Хорошей новостью является то, что эти результаты значительно более обнадеживающие, чем соответствующие данные, полученные в октябре 2001 г., когда опрос, проведенный журналом Newsweek, показал, что «83 % опрошенных пакистанцев заявили, что поддерживают “Талибан”, всего лишь 3 % выразили поддержку Соединенных Штатов», а более 80 % считали Усаму бен Ладена повстанцем, и только 6 % – террористом.
На фоне потока хороших новостей из Азии и Африки сегодня происходит гораздо больше дискуссий среди политиков, правительственных чиновников и экспертов относительно политики США в Ираке. Правда, в этой многоголосице не хватает одного голоса – собственно мнения иракцев. Их «общее отношение к ситуации» хорошо известно. Но им не позволяют выбрать свой собственный путь, они не более свободны в своих решениях, чем маленькие дети. Только завоеватели имеют на это право.
Возможно, здесь тоже есть несколько уроков, которые преподает нам пресловутое «столкновение цивилизаций».
Безмолвная война в рамках президентской гонки
Ирак по-прежнему вызывает серьезную озабоченность у американцев, но тем не менее это лишь один – и не самый злободневный – из череды обсуждаемых вопросов в условиях современной демократии.
Не так давно считалось само собой разумеющимся, что война в Ираке станет центральным вопросом в президентской кампании, как это было на промежуточных выборах 2006 г. Но он практически не стоит на повестке дня, что вызывает некоторое недоумение. А удивляться между тем нечему.
The Wall Street Journal прямо обозначил этот парадокс, опубликовав на первой полосе статью о праймериз: «Выборы-2008: прочь злободневные вопросы политики! Сосредоточимся на личных качествах кандидатов». Говоря точнее, кандидаты, партийные лидеры и их пиарщики сознательно отодвигают на задний план острые темы, отвлекая от них внимание общественности в преддверии выборов. Как всегда. И по объяснимым, хотя и гнусным причинам. Эти острые вопросы не просто неуместны в данный момент, они опасны.
Согласно принятому сегодня взгляду на демократию, население – это «невежественный и назойливый аутсайдер» в политической игре, и ему отводится роль «зрителя» в политическом спектакле, но никак не участника.
Истинные участники театрального действия наверняка знают, что по большинству важнейших вопросов политические партии в своих программах не нарушают прав основного населения страны и что общественное мнение относится к ним более-менее лояльно. Это утверждают Бенджамин Пейдж и Маршалл Боутон в исследовании «Внешняя политика за скобками. Чего американские граждане ждут и не получают от своих лидеров» (The Foreign Policy Disconnect: What Americans Want from Our Leaders but Don’t Get). Вот почему так важно сохранять статус-кво и как можно активнее отвлекать внимание людей от внешнеполитических вопросов.
Реальная мировая политика – дело просвещенного руководства стран. Это проявляется более на практике, чем на словах, хотя некоторые и делают попытки сформулировать данный подход: президент Вудро Вильсон, например, считал, что национальная аристократия с «высокими идеалами» ответственна за сохранение «стабильности и праведности» – по заветам «отцов-основателей». В последние годы просвещенная аристократия превратилась в «технократов» и «интеллектуалов действия» «штраусовского»
[5] толка – неоконсерваторов типа Буша-младшего.
Для политического авангарда, тех, кто отстаивает «идеалы» и вовлечен в управление обществом и миром, причины исчезновения Ирака из заголовков передовиц абсолютно ясны. Они убедительно объяснены историком Артуром Шлезингером, сформулировавшим позицию миротворцев 40 лет назад, когда американскому вторжению в Южный Вьетнам шел уже четвертый год и Вашингтон готовился послать еще 100 000 солдат к тем 175 000, которые уже рвали Южный Вьетнам в клочья.
К тому времени война, начатая президентом Кеннеди, забуксовала и обрекла Соединенные Штаты на тяжелые расходы, поэтому Шлезингер и другие либералы эпохи Кеннеди нехотя начали превращаться из «ястребов войны» в «голубей-миротворцев».
В 1966 г. Шлезингер писал, что «все мы молимся за то», чтобы «ястребы» смогли «подавить сопротивление», и тогда «возможно, все мы будем приветствовать государственную мудрость американского правительства» в одержанной победе, оставив «несчастную страну разоренной и опустошенной, сожженной напалмом, превращенной в пустошь, руины и развалины». Но эскалация военных действий окажется слишком дорогим удовольствием для нас, поэтому стратегию придется переосмыслить.
По мере того как военные расходы начали расти самым стремительным образом, вскоре выяснилось, что каждый интеллектуал всегда был ярым противником войны (но тщательно это скрывал).
Рассуждения элиты того времени и ее восприятие ситуации практически полностью совпадают с нынешним отношением к вторжению США в Ирак. И хотя критических высказываний о войне в Ираке гораздо больше, чем в случае с Вьетнамом, тем не менее принципиальная позиция СМИ и экспертов, сформулированная когда-то Шлезингером, остается неизменной. Интересно, что сам Шлезингер занял совершенно иную позицию по поводу вторжения в Ирак, практически единственный в своем кругу. Когда на Багдад начали падать бомбы, он писал, что политика Буша «подозрительно напоминает политику Японии, напавшей на Перл-Харбор. Этот день тогдашний американский президент Франклин Рузвельт назвал днем позора. И сегодня именно мы, американцы, живем в позоре».
То, что Ирак превратился в «страну руин», не вызывает сомнения. Недавно британское исследовательское агентство Oxford Research Business обнародовало последние данные о погибших в ходе военных действий – эта цифра составила 1,03 млн человек, притом что в исследовании не участвовали Кербела и Анбар – два самых худших региона. Будь эта цифра завышена, как утверждают некоторые, все равно нет никакого сомнения, что потери и уровень ущерба ужасающие. Несколько миллионов беженцев внутри страны. Миллионы спасшихся благодаря великодушию Иордании и Сирии беженцев из Ирака, включая профессиональную элиту в самых разных областях.
Однако гостеприимство стран-соседей постепенно сходит на нет, в том числе потому, что Иордания и Сирия не получают никакой значимой поддержки со стороны Вашингтона и Лондона; идея, что виновники военных преступлений могли бы признать все эти жертвы и оказать помощь беженцам, слишком экзотична, чтобы ее рассматривать.
Война на религиозной почве опустошила Ирак. Багдад и другие области подвергаются жестоким этническим чисткам и отданы США в руки полевых командиров и ополченцев – основное направление текущей стратегии, разработанной генералом Петрэусом, завоевавшим славу миротворца в Мосуле
[6] – городе, который сегодня стал центром насилия.
