Первым, кто написал статью о неразрешимой экономической проблеме, с которой должно столкнуться коллективистское общество, был голандский экономист Николас Пирсон
[155]. Статья Пирсона особенно достойна похвалы с учетом того, что она была написана в 1902 г. Пирсон считает, что проблема ценности вообще и, в частности, проблема, возникающая относительно любого человеческого действия в свете необходимости оценки целей и средств, неотделима от природы человека, и в силу этого будет существовать вечно и не будет устранена с созданием социалистической системы. Кроме того, Пирсон упоминает о больших препятствиях, возникающих для оценки и расчета при отсутствии цен, а также критикует те неуклюжие планы практического установления коммунизма, которые существовали на тот момент, и, в особенности, экономический расчет в рабочих часах. Однако, несмотря на все эти существенные замечания, Пирсон ограничился лишь блестящими догадками и не смог точно описать проблему, которую составляет рассеянный характер практической информации, постоянно возникающей и передающейся на рынке; впервые эту проблему четко проанализировал и объяснил Мизес
[156].
Незадолго до Мизеса наличие этой фундаментальной экономической проблемы почувствовал Визер, когда в 1914 г. писал, что в экономике рассредоточенная деятельность миллионов людей гораздо более результативна, чем централизованная организация сверху, поскольку последняя «не в состоянии быть в курсе бесчисленных возможностей»
[157].
Вслед за Визером, немецкий социолог Макс Вебер в своем opus magnum, «Хозяйство и общество», опубликованном посмертно в 1922 г. после длительного периода издательской подготовки, прямо обращается к экономическим проблемам, которые воспоследуют в случае попытки воплотить социализм в жизнь. В частности, Вебер отмечает, что расчеты натурой, предлагавшиеся некоторыми социалистами, не могут считаться разумным решением этих проблем. Действительно, Вебер специально подчеркивает, что сохранение и эффективное использование капитала может быть обеспечено только в обществе, основанном на добровольном обмене и использовании денег, и что из-за потерь и уничтожения экономических ресурсов, которые будут вызваны социалистической системой (в отсутствие разумного экономического расчета), невозможно будет даже поддерживать тот уровень населения, который имелся в наиболее густонаселенных районах на момент ее установления
[158]. У нас нет оснований не верить Веберу, когда в сноске он пишет, что узнал о новаторской статье Мизеса только тогда, когда книга уже была сдана в печать.
Наконец, мы должны упомянуть русского профессора Бориса Бруцкуса, работы которого тесно связаны с трудами Макса Вебера и Мизеса. В начале 20-х годов Бруцкус занимался практическими проблемами, возникшими в связи с установлением коммунизма в Советской России, что привело его к выводам, очень похожим на выводы Мизеса и Вебера; он даже прямо утверждал, что экономический расчет в обществах с централизованным планированием и отсутствием рыночных цен теоретически невозможен
[159].
Итак, мы перечислили наиболее значительные работы, которые составляют предысторию спора о невозможности экономического расчета в социалистических экономиках. Их объединяет неполнота и интуитивность восприятия главной проблемы социализма, которую мы подоробно проанализировали в предыдущей главе и которая состоит в теоретической невозможности для центрального планового органа получить практическую информацию, необходимую для того, чтобы организовать общество. Кроме того, ни одна из этих работ не пробудила теоретиков социализма от летаргии, в которой они пребывали, в лучших марксистских традициях ограничиваясь критикой капиталистической системы и оставляя вне поля зрения фундаментальный вопрос о том, как собственно, должен функционировать социализм. Только Каутский, уязвленный упомянутой выше статьей Пирсона, осмелился нарушить молчаливое согласие, царившее на этот счет среди марксистов, и попытался описать будущую организацию социалистического общества, несмотря на то, что этим он лишь продемонстрировал свое абсолютное непонимание важнейшей экономической проблемы, поднятой Пирсоном
[160]. После этого представляющая интерес социалистическая аналитика появилась только в ответ на основополагающий текст Мизеса. Единственным исключением был Отто Нейрат
[161], в 1919 г. опубликовавший книгу, где он утверждал, будто бы события Первой мировой войны «доказали», что имеется возможность централизованного планирования in natura. Именно книга Нейрата вызвала острую реакцию Мизеса в форме прочитанной им в 1919 г. лекции, которая легла в основание знаковой статьи, опубликованной весной следующего, 1920 г.
[162]
