Она нахмурилась.
– Что такое Омегрион?
– Это управляющий совет его народа, – ответил доктор Александер, поворачивая автомобиль направо. – Их подобие Конгресса.
Оставалось надеяться, что их Конгресс более эффективен и готов к сотрудничеству, особенно в вопросе поимки Рена живым или мертвым.
– Как мы сможем добиться отмены этого приговора? – спросила Мэгги.
Билл вздохнул.
– Мы должны доказать, что он не опасен для своих.
– И как мы это сделаем?
Билл посмотрел на нее тяжелым взглядом.
– Не мы. По правде говоря, Рена в конечном итоге поймают и убьют. Все, что мы можем сделать в данный момент – это потянуть время и сохранить твою жизнь, пока они не поймут, что ты не представляешь для них такой угрозы, как он.
Это несправедливо. Как такое возможно?
По ее щеке скатилась слеза от сказанных Биллом слов, которые ранили ее душу словно кинжалы.
– Рен не заслуживает этого. Мужчина или зверь, у него самая нежная душа из всех, что я когда-либо знала.
Глаза Билла расширились, а доктор Александер издал звук несогласия.
– Ты, Маргарита, единственная из всех, кого я встречал, кто отзывается о нем так, – сказал Юлиан. – Рен – дикий и опасный, как и они.
Может, они и такие, но Рен другой.
Маргарита закрыла глаза и представила Рена таким, каким встретила его в ночь их знакомства. Он был таким стеснительным и робким. Держался в тени и вышел из нее только, чтобы заговорить с ней.
Дальше ее мысли вернулись к тому, как он держал ее, занимаясь любовью. Как он отогнал от нее грабителей. Они правы, Рен может быть опасным. Но он не был неконтролируемым. Он никогда ни на кого не нападал, если только его не провоцировали. Это не делало его опасным. Это просто не позволяло ему выглядеть слизняком.
– Мы должны спасти его, – обратилась она к мужчинам. – Скажите мне, как убить тех, кто его преследует.
Рен, в обличьи тигра, крался вверх по лестнице Санктуария, выискивая Николетту. Он прекрасно знал, кто за всем этим стоит, и пришло время поставить точку. Одно дело устроить охоту на него, но подвергнуть угрозе жизнь Мэгги… это уже совсем другая история.
Настало время им всем понять – если ты одиночка, это не означает, что ты являешься легкой добычей. У этого тигра есть зубы и он более чем готов воспользоваться ими.
– Дерьмо!
Рен повернулся и обнаружил позади себя Фанга в человеческом обличии, стоящего в открытых дверях. На волке не было никакой одежды, кроме джинсов. Даже ноги были босыми.
Низко зарычав, Рен приготовился к атаке.
– Тащи сюда свою задницу, – прорычал Фанг. – Живо!
Рен начал пятиться назад.
– Послушай его, Рен, пожалуйста.
Он замер, услышав голос Эйми. Медведица, также в обличии человека, стояла позади волка. Одна половина ее лица была покрасневшей, а губы влажные, будто она целовалась с Фангом в его комнате.
Черт, у этих двоих проблем побольше, чем у него.
Прежде чем он успел пошевелиться, открылась другая дверь. У Эйми перехватило дыхание, так как из двери вышел ее младший брат Этьен и замер. Высокий и светловолосый, как и остальные братья, медведь был на несколько десятков лет старше Рена, но в человеческом обличии он не выглядел на свой возраст.
Этьен мгновенно перевоплотился в медведя.
– В Санктуарии запрещено драться, – сказал Фанг, закрыв двери в свою комнату, тем самым защищая Эйми, а потом подошел и встал между ними. – Вы оба знаете Законы Эйрини, которым мы подчиняемся.
– Он помечен, волк. Отойди.
Рен повернулся на голос Обера и перевоплотился в человека, чтобы предстать перед знаменитым Папашей Медведем, который подчинялся лишь Николетте.
– Я не сделал ничего плохого. Все это чушь собачья, и вы все об этом знаете.
– Ты обезумел, – возразил Обер. – Ты угрожал моим детям и моей жене.
Рен прищурил глаза и посмотрел на медведя.
– Нет, я не угрожал им. Но ты можешь сказать своей сучке, что я здесь и пришел за ней.
Обер набросился на него.
Фанг встал между ними и, перехватив медведя, схватил его. Рен напрягся, ожидая, что Обер прорвется через волка, но к его удивлению Фанг справлялся с ситуацией.
Рыча, Обер оттолкнул Фанга в сторону и направился к Рену.
Рен перевоплотился в тигра и метнулся к Оберу, который также мгновенно принял обличие медведя. Только Рен поймал большого зверя за горло, как сзади его атаковал Этьен. Он зашипел, когда Этьен отбросил его на стену и сомкнул свою огромную челюсть на его лапе.
Ошеломленный, Рен отскочил, опираясь на раненую лапу, и его тело пронзила боль. Раны и так были свежими, плюс эти новые – слишком много уходило жизненной энергии. Но не это его беспокоило. Рен пришел сюда, зная, что они вероятнее всего убьют его.
Но он хотел получить чуточку удовлетворения, прежде чем погибнет.
Зарычав, медведи стали приближаться к нему.
Только они успели сделать два шага, как коридор осветила вспышка яркого света.
Рен отступил, готовый к драке, и остановился, увидев в холле Вэйна и Фьюри.
Вэйн в облике человека окинул взглядом окровавленное плечо Фанга и гортанно зарычал:
– Обер? Ты совсем спятил?
Обер перевоплотился обратно в человека, но Этьен остался медведем.
– На нем метка смерти, – прорычал Обер. – Мы приняли тебя, волк, когда у тебя ничего не было. И вот твоя благодарность?
Зеленые глаза Вэйна засверкали.
– Нет, Обер. Я никогда не забуду, чем обязан тебе и Николетте. Но я не останусь в стороне и не буду наблюдать за тем, что произойдет с невиновным. У Рена нет клана, который защитил бы его. Поэтому я предлагаю ему свой.
Рена потрясло такое предложение. На данный момент это было самоубийство – принимать его сторону, и он не мог поверить, что Вэйн решился на такое.
Обер был настроен более скептически.
– Ты поддержишь его, несмотря на решение Омегриона?
Вэйн ответил без колебания. На его лице отражались неумолимость и решительность.
– Ты чертовски прав.
Рен заметил вспышку паники на человеческом лице Фанга, когда тот посмотрел через плечо Рена.
– Нет!
Все повернулись и увидели позади себя Эйми. Только Рен и Фанг знали, в чьей комнате она была.
Эйми сглотнула и перевела взгляд с отца на Фанга.
– Папа, пожалуйста. Не делай этого. Это неправильно, и ты об этом знаешь. Рен не представляет для нас угрозы.
