Когда Баллард договаривался с Научно-исследовательским управлением о поддержке своего проекта, там ему предложили работать совместно с Массачусетским технологическим институтом, где управление уже финансировало исследования по телеробототехнике. Том Шеридан был профессором Массачусетского технологического института и имел необычный послужной список. Он был учеником психолога-бихевиориста Б. Скиннера и одновременно инженером-машиностроителем, а также уже долгое время интересовался взаимодействием человека с машинами. (Подход Скиннера к поведению как к черному ящику всегда выглядел привлекательным для инженеров.) В расследовании аварии на атомной станции «Три-Майл-Айленд» в 1979 году пригодились навыки Шеридана. Кроме того, это расследование помогло сформировать зарождающуюся сферу изучения человеческих факторов в технике.
Шеридан (позднее ставший одним из моих научных руководителей в Массачусетском технологическом институте) изучал взаимодействие между людьми и машинами в реальных системах и понимал, что только очень немногие системы имеют полностью ручное управление, где человек всем управляет самостоятельно, или являются полностью автоматическими, где все делает компьютер. Скорее, большинство систем находится где-то посередине, в разных частях «спектра автоматизации», и зачастую перемещаются внутри этой области в реальном времени. Он называл это перемещение «супервизорным управлением», где человек и машина работают сообща, передавая контроль и меняя «уровни автоматизации» в зависимости от ситуации в конкретный момент. Более того, Шеридан принимал во внимание тот факт, что работа систем с супервизорным управлением очень зависит от социального контекста, в котором они применяются.
Баллард приехал к Шеридану в Массачусетский технологический институт и встретил там молодого инженера по имени Дана Йоргер. Йоргер вырос в семье рабочих судостроительного завода, поэтому, поступив в Массачусетский институт, чтобы изучать машиностроение, сохранил интерес к океану. Йоргера привлекал в Шеридане широкий кругозор последнего: «Он очень интересовался социальными аспектами, которые не касались его работы… социальной стороной техники. На самом деле он считал, что без этого невозможно понять технику». Йоргер получил докторскую степень, трудился после защиты диссертации в лаборатории Шеридана и присматривал себе новую работу.
И тут появился Боб Баллард. Как вспоминал Йоргер, «Боб произнес свою коронную речь» об «Арго» и «Ясоне». Он показал Шеридану и Йоргеру рисунки «Арго» и «Ясона» из National Geographic. Йоргер запомнил момент своего обращения в новую веру, потому что как раз в это время посмотрел на часы: «Встреча началась в десять. [Теперь] было двадцать минут одиннадцатого, и я подумал, что это именно то, чем я хочу заниматься».
Йоргер подписал контракт с новой лабораторией, которой Баллард дал название DSEL (Deep Submergence Engineering Lab) – Лаборатория глубоководного конструирования. Когда техник Эрл Янг начал называть ее «дизелем»
[4], Баллард изменил название, потому что в военно-морских силах дизелем называют старую подводную лодку доатомной эпохи. Лаборатория стала называться просто DSL (Deep Submergence Lab) – Лаборатория глубоководных погружений.
Баллард хотел, чтобы в штате новой лаборатории были не только свежеиспеченные доктора наук. Неподалеку от института Вудс-Хоул находилась маленькая компания под названием Benthos, основателем которой был Сэм Раймонд, ученик Гарольда «Дока» Эджертона в Массачусетском технологическом институте. Эджертон прославился своими стробоскопическими источниками импульсного освещения, с помощью которых он сделал потрясающие фотографии пуль, пробивающих насквозь яблоки. Он также разрабатывал камеры и вспышки для подводной съемки в океане, которые поставлялись на рынок компанией Benthos.
Также компания проводила эксперименты с простыми мелководными неавтономными роботами, связанными с судном тросом, но не добилась особого коммерческого успеха. Один из прототипов такого дистанционно управляемого аппарата был безвозмездно передан институту Вудс-Хоул.
Вскоре после этого Вудс-Хоул был привлечен пожарным департаментом Куинси (штат Массачусетс) к поискам пропавшего подростка. Опасались, что он утонул в заброшенном каменном карьере, наполненном водой. Баллард увидел в этом возможность испытать своего нового робота и послал в Куинси двух техников: Тома Крука и Эрла Янга. Оба имели за плечами многолетний опыт выходов в море и работы в тяжелых глубоководных условиях, но робот для них был в новинку, поэтому они взяли с собой молодого пилота из Benthos Мартина Боуэна.
Мартин Боуэн более чем кто-либо подходил на роль пилота дистанционно управляемого робота в глубинах океана. За пять лет до того, как подвести удаленно управляемого робота к парадной лестнице «Титаника», Боуэн работал техником и имел опыт в дайвинге, биологии и фотографии. В Benthos он производил сборку выпускаемых компанией аппаратов, но новый робот привел его в восхищение.
У Benthos была испытательная камера размером с большой закрытый бассейн, и Боуэн проводил там целые вечера, обучаясь точно управлять роботом. Он затемнял окна в помещении, устанавливал временные препятствия, сделанные из алюминиевых труб, и тренировался проплывать между этими обманными подводными структурами, используя только изображения, получаемые с передней видеокамеры аппарата. Этот опыт оказался беспрецедентным, поскольку поле зрения камеры было очень узким.
Боуэн проводил параллели между этими тренировками и своим опытом профессионального аквалангиста: «Я должен был постоянно помнить о том, что что-то может вот-вот вцепиться в мои ласты. Что-то всегда маячило позади меня, и это очень легко переносится в трехмерный мир подводных роботов; теперь что-то угрожало вцепиться в мой трос». Для такого необычного движения на тросе Боуэн развил «осознание того, как ты отваживаешься выйти наружу, как ты осматриваешься, делаешь записи и затем возвращаешься». В эти тихие одинокие вечера в испытательной камере компании Benthos «я играл в эту игру Гензеля и Гретель, где проводил аппарат через препятствия, а потом старался отработать обратный путь так, чтобы не запутаться в кабеле». Как фотограф Боуэн тоже развивал ощущение трехмерного движения под водой.
Боуэн, Крук и Янг приехали в карьер и начали поиски. Задача была жутковатой: в основном на дне карьера глубиной 120 м лежали старые автомобили и тележки из супермаркетов. Но перспектива печальной находки удручала. «Каждый раз, когда я поворачивал видеокамеру аппарата, – вспоминал Боуэн, – я думал, что сейчас увижу пару кроссовок, шорты и юное лицо». Они так и не нашли тело. Годы спустя того подростка обнаружили в Техасе, живым и здоровым. Его исчезновение было сфабриковано.
Но команда ученых из Вудс-Хоула получила ценный опыт. Они не только занимались поиском, но и составили карту, обозначая свой путь по карьеру с помощью веревок, чтобы оценивать положение и быть уверенными, что обыскали всю территорию. На Балларда это произвело впечатление, и он предложил Боуэну работу. Пилот был возбужден открывающимися перед ним перспективами. «Это были люди действия, – говорил он о Круке и Янге, – не те, что просиживают перед компьютерами. Это были люди, которые выходили в море. Они добивались результатов». Как это ни парадоксально, они стали людьми, которые ходили в море и сидели перед компьютерами.
