В современной Британии никто не назначил бы Черчилля на государственный пост, не сбавь он тон. Он говорил, что делать уступки Махатме Ганди (которого сегодня почитают как отца современной Индии) – все равно что «кормить тигра мясом кошки» (особенно неуместно, ведь Ганди-джи был убежденным вегетарианцем).
Насколько можно быть праворадикальным? Попробуйте оценить следующее: лейбористы утверждали, что в 1910 г., будучи министром внутренних дел, Черчилль послал вооруженные войска против бастующих шахтеров в валлийский город Тонипенди. Доподлинно известно, что в 1911 г. он позволил войскам стрелять по бастующим докерам в Ливерпуле. Во время Всеобщей стачки 1926 г. он нанял батальон штрейкбрехеров – печатников и журналистов, чтобы заниматься вдохновляющим делом правительственной пропаганды, выпускать The British Gazette. Он предлагал закрыть Би-би-си на время стачки, говорил, что «небольшое кровопролитие не повредит», и хотел «взять за горло» работников транспорта. Его подход «с душком картечи» осуждался лейбористами, профсоюзами и однопартийцами-либералами.
Объедините все это вместе и спросите себя: похож ли этот человек на леволиберального сентименталиста? Запретить Би-би-си? Стрелять по бастующим докерам лишь за массовые беспорядки и битье окон? Кое-какие аспекты делают Черчилля похожим на малого, который перебрал в баре гольф-клуба. Тем не менее именно Черчилль был инициатором некоторых из числа наиболее прогрессивных законов за последние 200 лет. Вместе с Ллойд Джорджем он заслуживает звания основателя «государства всеобщего благосостояния».
Его достижения периода Второй мировой войны настолько известны, что они почти полностью затмевают его успехи как социального реформатора. А эти успехи, придав им блеск, стоило бы прославлять и сегодня. На него сильно повлиял Ллойд Джордж, и, пожалуй, валлийский адвокат был одним из очень немногих людей, с мнением которых Черчилль считался. Но принятые меры были его собственными действиями, подгоняемыми неуемной энергией Черчилля.
Он начал в 1908 г. с закона о комиссии по вопросам заработной платы. Его цель была помочь низкооплачиваемым рабочим – в основном женщинам, – которые трудились в тяжелых условиях, получая гроши. Они шили одежду в лондонском Ист-Энде, Лидсе, Манчестере. Оплату их труда сбивали иммигранты, в основном из Восточной Европы (многое не меняется в нашем мире), и образованные комиссии должны были вмешаться, чтобы установить по закону обязательный минимум заработной платы для определенных видов работ. Эта концепция была чужеродна теориям классических либералов, а сторонников Гладстона еще хватало в правительстве. Но Черчилль и Ллойд Джордж были «новыми либералами» или «радикалами».
Объясняя, почему эти меры необходимы, Черчилль сказал:
Это настоящее национальное бедствие, что большие группы подданных его величества получают менее прожиточного минимума в вознаграждение своих предельных усилий. Когда мы имеем дело с так называемым низкооплачиваемым трудом, мы не видим организации, равноправных переговорных позиций. Цены хорошего работодателя сбивает плохой, его, в свою очередь, теснит тот, кто еще хуже. Работник, все жизнеобеспечение которого зависит от индустрии, вынужден конкурировать с теми, кто решил временно заняться данным трудом и согласен на низкую оплату… там, где торжествуют такие порядки, возникают условия не для прогресса, а для прогрессирующей дегенерации.
Эти и другие аргументы в пользу минимальной заработной платы выдвигаются и сегодня. В борьбу с безработицей (а тогда она составляла около 8 процентов, причем без какой-либо поддержки ее жертвам) внесло немалый вклад создание первых бирж труда, к началу 1910 г. Черчилль и Клементина посетили семнадцать из них. И подумайте, когда вы в следующий раз увидите центр занятости: Уинстон Черчилль дал им начало.
Он был первым, кто нанял Уильяма Бевериджа, а тот способствовал дальнейшему развитию и построению послевоенного государства всеобщего благосостояния в 40-е гг. Беверидж воздал должное напору, с которым Черчилль пробивал реформы на их раннем этапе. Высказываясь о первых биржах труда, Беверидж отметил, что они были «поразительной иллюстрацией того, насколько сильно личность министра может изменить ход социального законодательства за несколько критических месяцев».
Далее, Черчилль был основоположником страхования по безработице – предшественника пособия по безработице. Оно осуществлялось путем уплаты взносов, при этом работник платил 2,5 пенса в неделю, наниматель – также 2,5 пенса в неделю, а налогоплательщик с большими доходами – 3 пенса в неделю. Подразумевалось, что если вы оказывались безработным или заболевали, то в случае уплаты страхового взноса вы получали в пересчете на современные деньги около 20 фунтов в неделю. Конечно, это немного, но все же какое-то подспорье. «Страхование использует чудо перераспределения для спасения народных масс», – говорил Черчилль.
В долгосрочной перспективе, конечно, это перераспределение не оказалось таким уж чудом. Налогоплательщик в наши дни с большой неохотой дает деньги на пособия. Принцип взносов более или менее забыт, но сегодняшние выплаты лицам, признанным безработными по закону, являются прямым наследием схемы Черчилля.
Эти меры вызывали много споров и порядочно злили консерваторов, но они были мелочью по сравнению с великой бюджетной войной 1909 и 1910 гг. «Народный бюджет» Дэвида Ллойд Джорджа был поворотным событием современной британской истории. Он был неприкрытой попыткой перераспределить богатство. Он был атакой на неравенство и с неизбежностью представлялся атакой на герцогов и тот класс землевладельцев, из которого вышел сам Черчилль. Ллойд Джордж хотел получить средства на различные схемы социальной поддержки, разработанные либералами, путем увеличения налогообложения самых богатых, и прежде всего увеличения земельных налогов. Он намеревался ввести двадцатипроцентный налог на прирост стоимости земли при ее продаже.
Тори были крайне враждебны, консервативные члены палаты лордов грозили заблокировать бюджет. Черчилль всецело поддерживал его – он и Ллойд Джордж объединились и вместе ездили по стране, выступая подобно водевильному дуэту.
Известно, что в 1909 г. Черчилль сетовал на несправедливость распределения земли в Британии. Он говорил об очевидной необходимости земельного налога. Он недавно побывал в Германии (чтобы проинспектировать маневры немецкой армии и повстречаться с кайзером). Его поразило, насколько менее по сравнению с Британией там были выражены классовые различия: он видел неисчислимые маленькие немецкие фермы – и никаких стен вокруг владений богачей. Он противопоставляет свои наблюдения порядку вещей в Британии: «Вся эта картина заставляет глубже понять, с каким ужасным упадком и гнетом вынуждены мириться наши бедняки – с парками и дворцами наследственной аристократии, которые почти соприкасаются друг с другом и душат деревни и промышленность…»
Огромные парки, подавляющие бедные деревни! Огромные дворцы! Не перебор ли это со стороны отпрыска Бленхейма? Так считали многие, и, когда Черчилль предупредил, что неравенство может привести к классовой войне, король заставил своего личного секретаря написать протест в The Times. Но Черчилль не унимался. Когда палата лордов попыталась отклонить бюджет, он направил свой гнев на это учреждение, в котором было порядочное количество его родственников. К январю 1910 г. бюджетный кризис все еще не был преодолен, и Черчилль характеризовал палату лордов как «пережиток феодального соглашения, совершенно лишившийся своего первоначального значения, давно потерявший действенность, который требует сокрушительного удара со стороны избирателей, чтобы навсегда уничтожить его».
