированность. Гэри показал мне, что я могу выражать свои политические взгляды при помощи искусства».

После разрыва с Малкольмом и до знакомства с Андреасом Вивьен общалась с Нессом, дававшим ей пищу для размышлений, причем в их отношениях не было ни физического, ни романтического влечения ни с ее, ни с его стороны, и это лишний раз демонстрирует, какой всеобъемлющей тягой к знаниям она обладает. Гэри серьезно изменил ход ее мыслей, вкусы и суждения об искусстве и культуре, о потенциальной возможности моды стать искусством и возможности модельера пропагандировать культуру и «быть борцом за моду», прибегнув к помощи прикладного искусства.

Гэри открыл перед Вивьен абсолютно новые горизонты эстетической политики и привил уважение к высокому искусству, которое стало основой всего, во что она верит и что делает. «Основная идея, – позже говорил он, – в том, что на Руссо, протосоциалисте и крестном отце идеи о «благородном дикаре», лежит ответственность за урон, нанесенный традиционным представлениям». В этих словах кроется причина преданности Вивьен «иерархии искусств» и высокой культуре – отречение от романтизма в том смысле, в каком его трактуют политики и хиппи. Иными словами, Несс, как и многие его сверстники, считал, что политическая эмансипация эпохи революций заронила семена упадка западной культуры. Лучшие вещи должны создаваться и обсуждаться образованной элитой («избранными», как сейчас сказала бы Вивьен) на основании четких знаний о лучших достижениях прошлого. Конечно, плоды их трудов должны быть доступны каждому, но не все сумеют их оценить. Классика существует на самом деле, как на самом деле существует великое искусство. Его можно описать, к нему можно стремиться. Слишком крутой поворот после панка и футболок с надписью «Разрушай», но в Вивьен все это отлично уживалось.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация