– Ну так что, Томас?
Томас поднял на Ловкача затуманенный слезами взгляд. Время простиралось на годы назад и на годы вперед, но ничто из событий будущего не могло стереть дела минувших дней. Такой порядок вещей казался Томасу чудовищной несправедливостью даже сейчас, когда он понимал, что жить ему осталось лишь несколько минут. Собрав остатки храбрости, он произнес:
– Если ты снимешь маску, я расскажу тебе все, что знаю о ней.
Ловкач отвернулся, быстро оценив обстановку позади себя. Прищурившись, Томас с трудом разглядел сквозь слезы, что все трое его людей мертвы. Самое ужасающее зрелище представлял собой Кивер: он лежал с перерезанным горлом в луже собственной крови, уставившись невидящим взглядом на остатки дневного света.
Три человека в масках и черных одеждах сидели на корточках в кустах. Они смотрели на Томаса хищным выжидательным взглядом, как принесшие добычу псы. Но все же он боялся этих людей меньше, чем их предводителя. Ловкач был умен, дьявольски умен, а умные люди были способны на самую изощренную жестокость. Именно в этом заключалась особая сила Красной Королевы.
Когда он снова посмотрел на Ловкача, на том уже не было маски, и лицо его было отчетливо видно в угасающем свете дня. Томас утер слезы с правого глаза и долго вглядывался в это лицо, потеряв дар речи.
– Но ты же умер.
– Лишь изнутри.
– Это магия?
– И притом самая черная, лжепринц. А теперь говори.
И Томас заговорил. Поначалу слова давались ему с трудом, но потом стало проще. Ловкач слушал внимательно, даже сочувственно, задавая наводящие вопросы, и вскоре стало казаться совершенно естественным, что они сидят вместе на ночь глядя, болтая о чем-то. Томас поведал своему собеседнику всю историю целиком, как еще никогда и никому не рассказывал, и каждое последующее слово давалось ему легче предыдущего. Он вдруг понял, что стражник Королевы поступил бы точно так же. Это показалось ему настолько значимым, что он даже принялся повторять некоторые особо важные моменты, отчаянно пытаясь донести их до Ловкача. Он изложил все, что помнил, и замолчал, когда ему больше нечего было сказать.
Ловкач выпрямился и приказал:
– Принесите топор!
Томас схватил его за руку.
– Ты не простишь меня?
– Нет, Томас. Я просто сдержу свое слово, вот и все.
Томас закрыл глаза. Мортмин, Мортмин, жгучий страх, ты горишь в ночных лесах
[20], – почему-то подумал он. Хотя Ловкач собирался лишить его головы, Томас обнаружил, что не держал на него зла. Он вспомнил Красную Королеву, первую встречу с ней и на мгновение ощутил смесь ужаса и неизбывной тоски по ней, от которой по-прежнему замирало его сердце. Затем он подумал о девчонке, которая умудрилась подняться с пола с ножом в спине. Возможно, у нее получится вытащить страну из трясины, в которую они ее погрузили. В истории Тирлинга случались и более странные вещи. Возможно, она и была Истинной Королевой. Возможно.
Глава 11. Изменник
Церковь Господня представляла собой странный союз иерархии католицизма прежних времен и верований протестантской секты, зародившейся вскоре после Переселения. Члены этой секты были озабочены не столько нравственным спасением душ, сколько спасением человеческой расы как биологического вида, которое считалось частью великого Божьего замысла, призванного поднять Новый Мир из морской пучины.
Эта странная смесь несопоставимых элементов была и неизбежным союзом, и предвестником грядущих событий. Церковь Господня стала религией реалистов, ее толкование Евангелия было проникнуто прагматизмом, а влияние старой Библии свелось к полезным элементам. Недовольство церкви было неизбежным: многим священникам перед лицом все более жестоких политических реалий теологии в Тирлинге достаточно было легкого толчка, чтобы они восстали.
Отец Ансельм, «Религиозные аспекты истории Тирлинга» (эссе)
Когда отец Тайлер вошел в приемную, Кесли сразу показалось, что на нем лежит какое-то тяжелое бремя. Священник запомнился ей робким, но не угрюмым. Он по-прежнему ступал с осторожностью, но теперь его плечи были сгорблены, слово на них легла какая-то новая тяжесть.
– Святой отец, – приветствовала она его. Отец Тайлер посмотрел в сторону трона, и его голубые глаза на мгновение встретились с глазами Келси, но тут же скользнули прочь. Судя по его робости, священник явно редко проводил обряды. За годы учебы у Карлин Келси привыкла считать всех священников либо пустословами, либо фанатиками, но отец Тайлер явно не принадлежал ни к одной из этих категорий. Конечно же, среди священников встречались и слабые люди – Карлин более чем подробно осветила этот вопрос. Но только дурак принимает осторожность за слабость.
– Вам здесь всегда рады, святой отец. Присаживайтесь. – Она указала на стул, стоявший слева от нее.
Отец Тайлер замешкался, что было неудивительно: за спинкой предложенного стула стоял Булава. Священник прошествовал будто на плаху, волоча за собой полы белых одежд, и уселся, не поднимая глаз на Булаву. Но когда он наконец повернулся к Келси, его взгляд был ясным и прямым.
«Булаву он боится больше, чем меня», – горестно подумала Келси. Что ж, не он один.
– Ваше Величество, – начал священник шелестящим голосом, – Церковь, и в особенности Его Святейшество, шлют свои приветствия и наилучшие пожелания Вашему Величеству.
Келси кивнула, сохраняя приветливое выражение. Булава сообщил ей, что всю прошлую неделю Его Святейшество принимал у себя в Арвате многочисленных тирских вельмож. Булава глубоко уважал лукавую натуру Святого Отца, так что и Келси не была склонна ее недооценивать. Вопрос был лишь в том, распространялось ли это лукавство на его подчиненного, который выжидающе смотрел на нее.
«Все от меня чего-то ждут», – устало подумала Келси. Плечо, не беспокоившее ее последние несколько дней, отозвалось болью.
– День на исходе, святой отец. Чем я могу вам помочь?
– Церковь желает проконсультироваться с вами по поводу выбора придворного священника, Ваше Величество.
– Насколько я поняла, этот вопрос остается на мое усмотрение?
– Да, но… – Отец Тайлер огляделся по сторонам, будто ища следующие слова на полу. – Его Святейшество просит проинформировать его о том, что вы решите.
– Кого предлагает мне Церковь?
Его лицо исказила гримаса, выдающая беспокойство.
– Этот вопрос еще не решен, Ваше Величество.
– Ну разумеется, решен, святой отец, иначе вас бы здесь не было. – Келси улыбнулась. – Картежник из вас вышел бы никудышный.
Отец Тайлер удивленно усмехнулся.
