Надо думать, я ему (я предпочитал звать ящера в мужском роде) тоже приглянулся. Потому что, когда в дверь сунулись обнаружившие пропажу Страничники, – хозяин Книжного Ларя только скосил на них один глаз, и белые одеяния словно ветром сдуло.
Вместе с их содержимым.
– Понятливые, – в очередной раз оскалился-ухмыльнулся мой собеседник. – Отныне никто из моих людей тебя пальцем не тронет – хоть три тени отбрасывай.
И добавил, отвечая на мой недоуменный взгляд:
– Ты – мой гость. До поры до времени. Кроме того, мы еще не закончили разговор. Или даже и не начинали…
…Сейчас Он отдыхал, приняв облик Книги, а я подкреплял свои силы изрядным ужином, принесенным тремя не в меру услужливыми Страничниками. Вся святая троица явно недоумевала по моему поводу и по поводу моей тени, мирно кушающей тень ужина, – но предпочла благоразумно помалкивать.
А я спешно опустошал блюдо за блюдом, а блюда эти все приносили и приносили, и я никак не мог насытить свое вновь обретенное материальное тело, в котором проснулся поистине ЗВЕРСКИЙ голод.
Заразное это ЗВЕРСТВО, что ли?..
Сам ящер ужинать со мной не стал, за что я ему был очень признателен – Книга Книгой, а Зверь вполне мог в увлечении трапезой принять меня за очередную порцию…
Двигая изрядно уставшими челюстями, я вспоминал его последние слова. О Переплете. О раздвоении личности Зверь-Книги. О попытке переписать начисто судьбу целого мира.
По своему образу и подобию.
В принципе идея любопытная: создать этакий кармический рай на отдельно взятой земле. Внутри Переплета, отражающего все поступки людей и немедленно воздающего по заслугам. За добро – добром, за зло – злом, око за око, зуб за зуб, всякому сверчку по шестку, всякой твари по паре и так далее. Причем все это в течение одной жизни, а не в загробной абстракции. Дешево и сердито.
Лихо, однако, закручено… Год за годом, глядишь – и добродетели будут у людей в крови, став чуть ли не безусловными рефлексами! Рай как побочный эффект стремления Книги к самореализации…
Подали вино. Как и положено в раю. Я залпом осушил бокал и удовлетворенно откинулся на спинку кресла – кресло тоже приволокли Страничники, в самом начале ужина. Наконец-то я сыт!
Мысли замедлили свой бег, отдуваясь и фыркая, увязая в сонной эйфории. Книга? Подождет немного… Тыщу лет ждала, перебьется… что еще? Ах да, Талька, Бакс, Вилисса – надо бы попробовать «нащупать» их…
Я честно попробовал – и ничего не получилось. Попробовал еще раз – с тем же результатом.
Ну и ладно. Позже разберемся. Не так страшен Зверь, как его малюют.
Зверь. Дверь… куда? А, верь не верь, не все ли равно…
Глава двадцать четвертая
Наблюдайте за человеком, вникайте в причины его поступков, приглядывайтесь к нему в часы его досуга. Останется ли он тогда для вас загадкой?
Конфуций
Проснулся я от деликатного похлопывания рукой по плечу.
Как выяснилось почти сразу – не рукой, а трехпалой лапой с длиннющими, от роду не стриженными когтями.
Догадаться, кто бы это мог быть, оказалось несложно.
– Ишь, разоспался, – простуженно засипел Зверь, шмыгая носом. – Я ж тебе сто раз говорил – закрывай дверь, закрывай дверь! – он указал лапой на приоткрытую дверь в коридор. – Вот меня и просквозило. Я к этим сквознякам очень чувствительный…
– Это не я! – вытаращился я на него спросонья. – Это эти… что еду приносили!
– А-а-а… – уныло протянул он. – Хрен редьки не слаще… видишь, голос совсем сел…
С неожиданным проворством ящер оказался у злосчастной двери и аккуратно прикрыл ее.
– Ладно, соня, – он удобно устроился на табурете возле меня, – я так понимаю, что у тебя вопросов хоть завались. Разрешаю задавать.
И я задал.
– Ваша конечная цель? – брякнул я, не подумав, и пришел в ужас от собственной наивной глупости. – В смысле… чего вы хотите?
– Ну вот, сразу с глобального начал, – натужно булькнул ящер. – Нет чтоб по мелочам сперва… Ладно уж, отвечу. Как смогу. Все очень просто – и в то же время очень сложно. Для меня – сложно. Я хочу преодолеть свою двойственность. Хочу стать целым. Хочу, чтобы мои возможности находились в едином теле, способном творить и пожинать плоды сотворенного. Хочу слить вместе Зверя и Книгу, могущество тайного знания и полноту звериного физического существования… Достаточно?
– И кем же вы тогда будете? – не удержавшись, спросил я.
– Кем? Не знаю… Скорее всего – человеком.
– А это? – кивнул я на мясистый хвост.
– А, это, – досадливо отмахнулся Зверь, – это ерунда, оболочка… Я себе тогда любую другую подберу. Глядишь, твою рожу примерю…
– И ради этого вы взялись менять судьбу целого мира?
– Можно сказать и так. – Ящер встал и вперевалочку прошелся по комнате. – А можно и не так. Я не менял судьбу. Я лишь материализовал ее. Я воплотил судьбу – заметь, не слепой случай, а справедливую и неподкупную судьбу! – я воплотил ее в Переплет. И дал возможность людям отвечать за свои Поступки. Отвечать сегодня и сейчас. А уж какой путь выберут сами люди – в конце концов, свободы выбора я их не лишал…
– Но они почему-то выбрали единственно устраивающий вас путь, – съязвил я, дивясь собственной храбрости и въедливости.
– Значит, он их устраивал. Не буду врать, и меня тоже. Но выбирали-то люди, а не я, хотя я слегка их и подтолкнул…
– Разумеется, они выбрали путь в рай! Если все остальные вели в ад…
– И тебе, как поборнику свободы воли и прочих ценностей, этот выбор не нравится?
– Не нравится, – честно признался я. – Во-первых, у попавших в Переплет никто не спрашивал, нужен ли им этот рай вне Поступков и свободы выбора!
– Хорошо. А во-вторых?
– А во-вторых, я отлично помню, как ваши «ангелы» встретили меня… – Я вспомнил беседу Пупыря и Юхрима-дубиноносца о «выползнях», мужиков с кольями на хуторе, неистовствующего Белого Страничника… Пять Углов опять же…
– Отвечать можно? – как-то уж очень вежливо осведомилась Зверь-Книга.
У меня отвисла челюсть.
– Конечно! И вообще вы здесь хозяин…
– Ну спасибо, – ухмыльнулся ящер и на некоторое время умолк, словно задумавшись о чем-то.
– Этот мир далек от совершенства, – наконец заговорил он, заговорил тихо и медленно. – Не спорю. Я не стану объяснять, что я еще не дописал его до конца, и посему… Но мир этот не был совершенен и до меня. Надеюсь, тот мир, откуда пришел ты, ближе к идеалу? Там хорошо? Там люди не причиняют боль себе подобным? Там не льются кровь и слезы?
Я вспомнил парней с хутора, глупую драку из-за банки самогона, щелчок ножа… а ведь это все пустяки в сравнении…
