— Куча! — откликнулся Торн. — Всё провоняли своими духами.
Дуан, поколебавшись, уточнил:
— А кто живет подо мной?
Часовые переглянулись и пожали плечами.
— Какой-то принц, которого еще ваш отец хотел пригласить. Маары церемониймейстеры сочли его достаточно важным гостем, чтоб поместить тут. Вы против?
— А он тоже душится? — с любопытством поинтересовался Дуан.
— Нет, он тут один, кажется, не душится. По крайней мере, я, пока поднимался, ничего не учуял, — сказал Ронг и, сняв шлем, почесал макушку.
— Славно. — Дуан махнул им и закрыл дверь.
За несколько швэ беседы он уже почти забыл о странном стуке и только чудом, развернувшись, успел выхватить из-за пояса кинжал. Точный удар разрубил что-то, летящее прямо в голову; «что-то» оказалось небольшим яблоком, которое с хрустом распалось пополам. Плинг, учуяв еду уже по звуку ее падения, с цоканьем потрусил навстречу.
— Я просто проверял, не заплыл ли ты здесь. Но помни, в следующий раз захочу проверить это ножом.
Железный стоял в проеме между двумя комнатами и держал второе яблоко, покрупнее. Дуан в нерешительности замер с поднятым оружием; спохватившись, вынул платок и начал обтирать запачканное соком лезвие.
— Привет, Багэрон. Какая неожиданность.
Тайрэ не двигался с места, только внимательно наблюдал за каждым его движением. Дуан вчетверо сложил платок и убрал кинжал, потом наконец приблизился.
— Как ты сюда попал?
Губы дрогнули в мягкой усмешке, усмешке «сам ведь знаешь», которая Дуану очень льстила.
— Ты же для этого поставил туповатую стражу, которой достаточно одного отвлекающего шороха на лестнице? Та, что этажом ниже, не многим лучше.
— Да, но где ты прятался, когда я открыл?
А вот это была усмешка «подумай получше». Дуан вздохнул. Железный пояснил:
— Я достаточно знаю здесь каждый гобелен и каждую подвижную панель в стене. Да и вообще, проскользнуть за твоей спиной, когда ты так широко распахнул дверь, что даже часовые лицезрят лишь твою выглядывающую голову, — нетрудно. Так или иначе… здравствуй, юный Сокол. Рад видеть тебя живым, здоровым и не таким кошмарно бородатым, как в последний раз.
Теперь они стояли рядом, и Тайрэ потрепал Дуана по плечу. Вышло, как обычно, немного болезненно: пальцы были все же слишком сильными, и рассчитывать их движения Железный так и не научился. Тем не менее Дуан порадовался и такому приветствию. Он немного опасался, что вместо него будут вопросы вроде «Сколько, проклятье, еще тебя ждать?»
— Ты голоден?
— Хороший и правильный вопрос гостеприимного хозяина, но нет. — Тайрэ надкусил яблоко. — Я просто заглянул проверить, цел ли ты и не трещат ли нитки в твоей безумной авантюре. Ино Милосердный. Ха.
Впрочем, «ха» было скорее одобрительным, и Дуан с самодовольной улыбкой сделал плавный приглашающий жест.
— Идем, посидим. Я хочу знать, зачем вы здесь, ведь я сказал Дарине, чтобы вы не приближались…
— Ты же помнишь. — Тайрэ последовал за ним. — Мы стараемся не творить никаких кровавых дел в Большой Отлив: Вирра-Варра с Моуд вечно шлют шторма тем, кто нарушает этот завет. Так что «Ласарра» встала в тайной бухте, здесь мы отдохнем, да и заодно подлечим пару-тройку тех, кому досталось за время, что тебя нет.
