– Мы еще вернемся к разговору о твоей сестре. Это очень важно, – сказал Кропп. – Но на сегодня хватит. Можешь, если хочешь, остаться здесь поиграть.
Переглянувшись, врачи встали и направились к двери. Выйдя из комнаты, оставили мальчика одного, но видеокамера продолжала снимать. Маркусу это показалось странным. Но Виктор продолжал невозмутимо глядеть в объектив, и на лице его не дрогнул ни один мускул.
Пенитенциарий пытался что-то прочесть в этом глубоком взгляде. Какую тайну он скрывает? Что Виктор сделал со своей сестрой?
Так прошла почти целая минута. Потом пленка кончилась, и экран погас.
– Теперь мы знаем его имя, – ликовал Клементе.
Два твердых отправных пункта: эта видеокассета и найденная в исповедальне базилики Святого Аполлинария запись голоса монстра, с которой и началось их расследование.
…был… Случилось ночью… И все поняли, куда он всадил свой нож…
…пришло его время… дети умерли… лживые носители лживой любви… и он был безжалостен к ним… соляной мальчик… если его не остановят, он не остановится.
Видео- и аудиокассета – две крайние точки. Монстр – ребенок и взрослый человек. Что случилось в этом промежутке? А прежде?
– В прошлом исповедальню в базилике Святого Аполлинария использовали преступные группировки, чтобы передавать сведения полиции, – подытожил Маркус, пытаясь разложить все по полочкам. – Церковь представляла собой открытый порт, надежное место. Монстр знал об этом, и мы заранее решили, что он из преступного мира.
– Возможно, он, выйдя из института «Гамельн», совершил еще и другие преступления. – Клементе указал на экран. – Ведь мы знаем, как обстоят дела: большинство детей или подростков, однажды нарушивших закон, и дальше идут по этой дорожке.
– Их судьба определена, – согласился Маркус. Но это был скорее результат его собственных раздумий. Он чувствовал, что подобрался очень близко к чему-то важному. Какая-то фраза из аудиозаписи в свете того, что они увидели на видеокассете приобретала совершенно иной смысл.
Дети умерли.
Услышав это в первый раз, Маркус подумал, что монстр имеет в виду родителей юных жертв. Садистски предупреждает их, предвкушает боль, которую им доведется испытать.
Он ошибался.
– Я понял, почему он выбирает пары, – сказал Маркус, прервав размышления. – Причина не связана ни с сексом, ни с каким-либо извращением. В аудиозаписи он называет жертв детьми.
Клементе был весь внимание.
– Кропп на видео спрашивает у Виктора, что случилось с его сестрой. Возможно, с ней связана причина, по которой мальчика определили в институт «Гамельн»: он причинил ей вред. Недаром он сказал потом: «Это не я».
– Продолжай, я тебя слушаю…
– Монстр – убийца-повествователь, убийствами он рассказывает нам свою историю.
– Ну конечно дети! – Клементе догадался. – Пары в его фантазии – это брат и сестра.
– Чтобы осуществить задуманное, он должен подкараулить пару в уединенном, отдаленном месте. Сам подумай: в таких местах скорее встретишь влюбленных, нежели брата и сестру.
Теорию связи между тем, что происходит сейчас, и тем, что произошло когда-то между Виктором и его сестрой, подтверждал и тот факт, что с женщинами убийца расправлялся особенно жестоко.
– «Это не я». Он до сих пор считает, что в детстве с ним поступили несправедливо. И в этом виновата сестра.
– И он отыгрывается на молодых парах.
Маркус уже завелся. Принялся шагать по комнате.
– Виктор причиняет вред сестре, и его отправляют в институт «Гамельн». Но вместо того чтобы исправить, учреждение превращает его в преступника. И он, став взрослым, совершает другие преступления.
– Знать бы какие, – огорчился Клементе. – Тогда мы быстро выяснили бы его личность.
Но это было невозможно. Преступление, которым Виктор запятнал себя в детстве, навсегда стерто из памяти, от преступлений, совершаемых детьми, не остается следа в полицейских архивах. Мир не может принять тот факт, что ребенок с его чистой душой способен творить зло хладнокровно и безжалостно.
– Есть один способ, – уверенно проговорил Маркус. – Его первая жертва. – Он пояснил. – Засекречена только личность виновного, но если мы узнаем, что произошло с сестрой Виктора, то найдем и его.
17
Немое послание во входящих звонках оказалось приглашением.
Монстр как будто говорил: «Ну же, идите посмотрите». Эксперт из ЛТА, локализовавший звонок, установил, что мобильник, изъятый ночью у Пии Римонти, выходил на связь через базовую станцию, находящуюся к юго-востоку от Рима, в районе Альбанских гор.
Сандра тотчас же информировала Моро и Креспи.
Началась спецоперация ЦОС. До захода солнца оставалось меньше часа, нужно было спешить.
С десяток бронетранспортеров и полицейских машин отъехали от дворца на улице Сан-Витале; вскоре за ними по пятам последовали фургоны телевизионщиков. С парой вертолетов «Агуста» в небесах в качестве ангелов-хранителей они промчались по центру Рима под оглушительный вой сирен, привлекая внимание прохожих. Сидя у окна машины, Сандра Вега ловила их встревоженные взгляды: люди следили за полицейскими машинами, оглушенные, охваченные страхом. Родители, толкавшие коляски с малышами; туристы, которые выбрали именно этот напряженный момент, чтобы посетить Вечный Город, и уже никогда не забудут таких каникул; женщины и мужчины, старые и молодые. Все во власти одного и того же чувства: страха, не поддающегося контролю.
Сандра сидела рядом с Моро на заднем сиденье автомобиля, второго от головы колонны. Комиссар велел ей сесть в эту машину, но до сих пор не произнес ни слова. Он, казалось, задумался, но все-таки поглядывал в зеркальце заднего вида на фургоны тележурналистов, которые преследовали добычу, словно оголодавшие хищники.
Сандра могла представить себе, о чем думает комиссар Моро. Задается вопросом, как на этот раз проявит себя полиция. Ведь до сих пор, хотя никто не желал в этом признаваться, силы правопорядка были в проигрышном положении. Поэтому нормально, что суперполицейский озабочен тем, чтобы все видели: расследование вступает в активную фазу. Это дело – слишком лакомый кусок, чтобы позволить кому-то еще им завладеть. Например, СОГ, Специальная оперативная группировка карабинеров, которая тоже занималась преступлениями, связанными с насилием, била, как говорится, копытом, изнывая от желания забрать его себе.
Пока плотная колонна машин мчалась по провинциальной автостраде 217, на город опускался холодный фронт, неся с собой низкие грозовые облака, которые мчались у них над головами, словно армада теней, преследующая солнце, быстро опускавшееся за горизонт.
Стихия будто ополчилась на них.
В действительности Альбанские горы представляют собой огромный потухший вулкан, прекративший свою деятельность тысячи лет назад. Кратеры его превратились в долины или в небольшие озера с пресной водой. Вокруг – горная цепь, покрытая густой растительностью.
