Побежденный юстициарий переправился во Фландрию 29 октября. Там он попал в руки неких людей, которых он оскорбил в Англии. Они удерживали его до тех пор, пока, по словам Роджера Ховеденского, он не «возместил им ущерб». Оттуда Лонгчамп направился в Париж, где заплатил епископу шестьдесят марок, чтобы его приветствовали процессией. Оттуда он вернулся в Нормандию, но там его никто не ждал, поскольку архиепископ Руанский, его преемник в Англии, распространил информацию о его отлучении по всей Нормандии. Где бы он ни появился, там сразу же прекращались богослужения и не возобновлялись, пока он не отбывал.
Тогда Лонгчамп послал гонцов к папе Целестину III и к королю с жалобой на то, что Иоанн и его приспешники изгнали его из королевства. В декабре папа послал письмо всем епископам Англии, предписав им разобраться, правда ли, что Иоанн или кто-либо еще применил насилие к Лонгчампу, заключил его в тюрьму или как-либо изменил «положение королевства, в котором оно пребывало, когда его величество отправился в Крестовый поход». Если это окажется правдой, епископы должны были собраться вместе и с зажженными свечами и колокольным звоном отлучить от церкви Иоанна и его людей.
Прикрываясь этим письмом, Лонгчамп, называя себя «милостью Божьей епископом Или, легатом апостольского престола и канцлером нашего повелителя короля», написал великому и почтенному Хью Авалонскому, который считался в Англии святым человеком. Он предложил святому созвать английских епископов и исполнить приказы папы. Иоанну следовало дать время до следующего сыропустного воскресенья, чтобы раскаяться. Но его помощники, среди которых Лонгчамп назвал Уолтера Кутанса, Уильяма Маршала, Джеффри Фицпетера, Уильяма Брюйера и Гуго Бардольфа, которым Ричард доверил управление страной в письмах от февраля 1191 года, должны были быть отлучены от церкви незамедлительно.
В дополнение к этому Лонгчамп отдельно назвал своего прежнего друга, Гуго Нонанта, епископа Ковентри, которого следовало осудить публично. Именно Гуго написал циркуляр, описывавший дурные деяния и падение Лонгчампа, со злобной радостью подробно описав, как бывший юстициарий сидел на берегу в Дувре, одетый в женское платье. У него в руках была палка и отрез коричневой ткани, якобы для продажи. Его обнял промокший и замерзший рыбак, только что с моря, который желал согреться в объятиях незнакомой женщины, и так был раскрыт его пол. Этого епископа, согласно указаниям Лонгчампа, следовало избегать всем, чтобы в будущем «одна больная овца не смогла заразить всю отару».
Ни святой Хью Авалонский, ни другие епископы не обратили внимания на эти письма папы и его легата. Вместо того чтобы отлучить от церкви врагов Лонгчампа, епископы встретились с юстициариями и лишили его епархии. Доходы от ставшей вакантной епархии Или отошли короне, взамен сокровищ, которые Лонгчамп из нее изъял.
Пять юстициариев, епископы и бароны написали Ричарду совместное письмо, в котором изложили все прегрешения Лонгчампа и сообщили о его смещении. Лонгчамп, со своей стороны, предупредил Ричарда, что Иоанн захватил королевство и теперь намеревается захватить корону.
Позиции Иоанна были сильными. Владение графствами Корнуолл, Девон, Сомерсет, Глостер и Дорсет давало ему контроль над всей Западной Англией. В своих владениях он обладал абсолютной властью и правил как король. Доходы с этих графств шли прямиком в его казну, и он ни перед кем не отчитывался за них.
Правда, он был недоволен, как распорядились замками, из-за которых он спорил с Лонгчампом предыдущим летом. В то же время он не рисковал открыто выступить против нового юстициария, захватив замки Ноттингем и Тикхилл, которые Уолтер Кутанс отдал под попечительство Роджера, констебля Честера. Роджер дал Иоанну возможность показать свое недовольство, повесив двух человек, которым Иоанн в свое время поручил эти замки, на том основании, что они якобы согласились накануне летом сдать замки Иоанну. Брат короля немедленно разграбил все земли, принадлежавшие констеблю Честера, которые находились в его юрисдикции, и его положение было настолько сильным, что центральное правительство не стало задавать вопросы.