С этими словами Железный опустился в глубокое кресло, положил на колени широкополую шляпу и вытянул ноги в остроносых сапогах, начищенных до блеска. Дуан невольно отметил, что наставник оделся не как обычно: на нём красовался один из камзолов, которые раньше без дела висели в шкафу, — дорогие, совсем новые или просто хорошо сохранившиеся, трудно сказать. И поскольку мода в Альра’Илле менялась медленно, Тайрэ легко было бы принять за одного из гостей замка, баронов средней руки или за влиятельного военного, к примеру. Странным могло показаться только то, что руки в такую жару скрывали перчатки… но у знати ведь бывают всякие странности.
— Мы ходили за одним кладом. К сожалению, вместе с нами туда пошла пара команд чьих-то Соколов и еще какие-то ребята на мелкой бригантине. Мы внушительно их ощипали, но не без потерь. Зато твоя животина помогла нам найти камешки на раз. — С этими словами Железный махнул на Плинга, который как раз входил в комнату с кусочком яблока в пасти.
— Значит, вы давно здесь? — Дуан сел рядом, в соседнее кресло.
— Прилично. И Дарина еле уговорила меня отдать хрюшку. У нее — у нашего боцмана, конечно, а не только у свиньи, — вообще к тебе особая слабость.
Дуан с усмешкой отвел глаза.
— Да брось. У нее она ко многим.
— Дарина еще объявится, — многообещающе сообщил Тайрэ. — Держи ее в узде, будь любезен, чтобы не развратничала с кем попало.
— А ты? — тихо уточнил Дуан. — Мне… неуютно в этой шкуре. Заглядывай иногда, или я рехнусь.
На него посмотрели особенно пристально; трудно было понять, какая эмоция отразилась в белесых глазах. Она могла быть раздражением, но могла и не быть. Даже, скорее всего, не была, судя по вновь появившейся слабой улыбке.
— Не знаю, Ино, дел довольно много. Раз уж стоим в гавани, поменяю часть оснастки, докупим парусины. Переберу с Тери крошку. Да и вообще…
«Крошкой» Железный ласково называл механическое нутро «Ласарры», это было почти единственное, о чем он вообще говорил ласково.
— Я все же надеюсь повидать тебя еще и получить пару ценных советов. — Дуан снял с грозди несколько красных виноградин. — Считай это королевским приглашением, а от королевских приглашений нехорошо и опасно отказываться.
Тайрэ хмыкнул, отгрыз еще кусок от яблока и покачал головой.
— Не дерзи мне, юный Сокол, особенно учитывая, что корона все еще падает с твоей бедовой макушки.
Дуан, пропустив это наглое замечание мимо ушей, откинулся назад и как ни в чем не бывало подмигнул.
— Тем более в таком виде тебя вряд ли опознают. Будто ты… — он кинул очередную виноградину в рот, — ну, часть всего этого ряженого кошмара.
Тайре опять пытливо посмотрел ему в лицо.
— Кто знает…
Дуан не отвел взгляда, а только повторил с чуть иной интонацией:
— Кто знает…
Довольно часто, с самого начала знакомства, едва ли не с первого дня, Дуан задумывался: откуда даже в такой не лишенной благородства пиратской гильдии, как Волки, мог взяться человек вроде Багэрона Тайрэ? Слишком многое отличало его от других капитанов, но рассуждать об этом, тем более спрашивать, было трудно: попытки встречались неизменно насмешливо и разбивались о какой-нибудь остроумный ответ.
«Слишком многое» выражалось в мелочах, зато мелочей было немало. Количество книг в каюте — просто огромное. Неизменно чистые рубашки и расчесанные волосы. Речь, которая легко превращалась из помоев последнего бродяги в изысканные рассуждения аристократа. Неукоснительно соблюдаемый кодекс чести и, конечно, тот факт, что Тайрэ знал прозвание наследного принца — «Сокол». Но вопросов, откуда это знание, Дуан почему-то никогда не задавал. Может, потому что постепенно уверовал: наставник знает вообще всё на свете, так ли это странно?
