Книга Откровение, страница 90. Автор книги Юрий Никитин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Откровение»

Cтраница 90

Томас чувствовал, что интерес Князя Тьмы к ним падает, скоро передаст их в руки палачей и забудет, своих дел по горло, судорожно цеплялся за любую мысль как выбраться, но ничего не приходило в голову кроме идеи вызвать Сатану на турнир и выбить из седла, тем самым добыв свободу себе и сэру калике.

Олег, что больше помалкивал в их диспуте, спросил непонимающе:

— Но ведь ты — отец всех знаний? Ты сам признался, что вся цивилизация — твоих рук дело. У того, Верхнего, слепая вера, что больше подходит для ленивых недоумков, а у тебя — гордость и жажда знаний. Но что-то я сейчас недопонимаю...

Томас видел, как гордое лицо Сатаны перекосилось, а глаза вспыхнули таким светлым оранжевым огнем, что Томас на миг ослеп, а в голове пронеслось потрясенное: каким же великолепием блистал, когда был у престола верховного сюзерена!

— Даже тебе, гордец... что мне любо... не понять...

Голос его из мощного и сильного стал глухим, словно Сатана, как и калика, тащил на себе незримую гору. Томас непонимающе покосился на калику, вот уж не заподозришь в гордости, явно Князь Тьмы под гордостью понимает что-то другое, а Олег возразил:

— Если мы — твои дети, то когда-то сможем понять.

— Когда-то, — прорычал Сатана. Похоже, Князь Тьмы уже потерял к ним интерес, Олег спросил быстро:

— Ты... отказался?

Глаза Сатаны вспыхнули пурпуром. Томас затаил дыхание, гнев Князя Тьмы собрался вокруг повелителя красным облаком, но Сатана лишь проревел люто:

— Не сдался! Но разве это жизнь? Карабкаться на гору, которой нет конца? Карабкаться, обламывая ногти, вгрызаясь зубами, не досыпая и недоедая, отказывая себе в простых человеческих радостях...

Олег спросил с угрюмой подозрительностью:

— Это каких же простых человеческих радостях?

— Сам знаешь! Есть ли выше радость, чем догнать, повалить и овладеть чужой женщиной, догнать врага и размозжить ему голову, поджечь чужой дом, ломать и крушить, слышать рев пожара.

Он хохотал, воздух сотрясался, вокруг хохотали толстые мясозадые женщины. К удивлению Томаса Олег кивнул:

— Ты прав, это как раз и есть главные человеческие радости... будь ты проклят!

Сатана едва не задохнулся хохотом, стены тряслись, от рева у Томаса гремело в голове.

— Благодарю!.. Га-га-га! Я постарался, постарался... га-га-га!.. Человек — это не что-то бледное и неживое, как жаждет дурак наверху!.. Человек — это плоть, га-га, а плоть от меня!.. Тот дурак наверху бесплотный, как и его бесполые — тьфу! — ангелы, а я и сам, погляди, мужчина аль нет? То-то! Вон у твоей железяки волосы шлем поднимают. А чем может похвастаться тот, кто глаголет о любви к ближнему?

Олег смотрел исподлобья, Томас видел, как напряженно и быстро калика что-то мыслит, и наконец выдал:

— Ты раньше шел к знанию... а теперь зовешь обратно в пещеры?

Сатана загрохотал, будто скалы раскалывались от страшного жара:

— Не назад в пещеры, дурак, а вперед... в пещеры! Ты хоть знаешь к чему ведет знание?

Томас ответил с достоинством вместо запнувшегося калики:

— Знание — сила!

— Хребет подломится, — предостерег Сатана. — Во многих знаниях много горя. Ты видел хоть одного веселого мудреца?.. А дураки все веселы и счастливы. Знания никого еще не сделали счастливым. А несчастными — каждого. Я говорю не о тех мелких знаньицах, как украсть у соседа кошелек или выкопать клад, а о больших знаниях, настоящих!

Томас возразил:

— А на хрена они большие? Достаточно, если их будут знать два-три человека на все королевство. Это не так уж и много: два-три несчастных на королевство!

Дьявол рыкнул:

— Не получится. Знания — это курган. Маленький холмик можно насыпать и втроем, да что с него узришь? А чтобы заглянуть далеко, надо усилия многих. Я сам пока не могу представить весь народ мудрецами, но чутье говорит, что такое произойдет... или может произойти. Я все-таки могу заглядывать в грядущее подальше твоего спутника... хотя с ним никогда ничего нельзя сказать наверняка... и я вижу такие ужасы, что шерсть становится дыбом, огни гаснут по всему аду, а сердце рвется от жалости...

Томас скептически хмыкнул. Внезапно лицо Сатаны исказилось, Томас потрясенно увидел, что в красных глазах чудовища в самом деле появилась боль.

— Я надвое сердце свое разорвал для человека, — голос Сатаны стал хриплым от страдания, — Я бьюсь за то, чтобы он был счастлив. А счастье — в незнании.

Олег выглядел раздавленным, смятым, как старая тряпка у порога. Прошептал так горестно, что Томас едва расслышал:

— Я был уверен, что тот, Верхний, зовет к дурости, тупости, незнанию, а ты чего-то да стоишь... Но что же тогда хочет тот, наверху?

Сатана поднялся, жестом отослал двух крупных чертей, требовавших внимания. По его виду, Томас понял, что Сатана сейчас уйдет следом, а с ними будут покончено.

— А он уже ничего не хочет.

— Как...

— Он раньше царствовал и управлял, потом только царствовал, а сейчас.... Следы моей работы вы видите на земле каждый день, а что делает он?.. Вот так-то... А теперь, вы двое, я вас, пожалуй, сумею использовать. У меня для вас есть работа.

— Какая? — спросил Олег, а Томас отрезал гордо: — Никакой работы от врага Господа и Пречистой мы не примем!

Сатана хмыкнул, перевел огненный взор на Олега. Тот подумал, сказал медленно:

— Вообще-то он прав. Мне плевать на его Господа, я господ над собой не признаю...

— Гордыня! — вскричал Сатана радостно, а Олег продолжил так же медленно: — Но мне не нравятся ни твои цели... ни твои методы... ни сама идея тащить людей обратно в скотство... Странно, мне казалось, что раз уж ты вывел Адама из скотского Эдема, разбудил в нем гордость, заставил трудиться, копать, сеять, строить, приручать зверей, разводить сады, но ты и есть Настоящий Бог... А теперь?

Сатана побагровел. Томасу показалось, что огромный, как наковальня кулак падшего ангела обрушится на Олега, но Сатана лишь прорычал:

— Я увидел, к чему это ведет... и чем кончится! И я... Ладно, я не намерен с тобой спорить, смертный... Эй, в котел их с кипящей смолой!

Томас ощутил, как сзади схватили огромные ладони. Мир перевернулся, он успел понять, что его тащат к отвратительному котлу, оттуда несет жаром, воняет горячей смолой, из котла взметываются языки жаркого огня. Томас пробовал противиться, но держали его множество толстых, как бревна, рук, а сам он чувствовал себя слабым, как новорожденный червяк.

Вдруг все замерло. Его держали крепко, но черти оглядывались на Сатану. Он как вскинул ладонь, так и держал, а возле него суетился старый горбатый черт, мало ему чужого коня, суетливо нашептывал князю Тьмы на ухо, злорадно тыкал пальцем в Томаса и Олега.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация