Стоило ей подумать об этом, как ее взор затуманился, будто на него опустилась завеса. Девушка пошатнулась, схватившись за парапет, лишь смутно ощущая себя живым существом, по-прежнему стоящим на балконе. Другая ее часть взмыла в высокое и холодное ночное небо, оглушенная свистом ледяного ветра в ушах.
Внизу Келси увидела обширную территорию, покрытую густым сосновым лесом. Она была исчерчена дорогами – не пыльными трассами вроде тирских, а настоящими дорогами, замощенными камнем, созданными для бесконечных телег и караванов. На севере она увидела холмы, по высоте почти не уступавшие горам и испещренные точками; она догадалась, что это шахты. Ферм нигде не было, только заводы: кирпичные здания, извергавшие клубы дыма и пепла.
– Госпожа? – донесся откуда-то издалека голос Пэна. Она тряхнула головой, чувствуя, что чары могут вот-вот развеяться, а ей так хотелось увидеть, что там.
Впереди простирался огромный город, намного больше Нового Лондона, построенный на каменном плато, которое высилось над вершинами сосен. В центре города поднимался дворец, по сравнению с которым все окрестные здания казались крошечными. Высотой он, пожалуй, уступал Цитадели, но был куда элегантнее и симметричнее. На вершине самой высокой башни развевался кроваво-красный флаг. Келси на мгновение задержала на нем взгляд, а потом снова посмотрела вниз. Город был окружен высокой деревянной стеной. От главных ворот отходила широкая дорога, по обеим сторонам которой стояли высокие столбы. Уличные фонари? Нет. Присмотревшись получше, девушка увидела, что все столбы были увенчаны небольшими продолговатыми предметами – человеческими головами. Местами это были лишь голые черепа, другие только начали разлагаться, и сквозь плесень легко различались черты лица.
«Пиковый холм, – догадалась Келси. – Это же Демин». Недалеко от города, слева под собой она увидела огромную черную массу, усеянную огоньками. Нужно посмотреть поближе. Едва подумав об этом, она резко спикировала вниз, будто хищная птица на добычу.
– Госпожа?
Под ней простиралась армия – огромная масса солдат, покрывавшая землю на несколько квадратных миль вокруг. Палатки и костры, солдаты и лошади, повозки с припасами, ножи, мечи, луки, стрелы и пики. Келси узнала несколько массивных деревянных сооружений, она их видела в книгах Карлин: осадные башни, метров двадцати длиной, уложенные на бок для транспортировки. Келси в отчаянии всплеснула руками, чувствуя, как по бокам от нее хлопают крылья и перья ерошит ледяной ветер.
Она развернулась и сделала еще один круг над лагерем. До рассвета оставалось недолго, солдаты уже готовились ко сну. Она слышала обрывки песен, чувствовала запах жареной говядины и даже эля. Она могла различить любую деталь на земле, видя намного четче, чем в жизни, и ее охватила печаль от того, что придется вернуться к своему обычному человеческому зрению, что эта необыкновенная зоркость не останется с ней надолго.
Пролетая над восточной стороной лагеря, Келси заметила что-то непонятное: металлический блеск довольно крупных предметов, мерцавших в свете костров. Подобрав крылья, она резко спикировала, оказавшись прямо над ними. В ноздри ей ударил резкий запах множества людей, но она все же спустилась еще ниже. Паря над лагерем, она разглядывала ряд приземистых металлических цилиндров, каждый из которых размещался на отдельной повозке, будто в ожидании парада. Ей понадобилось несколько раз пролететь над ними, чтобы понять, что это такое. Когда она наконец поняла это, ее охватило настоящее отчаяние.
Пушки.
«Но это невозможно! Даже в Мортмине нет пороха!»
Десять пушек ехидно поблескивали, будто насмехались над ней. Все они были сделаны из стали и выглядели совсем новыми. Не было даже запаха ржавчины.
«Тирлинг!»
Келси развернулась, чтобы вернуться, предупредить. Надежды на победу не было – лишь металлический запах побоища и смерти.
В груди ее прогремел взрыв. Она слышала, как под ней раздается чей-то триумфальный рев. Что-то пронзило ее грудь, будто пылающее копье поразило ее в самое сердце.
– Мерн! Лекаря! – Голос Пэна доносился до Келси издалека, будто между ними лежала толща воды. – Корина сюда, и поживее!
Келси отчаянно пыталась оставаться в воздухе, но крылья ее больше не слушались. Она позорно рухнула камнем вниз, даже не почувствовав, как ее тело ударилось о землю.
– Вы не понимаете, – повторила Келси, должно быть, уже в седьмой раз за день. – Мортийская армия уже мобилизована.
Генерал Бермонд улыбнулся ей со своего конца стола.
– Я убежден, что вы искренне в этом уверены, Ваше Величество. Но это не значит, что мы не сможем прийти к мирному соглашению.
Девушка сердито посмотрела на него. Беседа проходила не слишком гладко, и у нее уже слегка разболелась голова. Генералу Бермонду на вид было не больше пятидесяти лет, но собеседнице он казался древнее холмов, со своей лысой головой и морщинистым лицом, носившим следы долгого пребывания на солнце. Рукав его униформы был подшит, прикрывая увечную руку.
Подле Бермонда сидел его заместитель, полковник Холл. Тот был моложе лет на пятнадцать, дородный и коренастый, с квадратным подбородком. Холл был немногословен, но его серые глаза примечали все вокруг. Оба прибыли в полном армейском обмундировании – вероятно, чтобы смутить Келси, которая с раздражением поняла, что это сработало.
Пэн сидел рядом с ней, безмолвный как статуя. Келси с удивлением заметила, что ей нравится ощущать его присутствие. Постоянное внимание стражников изрядно ей надоедало, но с Пэном почему-то было по-другому: он умел быть ненавязчивым. И, хотя сравнение было не слишком лестным, Келси он напоминал верного пса, неслышно следующего по пятам за хозяином. Он хранил бдительность, но она никогда не уставала от его присутствия, как это бывало с Булавой.
Тот сейчас сидел справа от нее, и Келси каждые несколько минут бросала на него взгляды, пытаясь принять какое-нибудь решение. Вчера в Цитадель пришла новость: крепость рода Грэм, расположенная в пятидесяти милях к югу от столицы, сожжена дотла. Большая часть гарнизона полегла, равно как и несколько живших с солдатами женщин.
Весь прошлый день Келси усиленно размышляла над таким поворотом событий. Эту крепость подарили младшему лорду Грэму на крестины. Было довольно трудно связать между собой этого ребенка и человека в черной маске, который пытался украсть ее сапфир и перерезать ей горло. Покушение на жизнь Королевы влекло за собой конфискацию всех земель преступника, но в той крепости были и мирные жители, мужчины и женщины, которых никто не предупредил и которые в итоге погибли. Келси нисколько не сомневалась, что пожар был делом рук Булавы, и понимала, что тот отчасти ей неподконтролен. Это ощущение было ей в новинку. Казалось, она подобрала на улице дикую собаку, которая могла в любой момент сорваться с цепи, и не понимала, что с ней делать.
На столе перед ними лежала карта, принадлежащая Булаве, и экземпляр Мортийского соглашения. Последнее не оставляло никаких лазеек, так что Келси сосредоточила свое внимание на карте. Она была очень старой – чья-то умелая рука начертила и обвела линии чернилами задолго до рождения Келси.
