Интернет действительно имеет какие-то «биологические» характеристики, хотя, естественно, никто из его создателей не закладывал такие представления в его основу. С одной стороны, эти биологические черты придают Интернету значительную устойчивость и эффективность, но с другой — они же являются его ахиллесовой пятой, слабостью к некоторым типам внешнего воздействия. Правильная оценка таких слабостей становится исключительно важной в наши дни, когда кибертерроризм фактически не только уже присутствует в Сети, но и энергично развивается, постоянно создавая новые угрозы обществу, которое становится все более зависимым от компьютерных систем.
Интернет представляет собой еще один вариант описанных в предыдущей главе многочисленных сетевых связей, которые пронизывают общество и обеспечивают объединение бесчисленных групп и индивидуальных агентов в поразительно малый мир. Только сейчас мы начинаем понимать, как возникают и самопроизвольно развиваются такие сети связей на основе локальных запросов и частных проблем агентов, перерастающих в некие глобальные закономерности и потребности.
Нам жизненно необходимо разобраться в том, что представляет собой «сетевое общество», ведь Интернет буквально у нас на глазах формирует новые культурные и социальные формы. Социолог Мануэль Кастелс считает, что электронная паутина уже опутала мир (он называет это галактикой Интернета) и создала новые способы осуществления деловых операций и проведения досуга. По его мнению, децентрализованная, неиерархическая «география» сети Интернет может привести к изменению характера многих видов человеческой деятельности: «Подобно тому как новые методы производства и распределения энергии сделали возможным создание фабрик и больших корпораций как организационных форм индустриального общества, так и Интернет является основой организационных форм следующего за ним информационного общества»3.
Темпы роста мировой электронной сети превзошли все ожидания и были настолько стремительны, что никому не удалось разумным образом оценить его последствия или потенциальные возможности. Начало широкого использования Сети можно отнести к 1995 году, в конце которого она насчитывала около 16 миллионов пользователей, к началу 2001 года число пользователей перевалило через 400 миллионов, а в 2005 году эта цифра превысила 1 миллиард, по некоторым прогнозам, в 2010 году она достигнет 2 миллиардов.
Благодаря новой физике сетей мы имеем теперь возможность проследить, как структура Интернета отражает пристрастия и повадки тех, кто его создавал, — как сказал Кастелс, «культура производителей формирует среду»4. Другими словами, только сеть, которая растет «органично», без генерального плана, в соответствии со свободным доступом и меритократическим
[136] выбором, позволяет создать структуру, подобную Интернету, со всеми ее сильными и слабыми сторонами.
Возникшая на этой основе культура «информационной свободы» вовсе не означает достижения обществом некой утопии. Хотя Интернет свободен для доступа, доступен он далеко не всем. Почти половина его пользователей относится к жителям Северной Америки и Европы, а большая часть оставшихся пользователей проживает в Азиатско-Тихоокеанском регионе. По мере роста возможностей Интернета все большая часть населения планеты начинает чувствовать себя обделенной и бесправной (например, из-за отсутствия инфраструктуры, денег, образования и т. п.). Возникает «цифровое» или информационное неравенство, причем не только между отдельными странами (развитые — развивающиеся страны), но и между отдельными секторами социальной и экономической структуры в одной стране с единой культурой. С другой стороны, нельзя не замечать, что Интернет уже сейчас создает огромные возможности для развития преступности и создания новых форм незаконного бизнеса. Глупые «шалуны» и неуравновешенные (или просто недовольные) личности открывают для себя в Сети поразительные варианты для саботажа и вредительства. Что уж говорить о рекламных агентствах, которые готовы забросать любого пользователя Сети грудой никому не нужных объявлений и предложений.
Все эти соображения заставляют нас все серьезнее относиться к анатомии и механизму работы созданной нами же гигантской информационной машины. Очень скоро, независимо от желания многих из нас, ее щупальца достигнут каждого. Мне хочется закончить этот раздел предостережением Кастелса:
Мне легко представить себе человека, который раздраженно говорит: «Оставьте меня в покое с вашим Интернетом, с технологической цивилизацией и сетевым обществом! Я не желаю слышать об этом и хочу продолжать жить нормальной человеческой жизнью!» Мне жаль таких людей, так как их позиция обречена на поражение. Если они сами не свяжутся с Сетью, то Сеть свяжется с ними, независимо от их желания. В наши дни никто не может жить вне сетевого общества5.
СЕТЬ УЖЕ ЗАБРОШЕНА
Член Верховного суда США Стюард Дальцелл еще в 1996 году писал:
Без преувеличения можно сказать, что Интернет уже стал и дальше будет оставаться самым массовым форумом выражения гражданских идей в нашей стране и даже во всем мире... В дебатах принимают участие множество людей. Федералисты и антифедералисты сейчас выражают свое мнение о государственных проблемах не в статьях и выступлениях, а в ночных беседах в так называемых чатах и ныос-центрах. Современные Лютеры уже не должны прибивать свои тезисы к дверям церкви в Виттенберге, а могут спокойно рассылать их по всему миру по электронной почте. В Сети возникают и вполне бытовые беседы... диалоги честолюбивых художников, поклонников французской кухни, собаководов и любителей рыбной ловли6.
В этом выступлении ключевыми словами являются массовость и участие. Западные политики любят говорить о глобализации, но обходят молчанием ограниченные возможности большинства развивающихся стран. В противоположность этому Интернет не предполагает элитарности. Каждый человек, имеющий доступ к компьютеру, может бесплатно получить электронный адрес и посылать электронные послания любому другому человеку в любую точку земного шара. Приведенное высказывание судьи Дальцелла представляет собой отрывок из его выступления, в котором он отвергал попытки ограничить определенными рамками содержание посланий, передаваемых по Интернету как антиконституционные. Его мнение было однозначным: «Говоря строго и справедливо, следует признать, что Интернет необходимо рассматривать только в качестве непрерывной, общемировой беседы... Правительство не имеет права каким-либо образом... прерывать такую беседу»7.
Есть некая усмешка истории в том, что возможность такого всеобщего открытого разговора возникла на основе сети для совершенно секретных переговоров, созданной в Министерстве обороны США в начале 1960-х годы. Название задуманной военными сети связи ARPANET содержало аббревиатуру весьма известной организации ARPA (Advanced Research Projects Agency), созданной для разработки наиболее важных и засекреченных научных проектов, имеющих военное значение. Сеть предназначалась для пересылки различных документов, однако в процессе ее разработки и эксплуатации неожиданно выяснилось, что она чрезвычайно удобна для быстрого обмена короткими посланиями. Разработчики просто обменивались такими посланиями в процессе работы, пока не сообразили, что это может стать основной функцией системы. Очень скоро ARPANET стали использовать гражданские, академические и промышленные круги, пересылавшие по сети связи разнообразные кодированные документы в пределах США, а затем и по всему миру. Для этих целей была создана вспомогательная сеть Usenet, в рамках которой неожиданно для создателей зародилась анархическая по своей сути философия, ставшая основой создания сети Интернет, выросшей из объединения многочисленных мелких сетей, обслуживаемых изолированными серверами.
