Удавиться, что ли, подкралась коварная мысль, но она тут же прогнала ее прочь. Она все еще надеялась на то, что бандиты, зная, что она следователь, не посмеют ничего с ней сделать. Но когда вернувшаяся под вечер пьяная компания из четверых бритоголовых ввалилась к ней, она пожалела о том, что не наложила на себя руки. Верховодил бандитами все тот же Карякин…
— Ну что, синеглазка, соскучилась тут без нас? Ничего, щас тебе будет очень весело: смотри, какие крутые пацаны в натуре хотят с тобой поразвлечься! — с глумливой улыбочкой произнес он.
— Карякин, если ты сейчас отпустишь меня, а еще лучше — доставишь домой, я обещаю оставить твою дурную выходку без последствий. Нет — пеняй на себя! — предупредила Инна.
— Да ты никак угрожаешь мне? — удивился он. — Ой, как страшно, гражданочка следователь, я прям весь дрожу!
— Зря паясничаешь, гражданин Карякин! За похищение следователя тебе дадут на всю катушку, — холодно заметила Инна. — Но есть и другой вариант. Я могу и не заявлять о похищении, если ты будешь вести себя разумно и выполнишь мои требования.
— Домой, значит, захотелось, да еще чтоб тебя отвезли? Ну, это заслужить надо, хорошим, так сказать, поведением, — ухмыльнулся он, раздевая пленницу похотливым взглядом.
— Можешь не утруждать себя, я сама как-нибудь доберусь! — отрезала она.
— Куда ж ты пойдешь на ночь-то глядя? А ну как в натуре заблудишься в лесу, да еще типа замерзнешь. Никогда себе потом не прощу, что послал тебя на верную смерть, — притворно вздохнул он.
— Хватит кривляться, Карякин, — одернула его Инна. — Верни мне мою сумочку, и будем считать инцидент исчерпанным.
— Не торопись, красавица. Давай, раз уж сюда приехали, в баньке попаримся, а там посмотрим, как с тобой быть. Должна же ты мне как-то компенсировать, что три дня меня в КПЗ промариновала? Так теперь ты должна хорошо постараться, чтобы меня уважить: устрой нам тут типа сеанс бесплатного стриптиза. Фигурка у тебя клевая, есть на что посмотреть. Короче, раздевайся, не стесняйся, тут все свои. Оценим твои ножки по достоинству. Ну, чего застыла, как статуя? Я к тебе обращаюсь или к кому? — повысил голос Карякин. — Или, может, тебе нужно помочь?
— Попробуй хоть пальцем до меня дотронуться — я тебе глаза выцарапаю! — воинственно выпалила Инна.
— Эй, легавая, хватит, в натуре, ломаться, как девочка, — снимай с себя все, не томи, публика ждет! — подал голос один из бритоголовых.
— Братаны! Сдается мне, ментовочка нас типа не уважает. Так давайте по-простому, без церемоний, пустим ее на круг и все дела, — предложил другой.
— Не, пусть, в натуре, сама разденется, я так больше тащусь, — высказал свои пожелания третий…
Инна метнула на бандитов полный ненависти взгляд. Было бы у нее сейчас табельное оружие, она открыла бы по ним огонь не раздумывая. Учитывая то, что старший лейтенант милиции Хариенко в свое время стреляла из пистолета Макарова лучше многих мужчин, она убила бы их всех. Но сейчас оружия у нее не было. Свой пистолет она навсегда сдала вместе с «карточкой-заместителем» в «оружейку», и защищаться от загнавших ее в угол уголовников было нечем, а отступать некуда. Тем не менее она не сдалась. Стоило Карякину на шаг приблизиться к ней, как она тут же лягнула его в пах. В рукопашном бою, приемы которого она изучала при прохождении первоначальной милицейской подготовки, этот удар назывался «расслабляющим». На практике она применяла его в первый раз и потому промахнулась. Разъяренные подобной дерзостью бритоголовые набросились на нее и заломили ей руки. Карякин схватил ее за волосы, а его подручные стали срывать с нее одежду. Инна отчаянно сопротивлялась, дралась и царапалась, как дикая кошка, и даже умудрилась кого-то укусить за руку, но это еще больше распалило насильников. Как только им удалось раздеть ее, они, опасаясь ее острых ноготков, связали ей руки ее же кофточкой, после чего уложили на скамейку.
— Ноги этой суке держите покрепче, чтоб не брыкалась! — приказал Карякин и, по праву старшего в банде, первым взгромоздился на переставшую трепыхаться Инну.
Оставшиеся не у дел бритоголовые, сопя от нетерпения, бурно заспорили между собой, кто из них будет следующим.
Вдруг дверь в предбаннике с шумом распахнулась и в помещение ворвался морозный воздух.
— Э, братва, вы че это делаете?! Это ж моя баба! — неожиданно раздался до боли знакомый Инне голос.
— Закрой поддувало, Сеня, и занимай очередь, твоя девочка сегодня всем дает! — предложил один из бандитов, загородив собой застигнутого врасплох Карякина.
— А ну слезай с моей жены, козел! — заорал Арсен, пытаясь прорваться к Инне.
Бандиты схватили его за руки и удерживали до тех пор, пока Карякин не застегнул штаны.
— Убью, козляра вонючий! — бросился на него с кулаками Арсен. Карякин встретил его прямым в челюсть. Арсен упал от удара, но тут же поднялся на ноги. Нападать, правда, он теперь опасался, а увидев неизвестно откуда появившийся у Карякина нож, вообще сник.
— За козла, Сеня, ты мне кровью сейчас ответишь! — сквозь зубы процедил Карякин, перебрасывая нож из руки в руку.
— Я это, братан, извини, сгоряча брякнул… — залепетал Арсен, завороженно уставившись на хищно поблескивающее лезвие.
— Извиняться на том свете будешь! — прошипел Карякин, угрожающе надвигаясь.
У Арсена, сообразившего, что бандит не шутит, подкосились ноги, но от неминуемой расправы его спас заглянувший на шум авторитетный бандит по кличке Абрек. Он мгновенно отобрал у Карякина нож и, сверля его недобрым взглядом, выгнал взашей. Связываться со скорым на расправу авторитетом никому не хотелось, и следом за Карякиным убрались и трое его бритоголовых дружков.
— А ты, — обратился Абрек к Арсену, — зайдешь со своей женщиной ко мне, разговор есть…
Как только за ним закрылась дверь, Арсен развязал Инне руки и бросился помогать ей одеваться.
Инна была безмерно благодарна Арсену за то, что тот защитил ее от насильников, однако на этом ее злоключения не закончились. Потрясением для нее стал сам факт, что Арсен оказался своим для отморозков Карякина. Очередное потрясение она испытала, когда Арсен, вместо того чтобы сразу уехать с ней из бандитского логова, повел ее в дом к Абреку. Но долго теряться в догадках, что связывает Арсена с бандитским авторитетом, не пришлось. Не обращая на нее внимания, Абрек в лоб спросил Арсена о героине, который тот якобы обещал ему продать.
— Если условия прежние, я готов толкнуть сразу всю партию, — ответил ему Арсен, потирая ушибленную челюсть, и, покосившись на сидевшую с отсутствующим видом в углу Инну, добавил: — Только ты бабки мне сначала покажи.
— Нету базара, — сказал Абрек.
Достав из-под стола черный кейс, он положил его на стол, набрал шифр на замках и приподнял крышку. Арсен жадно уставился на лежащие в дипломате пачки стодолларовых купюр в банковских упаковках.
