– Конечно, обязана, Лазарь. Этот человек предал Корону. А Корона – это и есть я.
Мерн сонно поднял голову.
– Они не понимают, госпожа, но я понимаю. Вы проявили ко мне доброту, а теперь еще и собираетесь оказать мне честь.
Глаза Келси наполнились слезами, и когда она подняла взгляд на Элстона, она увидела его огромную фигуру будто сквозь завесу тумана.
– Держи его крепко, Элстон. Я не смогу сделать это дважды.
– Слушаюсь, госпожа.
Келси смахнула слезы, ухватила Мерна за светлые волосы и запрокинула его голову. Она разглядела его сонную артерию, мягко пульсирующую у основания глотки, и услышала голос Барти: «Избегай ее, Кел, если не хочешь быть облитой кровью с ног до головы».
Келси крепче ухватила нож, внезапно убедившись, что Барти хотел бы именно этого: чтобы она сделала все сама и чисто. Она плотно прижала край лезвия к правой стороне горла Мерна, а затем резким движением полоснула им по коже. Теплая темно-красная жидкость заструилась по лезвию, но девушка не обратила на это внимания и продолжала держать голову Мерна, глядя, как на его горле расплывается кровавая улыбка. Его голубые глаза еще на минуту задержали на ней мечтательный взгляд, а затем она отпустила его волосы и отошла, наблюдая, как его голова медленно клонится к груди.
– Отличная работа, Ваше Величество, – заметил Веннер. – Хороший аккуратный надрез.
Келси опустилась на землю и уронила голову на скрещенные руки, больше не сдерживая слез.
– Разойдитесь и дайте ей немного побыть одной, – резко приказал Булава. – А его сожгите. Корин, оставь пока у себя остатки дряни из его сумки: возможно, Арлисс придумает ей применение, когда мы вернемся домой.
Все отошли, за исключением одного стражника, который сел рядом с Келси. Это был Пэн.
– Госпожа, – тихо сказал он. – Пора ехать.
Девушка кивнула, но не могла перестать плакать: слезы продолжали литься из ее глаз, как бы она ни пыталась их сдержать. Дыхание вырывалось из ее груди с хриплыми астматическими всхлипами. Через некоторое время она почувствовала на своей ладони руку Пэна, который мягко вытирал с нее кровь.
– Пэн!
Рука исчезла.
– Поднимай ее! Мы и так слишком задержались!
Пэн взял Королеву за руку, чтобы помочь ей подняться, но теперь его прикосновение было совершенно безличным. Он поддерживал ее, пока она ковыляла вперед, к груде валунов, где в импровизированном загоне стояли лошади. Дойдя до Дайера, державшего ее лошадь, она машинально забралась в седло, вытирая лицо рукавом.
– Можем ехать, госпожа?
Повинуясь минутному порыву, Келси оглянулась на восточную часть перевала. Склон был слишком крут, и ничего не было видно. Ее охватило внезапное желание украдкой вскарабкаться на его край, заглянуть за него и окинуть взором Мортмин – страну, которую она видела лишь во сне.
Но времени на это не было. Обернувшись, она увидела, что все ждут ее. Лицо Мерна стояло у нее перед глазами, но она сжала поводья в кулаке и стерла его образ вместе с последними слезами.
– Да. Поехали домой.
Выехав из Аргоса, они проделали большое расстояние за короткое время. На перевале дорога была размыта до грязи, но как только они начали спуск, земля быстро стала совершенно сухой, и Келси вынуждена была заключить, что дождь лил только над перевалом. Время от времени она касалась сапфиров через ткань рубашки. Сегодня она не чувствовала в них никакой магии, но ее было не обмануть. Мысли то и дело возвращались в библиотеку, к шедевру Толкиена, стоявшему на почетном месте в самом центре верхней полки.
«Что-то они со мной сделают?»
С высокой точки на предгорье можно было отчетливо разглядеть темную цепочку каравана, растянувшуюся на лугу и опережающую их примерно на полдня езды. Пока Келси спала, Булава до глубокой ночи опрашивал сельских жителей и обнаружил несколько любопытных фактов. В общей сложности банда Торна совершила налеты на двенадцать деревень, расположенных вдоль берегов Криты. Люди Торна знали, что каждую весну мужчины из этих селений уходят торговать в Новый Лондон, и появлялись в первую же ночь после их ухода. Они устраивали пожары, чтобы создать переполох, а затем врывались в дома и забирали женщин и детей.
Келси почувствовала, как по ее спине пробежал холодок от воспоминаний о том ужасном утре в деревне. Она не видела необходимости догонять караван, но беспокоилась за всех этих женщин и детей, которые шли одни, без охраны, погоняя мулов. Ей казалось важным держать их в поле зрения.
«И что бы ты со своими пятнадцатью стражниками сделала, если бы на них напали?» – язвительно подумала про себя Келси.
«Я могла бы сделать многое, – мрачно возразила она самой себе, вспомнив мощный голубой свет и вспыхнувшее внутри электричество. – Я могла бы сделать предостаточно».
Но в глубине души она была уверена, что никакой опасности больше не было. Корину пришла в голову здравая мысль отвязать лошадей противника: и те немногие из людей Торна, кому удалось сбежать, теперь вынуждены передвигаться пешком, а вокруг в пешей доступности не было ничего. Они уже обнаружили нескольких лошадей, которые паслись в предгорьях, и Булаве удалось их изловить. Одну из них он отдал стражу Ворот Жавелю, хотя Дайер привязал тому ноги к седлу и теперь постоянно держался с ним рядом. Келси не видела в этом нужды, в ее голове вновь всплыл образ того, как Жавель с покрытым сажей лицом пытался сломать горящую клетку. «Он не так-то прост, – подумала она, – и Булава тоже это понимает».
Когда они почти нагнали караван, который тонкой тенью тянулся в нескольких милях к северу, Булава разрешил отряду замедлиться и пустить лошадей шагом. Солнце уже стояло высоко, а отряд прошел больше половины расстояния до Криты, когда Капитан скомандовал остановиться.
– В чем дело?
– Всадник, – ответил он, глядя в сторону каравана. – Веллмер, поди-ка сюда!
С севера действительно приближался одинокий всадник. Он мчался так быстро, что оставлял позади себя облако пыли, хотя поле густо поросло травой.
Элстон, Пэн и Булава выстроились в треугольник вокруг Келси, которая почувствовала, как в животе у нее что-то сжалось. Что теперь-то стряслось?
– Он из Кейдена, – пробормотал Пэн. – Плащ красный.
– Но он всего лишь посланник, – задумчиво заметил Булава. – Готов спорить, у нас будут неприятности из-за смерти Двайна.
– Он мертв? – спросила Келси.
Глаза Булавы неотрывно следили за всадником.
– Ваш приятель убил его. Но кейдены не могут этого знать. Они подумают, что это мы.
– Что ж, раньше они пытались меня убить. Вряд ли мне придется хуже, чем раньше.
– Это не в духе Кейдена – отправлять одного человека куда бы то ни было. Лучше перестраховаться и подождать здесь.
