Ближе к вечеру, когда рабби вернулся домой и вошел в сукку, он обнаружил там накрытый стол и не мог скрыть радости. Совершив омовение рук, он сел к столу и принялся с аппетитом поедать одну картофелину за другой, поскольку уже не первый день провел впроголодь. Однако осознав, насколько он поглощен едой, рабби Иссахар-Бер немедленно взял себя в руки. «Берчик, – сказал он самому себе, – ты вроде бы и не в сукке сидишь, а прямо-таки в горшке с картошкой». И не съел больше ни кусочка.
Странная история в микве
Рассказывают.
Однажды в юные годы Иссахар остался буквально без гроша и не ел несколько дней кряду, поскольку ему было не по нутру жаловаться кому бы то ни было на свое положение. И вот как-то к вечеру, почувствовав, что вряд ли ему удастся еще долго протянуть в таком состоянии, он решил, прежде чем ослабеет окончательно, пойти в микву. В те дни городская миква в Радошицах была в глубоком подвале – ступеней шестьдесят или семьдесят. Он разделся до рубашки и пошел вниз по ступеням. Вскоре он услышал странный шум – будто кто-то хлопал ладонью по воде. Иссахар продолжил спускаться, а плеск становился все слышнее и слышнее, словно несколько человек били по воде ладонями. Иссахар-Бер замедлил было свои шаги, но потом продолжил спуск. Тут порыв ветра задул его фонарь. В темноте страшный шум внизу стал еще слышнее. Иссахар увидел какие-то странные существа, бросившиеся ему наперерез. Он поспешно скинул рубашку и нырнул в воду. И тотчас же стало тихо. Последнее, что он услышал, было будто кто-то сказал: «Упустили!» и прищелкнул пальцами. Иссахар-Бер несколько раз подряд окунулся с головой. Затем он вылез из воды, поднялся к выходу и отправился домой. Перед его домом он увидел повозку, груженную мешками с мукой и еще какой-то провизией. «Рабби Иссахар-Бер? – спросил возница. – Мне велено доставить вам все это».
За несколько часов до описываемых событий бричка подъехала к дому винокура и торговца спиртным, местного хасида. В бричке сидел высокий, очень старый человек. Винокур вышел на крыльцо, чтобы приветствовать приезжего, и тот, пристально вглядевшись в него своими близорукими глазами, спросил: «Где живет здешний рабби?»
«У нас тут нет рабби», – ответил винокур.
«Разве у вас в Радошицах нет ни одного необычного человека? – продолжил свои расспросы высокий старик. – Ни одного “хорошего еврея”?»
«Нет у нас тут никаких “хороших евреев”, – заверил его винокур. – И никаких необычных людей – если не считать того хасида, который учит детей всяким необычным вещам. Он и в самом деле не из простых людей – я бы сказал, из тех, кого зовут “блаженными”. Но мы-то зовем его попросту – Берл-бездельник».
Старик расправил плечи, что придало ему еще более внушительный вид, и негодующе фыркнул: «Вот как? Вы зовете его бездельником? Нашли бездельника! Да он великий человек! Он сотрясает миры – точно так же, как обыкновенный человек может трясти дерево в лесу». Старик коротко сказал кучеру: «Назад, в Люблин!», – и в мгновение ока бричка с седоком исчезла.
Винокур сообразил, что этот высокий старик был, наверное, рабби из Люблина, потому что знал по описаниям, как он выглядит. Но тут же спохватился: «Ведь Провидец умер два года тому назад!» Тогда он поспешно погрузил в повозку мешки с мукой и еще какой-то провизией и послал кучера отвезти все это в Радошицы.
Первое исцеление
Однажды Иссахар-Бер, будучи еще молодым человеком, шел в Пшисху, к своему учителю Йеѓуди, и только он стал подниматься на взгорок, как услышал рыдания, доносящиеся, судя по всему, из дома его учителя, стоявшего в низине за взгорком. Встревоженный, Иссахар-Бер бегом бросился туда; как только Йеѓуди завидел его, он со слезами на глазах сказал, что его сын болен и уже при смерти. «Мы не представляем, что нам делать, но вот появился ты, в самый нужный момент. Возьми ребенка на руки, я уверен, что ты ему поможешь».
Иссахар-Бер выслушал все это в полном смятении. Ему никогда не доводилось делать что-либо подобное, и он не ощущал в себе никаких сверхъестественных сил. Но он взял ребенка на руки, положил его в колыбельку и принялся его укачивать. И, раскачивая колыбель, он всем сердцем обратился к Господу с мольбой о помощи. Через час жизнь ребенка была вне опасности.
Крестьянская мудрость
Однажды рабби Иссахар-Бер повстречал старика-крестьянина из деревни Олешное, который знал его еще мальчишкой, но не представлял себе его нынешних обстоятельств. «Берл, – обратился к нему крестьянин, – как твои дела?»
«А как твои дела?» – спросил в свою очередь рабби.
«Ну, что я тебе могу сказать, Берл, – ответил крестьянин. – У человека есть лишь то, что он заработал».
С тех пор всякий раз, когда речь заходила о том, как следует достойно прожить свою жизнь, рабби Бер неизменно вспоминал: «А вот старик-крестьянин из деревни Олешное говорит: “У человека есть лишь то, что он заработал”».
Признание
Когда рабби Иссахар-Бер серьезно заболел, он сказал себе: «Человек в моем состоянии обычно кается в своих грехах. Так в чем же мне покаяться? Сказать: “Я грешил?” Но человеку в моем состоянии не следует лгать, а ведь я не грешил. Или сказать: “Я недостаточно усердно служил Богу?” Но ведь я делал все, что было в моих силах. И все же мне есть в чем покаяться. Мои чувства по отношению к Богу не были достаточно чистыми и искренними, я не в самой полной мере посвятил себе Ему, и лишь Ему одному. А ведь здесь всегда есть возможность для совершенствования – потому что наши чувства основаны на том, сколь ясно мы представляем себе величие Бога или Его беспредельность. Именно этому и следует посвятить все свои силы. Если Бог поможет мне выздороветь, я постараюсь быть по отношению к Нему чище и искреннее, посвящу Ему себя всего, без остатка».
Он выздоровел и прожил еще двадцать лет.
Подражатель
У рабби из Радошиц был ученик, который умел подражать манере учителя произносить благословение над вином во время вечерней субботней трапезы, и делал это настолько похоже, что всякий слышавший его на расстоянии был уверен, что это говорит сам рабби. Однажды, когда он был в Радошицах, цадик обратился к нему: «Говорят, что ты умеешь произносить субботний кидуш, полностью подражая моему голосу и телодвижениям. Ну-ка, сделай это для меня».
«Если рабби пообещает, что он не обидится, – сказал ученик, – то я сделаю это с удовольствием».
«Можешь не беспокоиться», – сказал цадик.
Ученик произнес благословение над вином совсем как рабби и с точно такими же телодвижениями. Однако, дойдя до определенного места, он умолк, замер неподвижно, а затем закончил благословение как мог.
По окончании цадик спросил ученика: «Почему ты остановился?»
«Рабби, – ответил ученик, – вы, дойдя до этого места, предлагаете себя в жертву – а я не в состоянии сделать это».
Не вполне обычная помощь
Дочь рабби Моше из Лелова, правнучка рабби Давида из Лелова, добрый друг и покровительница Йеѓуды, была бездетной. Раз за разом она просила своего отца молиться за нее. Наконец он сказал, что помочь ей в состоянии лишь рабби из Радошиц. Она не медля собралась в дорогу и поехала в Радошицы в сопровождении своей свекрови, чей отец также был знаменитым цадиком. Когда она рассказала рабби Иссахару-Беру о своей беде, он напустился на нее и отчитал как избалованного ребенка: «Что за чушь ты несешь насчет детей, ты, скверная девчонка! Вон отсюда!»
