Пожалуйста, пусть ничего серьезного не обнаружат! Ну, пожалуйста!
Джейс наклоняется и снимает носок:
– Сэм, тут же голова. Дело наверняка серьезное. У папы с мамой нет медицинской страховки. Только мы, дети, застрахованы.
Я зажмуриваюсь и тру себе лоб, словно так проще осмыслить слова Джейса.
– Они прошлой весной от нее отказались, – тихо сообщает мне Джейс. – Я слышал их разговор… буквально несколько фраз. Мол, они оба здоровы, сравнительно молоды, хронических заболеваний нет. Ничего серьезного. – Джейс скидывает вторую кроссовку, и она с грохотом валится на пол. – Так было тогда, а сейчас все серьезно.
Я качаю головой и сглатываю. Мне нечего сказать ни в утешение, ни вообще.
Джейс выпрямляет спину, берет меня за руку и ведет на лестницу.
Комнату Джейса мягко озаряет ИК-лампа в клетке Волдеморта, слабое красное сияние едва освещает другие клетки. Пахнет землей, зеленью, свежими опилками; тишину нарушает шорох колеса, которое вертит хомяк.
Джейс включает прикроватную лампу, кладет сотовый на тумбочку. Кошка Мазда лежит посреди кровати, подняв лапы кверху; ее Джейс отодвигает к изножью. Он достает из комода белую футболку и протягивает мне.
– Сэм! – шепчет он, поворачиваясь ко мне, красивый растерянный мальчик.
Я дышу ему в шею, роняю футболку на пол, когда руки Джейса ложатся мне на пояс, притягивают к себе так близко, что я чувствую, как его сердце бьется рядом с моим.
Это неправда, я просто выдумываю, поэтому льну к Джейсу губами, руками, всем телом изливаю на него свою любовь. Я отторгаю тихое «Шор-роад», мамино «Господи!», спокойный голос Клэя и страшный удар. Свои фантазии я складываю, оборачиваю пузырьковой пленкой, обвязываю изолентой и убираю подальше.
Мы и прежде торопились, желали испытать все, что только можно, но никогда так не неистовствовали. Джейс тянет меня за топ, я вожу ладонями ему по бокам, чувствую его трепет и напряжение, его губы согревают мне шею, мои пальцы запутались у него в волосах… Получается отчаянно, судорожно, но облегчение наступает, глухая ночь наполняется силой жизни.
Потом Джейс устало кладет мне голову на плечо и тяжело дышит. Какое-то время мы молчим, потом он спрашивает:
– Я должен извиниться? Не знаю, как… Почему я… Мне-то помогло, только…
Я медленно прижимаю палец ему к губам:
– Не надо, не извиняйся. Мне тоже помогло.
Мы почти не двигаемся, пока пульс не приходит в норму, пот не высыхает, дыхание не сливается воедино. Не говоря ни слова, мы залезаем к Джейсу на кровать. Он устраивает меня поудобнее – голова у него на груди, шею придерживает теплая ладонь. Скоро наше дыхание становится ровным, но я лежу без сна, глядя в потолок.
Мама, что ты наделала?!
Глава 40
– Джейс, милый, Джейс! – громко зовет миссис Гарретт у двери тихой комнаты.
Она дергает ручку, но Джейс запер дверь, вот она и не открывается. Джейс соскакивает к кровати, бросается к двери, отпирает, встав против света, но открывает совсем чуть-чуть.
– Папа не?.. Что случилось? – У Джейса срывается голос.
– Состояние стабильное. Врачи пошли на экстренную меру – чтобы понизить внутричерепное давление, пробурили у него в голове какое-то отверстие. По словам Элис, стандартная процедура. Я приехала переодеться и нацедить молоко для Пэтси. С папой остался Джоэл. Пока он не проснется, новостей не будет. – В бодром голосе миссис Гарретт слышны слезы. – Ты точно справишься сегодня в магазине?
– Мам, я как раз этим занимаюсь.
– Элис останется со мной, чтобы разъяснять медицинские словечки. Джоэлу нужно на работу, но вечером он вернется. Попросишь Тима помочь тебе? Сегодня не его смена, только…
Джейс выходит в коридор и обнимает мать. Я всегда считала миссис Гарретт высокой, а теперь вижу ее рядом с долговязым сыном и понимаю, что она моего роста.
– Не волнуйся, мы справимся. Тим обещал открыть магазин. Скажи папе… скажи, что я люблю его. Возьми ему что-нибудь почитать. «Идеальный шторм» Юнгера. Он давным-давно хотел его прочитать. Книга у него в машине.
– Саманта, ты посидишь с детьми? – спрашивает миссис Гарретт.
Даже в неярком свете заметно, как краснеет Джейс.
– Сэм просто… – Он осекается.
Бедняга! Что он скажет? «Заглянула ко мне?» «Помогала кормить живность?»
– Все в порядке, – быстро отвечает миссис Гарретт. – Сэм, так ты останешься?
– Да, конечно, – отвечаю я.
День пролетает с головокружительной скоростью. Вроде бы делаю то же, что обычно, когда сижу с детьми Гарреттов, но не получается решительно ничего. Непонятно, что Пэтси более ненавистно: бутылочка или мое присутствие. В десять утра звонит миссис Гарретт и извиняется: приехать и покормить дочку она не сможет, но грудное молоко есть в холодильнике. Только Пэтси непреклонна и с ревом отмахивается от бутылочки. К двум часам малышка превращается в красный, потный, зареванный комок. По истерическим ноткам в ее плаче я чувствую, что Пэтси устала, только спать она отказывается. Я кладу ее в кроватку, и малышка в знак протеста выкидывает все мягкие игрушки. Джордж не отходит от меня ни на шаг – напряженным шепотом излагает научные факты, стискивает мне руку, проверяя, что я слушаю, плачет по малейшему поводу. Гарри методично делает то, что нельзя: дерется с Джорджем и Даффом, раскатывает рулон туалетной бумаги «посмотреть, как получится», достает из холодильника тесто для печенья и ест. К пяти вечера, когда возвращается Джейс, я готова броситься на ковер и стучать ногами, как Пэтси. Впрочем, я рада, что постоянно занята, потому что отключаюсь, то есть почти отключаюсь от мыслей, мелькающих в сознании, как новостная лента в низу телеэкрана: «Мама тут ни при чем. Иначе и быть не может».
У Джейса такой усталый вид, что я беру себя в руки, спрашиваю, как дела в магазине и нет ли новостей из больницы.
– Опять ничего определенного, – отвечает Джейс, расшнуровывает кроссовку и швыряет к двери. – Состояние стабильное. Изменений нет. Я уже не понимаю, что значит «стабильное». Папу сбила машина. Ему просверлили отверстие в черепе. «Стабильное» – это когда все так же, как прежде. А у нас тут ничего подобного. – Он швыряет к двери вторую кроссовку, она сильно ударяется о стену, оставляя грязный след.
Стук будит Пэтси, дремлющую у меня на руках, и она снова ревет.
Джейс берет сестренку на руки, прижимает ее к груди. По сравнению с Пэтси он кажется таким загорелым.
– Думаю, и у тебя денек получился тот еще, да, Сэм?
– Тот еще, но на другой лад.
Пэтси сжимает футболку Джейса в кулачке и сует себе в рот.
– Бедная малышка! – тихо говорит Джейс.
Вскоре домой возвращается Элис, она привозит пиццу и очередную порцию «ничего нового» в обертке из медицинской терминологии.