Джеффри наконец официально стал архиепископом Йор ка и первым делом попытался уменьшить влияние Гуго Падси (Пюизе), епископа Дарема, который возглавил первоначальные протесты против его избрания. Противник оказался стойким и коварным. Гуго был внуком Аделы, дочери Вильгельма Завоевателя, а значит, троюродным братом Генриха II. Он стал епископом Дарема в 1153 году, и, являясь епископом и пфальцграфом Дарема, он имел графство под своей гражданской и церковной юрисдикцией. Он являлся давним союзником знатных семей севера и за свое долгое пребывание на высших постах графства успел скопить большое состояние. Он строил церкви, Галилейская часовня Даремского собора является хорошим примером его рвения в этом отношении. В 1190-х годах он уже имел сорокалетний опыт ведения дел в своей епархии.
Джеффри приказал Гуго явиться в Йорк и заявить о каноническом послушании ему. Гуго отказался на том основании, что он уже заявлял о послушании предыдущему архиепископу Роджеру Понт-л’Эвекскому, и нет никаких законов, обязывающих его делать это вторично. Тогда Джеффри отлучил его от церкви, но тот проигнорировал наказание и продолжал служить мессы. Узнав об этом, Джеффри приказал уничтожить алтари, на которых Гуго служил мессы, и разбить сосуды, которые при этом использовались.
Иоанн навлек на себя гнев сводного брата, проведя Рождество с Гуго в Ховеденском замке Йоркшира. Визит к одному из самых влиятельных людей Северной Англии показывает желание Иоанна завоевать симпатии и поддержку ведущих людей королевства, но брат не достиг своей цели и лишь навлек на себя неприятности. Поскольку он принимал пищу вместе с отлученным от церкви епископом, Джеффри отлучил от церкви и его. Гуго обнаружил, что Джеффри имеет некоторую власть в его провинции, поскольку многие стали избегать его. Люди отказывались разговаривать с ним, есть и пить в его компании. Тогда Гуго обратился к папе, и тот решил, что наказание было необдуманным и не имело разумных причин, и потому отменил его.
Тем временем Филипп вернулся со Святой земли. Его сердце буквально разрывалось от ненависти, зависти и злобы. Ричард остался на Святой земле во главе христианской армии. И Филипп стал обдумывать план, как причинить английскому королю наибольший вред в его отсутствие. В январе 1192 года он отправил гонцов к Иоанну, приглашая его приехать для разговора. Он предложил Иоанну руку своей сестры Алисы, которую Ричард окончательно и бесповоротно отверг, женившись на Беренгарии Наваррской, и обещал всяческую помощь в овладении Англией и Нормандией. Иоанн был достаточно глуп, чтобы поверить, и обещал приехать и все обсудить.
Элеонора узнала о заговоре и, зная коварство и двуличность своего младшего сына, поспешила из Нормандии в Англию. Там она обнаружила Иоанна, уже собравшегося отбыть во Францию. Королева-мать, архиепископ Руанский и другие юстициарии запретили Иоанну переправляться на континент, пригрозив отобрать все его замки и земли. Потерпев поражение, Иоанн отказался от своих планов.
Тем временем новый юстициарий и его советники управляли страной уверенно, и народ, уставший от угнетения Лонгчампа и его клики, был доволен. Только Иоанну было невыгодно, чтобы в стране царил мир. Его интересы проще было продвигать среди беспорядков, когда можно было натравить одну сторону на другую. Не видя возможности получить поддержку от преданных слуг Ричарда, которые теперь пришли к власти, и потерпев неудачу в заговоре с Филиппом, Иоанн принял предложенные Лонгчампом пять тысяч фунтов за то, что он поспособствует восстановлению в должности прежнего главного юстициария. Лонгчамп также заплатил внушительную сумму королеве Элеоноре и обещал еще больше.
