Глава 9
Вечером без мамы и Трейси дома так тихо, что можно считать звуки. Вжж-дзынь кубиков льда, падающих из ледогенератора в бункер холодильника. Шелест центральной системы кондиционирования, переключающейся с одной скорости на другую.
Потом доносится шум, который я не ожидаю услышать в десять вечера, когда лежу в своей комнате и гадаю, сказать ли маме о женщине, которую видела с Клэем. Ритмичное бам-бам-бам раздается на улице, прямо под моим окном! Я открываю его и вижу, как Джейс приколачивает что-то к шпалере. С гвоздем в зубах он поднимает голову и машет мне.
Я ему рада, хотя ситуация странноватая.
– Что делаешь?
– У вас планка шатается. – Джейс вытаскивает гвоздь изо рта, прилаживает к шпалере и снова начинает колотить. – Выглядела она ненадежно.
– Для меня или для тебя?
– Это у тебя надо спросить. – Последний удар по гвоздю, и Джейс кладет молоток на траву, мгновенно взбирается по шпалерам и садится рядом со мной. – Слышал, моя семья тебя загрузила. Пожалуйста, извини.
– Ничего страшного. – Я незаметно отодвигаюсь от него – я же опять в ночнушке, что не слишком удобно.
– Семья – лучшее, что у меня есть, но порой мои родственники чересчур… – Джейс подыскивает подходящее слово. – Напористы.
– Я напора не боюсь.
Зеленые глаза Джейса пытливо заглядывают в мои.
– Нет, не боишься, – улыбается он.
Удивительно, но рядом с Джейсом я могу вести себя так, как пожелаю. Вдруг я замечаю, что на плече у него что-то шевелится:
– Что это?
Джейс поворачивает голову набок:
– Ты о Герби? – И он снимает с плеча белку, нет, кролика – в общем, кого-то пушистого.
– Герби?
– Это сумчатая летяга.
Джейс протягивает руку, на которой теперь сидит мохнатый зверек, вроде белки, с широкой черной полосой на спине и глазами, словно подведенными черным.
Я опасливо глажу зверька.
– Герби обожает, когда его трогают. – Джейс складывает ладони чашей, внутри которой оказывается Герби. Руки у него грубые, умелые. В Джейсе Гарретте больше мужского, чем мальчишеского.
– Так ты вроде Доктора Дулиттла?
– Я просто животных люблю. А ты?
– Да, но зоопарк в комнате не держу.
Джейс смотрит мне через плечо – заглядывает мне в комнату – и кивает:
– Не держишь. В комнате идеальный порядок. У тебя всегда так?
Мне становится неловко. Потом неловко оттого, что стало неловко.
– В общем, да, – бормочу я. – Хотя порой…
– Порой ты теряешь голову и не вешаешь халат на место? – подсказывает Джейс.
– Такое случалось.
Джейс сидит так близко, что щекой я чувствую его дыхание. У меня снова начинает сосать под ложечкой.
– Говорят, ты из супергероев, – улыбается парень.
– Ага, пара часов с твоей семьей, и у меня появились сверхъестественные способности.
– Они тебе понадобятся. – Джейс откидывается назад, сажает Герби на живот, потом опирается на локти. – Плюс ты ныряешь спиной вперед.
– Ныряю. Я была в школьной команде по плаванию.
Джейс медленно кивает и смотрит на меня. Каждое его действие продуманно и преднамеренно. Видимо, я привыкла, что парни бездумно несутся по жизни. Как Чарли, который хотел лишь секса, или как Майкл, раб своих эмоций, то окрыленный, то подавленный.
– Хочешь поплавать? – наконец предлагает Джейс.
– Сейчас?
– Ну да. У нас в бассейне. Уж очень жарко!
Воздух удушающе влажный, чуть ли не густой. Так, подумаем. Поплавать. Ночью. С парнем. С почти незнакомым. С Гарреттом. Голова кругом от того, сколько маминых правил этим нарушается.
Семнадцать лет лекций, бесед, напоминаний: «Думай о том, как это выглядит со стороны, Саманта. Не только о том, что чувствуешь сама. Поступай разумно. Всегда помни о последствиях».
* * *
– Сейчас надену купальник. – Меньше семнадцати секунд на фразу.
Пять минут спустя я стою под окном своей комнаты и с нетерпением жду, когда переоденется и выйдет Джейс. Я то и дело поглядываю на нашу подъездную аллею, опасаясь, что сейчас мелькнут фары, Клэй привезет маму домой и она застанет меня здесь в черном танкини, совсем не там, где рассчитывает.
Вместо этого я слышу голос Джейса.
– Саманта! – негромко зовет он, приближаясь ко мне во мраке.
– Герби до сих пор с тобой?
– Не-а, воду он не любит. Пошли! – Парень ведет меня прочь от дома, мимо шестифутовой баррикады, которую возвела мама, по своей подъездной дорожке к высокому зеленому забору из сетки-рабицы вокруг бассейна. – Ты как, хорошо лазаешь?
– Почему нужно перелезать? Это же ваш бассейн. Почему нельзя просто войти через ворота?
Джейс скрещивает руки на груди, прислоняется к забору и улыбается: белые зубы сверкают в темноте.
– Так смешнее. Если уж нарушать правила, так нарушать!
Я смотрю на парня с подозрением:
– А ты не из тех хохмачей, которые подставляют девушек под удар чисто для смеха?
– Нет. Залезай! Помощь нужна?
Конечно же нужна, только я не признаюсь. Пальцами ног я цепляюсь за ячейки, влезаю на забор, перебираюсь на другую сторону и спрыгиваю вниз. Джейс нагоняет меня чуть ли не моментально. Лазает он здорово. «Еще бы!» – думаю я, вспомнив шпалеры.
Джейс включает подводное освещение. В бассейне несколько надувных игрушек, на которые мама вечно сетует: «Неужели Гарретты не понимают, что на ночь игрушки нужно убирать, иначе фильтр не работает. Бог знает, какая антисанитария в том бассейне!»
Но бассейн не кажется антисанитарным. Он красивый, вода в ночи сияет сапфировым цветом. Я сразу ныряю, доплываю до противоположного бортика и останавливаюсь отдышаться.
– А ты быстрая! – кричит Джейс с середины бассейна. – Давай наперегонки?
– Ты любитель выигрывать у девушек, чтобы доказать, какой ты мачо?
– Похоже, ты знаешь много неприятных людей. Я – это только я, Саманта. Давай наперегонки?
– Ну давай.
Из команды по плаванию я ушла год назад. Тренировки стали слишком мешать учебе, и мама поставила на них крест. Но я по-прежнему плаваю, когда есть возможность, и по-прежнему быстро. Но Джейс побеждает дважды. Потом разок побеждаю я. Потом мы просто плаваем в удовольствие.
Наконец Джейс выбирается из воды, вытаскивает из большого деревянного ящика два полотенца и расстилает их на траве. Я падаю на одно и смотрю на ночное небо. Жара ужасная, влажность давит на меня, как пальцы.
