— Может, они вовсе и не хотят этого. Возможно, они преследуют еще какую-то цель.
Он поморщился:
— Например?
— Я не знаю. Предполагается, это ты у нас связан с Источником и являешься экспертом по сражениям.
— Да, что совсем не помогает мне понять суть зла. Ты должна помнить, что Нуар и Азура сделаны из совершенно другой породы, чем я.
Услышанное обрадовало Дельфину. Ни в Нуаре, ни в Азуре искупительного не было ничего.
Лежа рядом с обнаженным мужчиной и расчесывая пальцами его волосы, она удивлялась чувству полной расслабленности. Его дыхание щекотало ей лицо, и хотя весил он немало и тяжело давил на нее, от того, как он к ней прижимался, Дельфине было уютно.
Любовь ли это?
Нет, наверное, не любовь. Слишком быстро для нее. Но было в разделенном ими моменте что-то связующее. Интимное и несущее утешение.
— Думаешь, нам удастся освободить других?
Он поднял на нее взгляд своих разноцветных глаз.
— Ты же быстро утихомирилась, когда я, — он сверкнул дьявольской ухмылкой, — ублажил тебя. Чтобы поддерживать подобное состояние, их должны кормить постоянно. Отчего снова возникает вопрос: зачем?
— Мы должны вывести их отсюда.
Он несогласно пробурчал:
— Спасать Олимпийских богов не является моим приоритетом.
Она дернула его за волосы.
— Ой!
— Тебе повезло, что это все, за что я дернула, — пригрозила она. — Ты говоришь о моих братьях и сестрах.
Джерико отвел глаза, поскольку ее слова нашли в нем отклик. Они были и его собратьями тоже. Всегда были.
— Я не бог всепрощения, Дельфина.
— Нет, ты бог силы, а самая большая сила в том, чтобы уметь прощать тех, кто тебя обидел. А еще большая — в способности сражаться, чтобы защитить их. Быть лучше их. Я знаю, что ты можешь.
Джерико покачал головой:
— Ты веришь в меня больше, чем я заслуживаю.
Она обожгла его взглядом:
— Я не согласна, потому что видела и другую твою сторону. Именно к этой стороне я взываю. Для тебя существует нечто большее, чем ненависть и война. У тебя доброе сердце, Джерико. Я знаю.
Но кое-чего он все же не мог сделать. Он не мог найти в себе прощения. Только горькое чувство обиды. Презрение.
До тех пор, пока не взглянул на нее.
Она единственная заставляла его чувствовать что-то еще. Вся проблема в том, что он не понимал, какие чувства она в нем разбудила. Конечно, помимо вожделения, с которым он знаком достаточно близко.
Та половина, которая сейчас обнимала Дельфину, казалась чуждой ему и пугающей. Эту свою часть он не знал и не понимал.
Эта часть бросила когда-то вызов Зевсу ради спасения ее жизни.
Дельфина перед ним в долгу, но по каким-то причинам ему не хотелось предъявлять ей счет. Он хотел только то, что она сама пожелает отдать.
Что со мной?
Он всегда брал все, что хотел. Но с ней было по-другому. Закрыв глаза, он наслаждался ощущением ее плоти под щекой. Нежностью ее рук, гладивших его волосы.
Он не хотел, чтобы это заканчивалось.
Палец Дельфины пробежался по щетинистой щеке Джерико. Ей нравилось прикасаться к его коже, такой непохожей на ее собственную. Больше всего она поражалась тому, как спокойно он лежит рядом с ней. Она знала, что он способен на насилие, и тем не менее…
Он походил на прирученного свирепого зверя, который, как ей было известно, не проявит подобной доброты к другой живой душе.
Только она знала его с этой стороны, что заставляло Дельфину еще больше дорожить этим. Дорожить им.
— Джерико?
Они оба подпрыгнули, услышав в комнате шепот.
Джерико прикрыл ее.
— Джейден? — так же тихо спросил он.
Джейден возник в углу комнаты в виде слабой дымки. Он выглядел хуже, чем когда они виделись в последний раз. На лице красовались свежие синяки, в уголке рта запеклась кровь. Но он, казалось, не обращал на боль внимания.
— Они готовят против тебя заговор.
— Кто?
Джейден одарил его взглядом типа «ты тупой?».
— Твои лучшие друзья, глупец. Кто же еще? Пасхальный Кролик или те козлы, которые тебя сюда притащили? Чтоб ты знал, тебя решили скормить галлу. Тогда они смогут держать твои силы под контролем и не опасаться нападения. Будь я на твоем месте, то исчез бы отсюда еще пять минут назад.
Джерико напрягся в подозрении. Зачем бы Джейден стал ему помогать?
— Как я узнаю, что ты не врешь?
— У меня нет причин врать. Но если хочешь остаться здесь и быть съеденным, я вовсе не собираюсь тебе мешать. Если меня поймают за разговором с тобой, то мою задницу пустят на удобрения.
Однако, его слова Джерико воспринял скептически. До этого момента ему не помогали, и было трудно представить, что Джейден делает это бескорыстно, не ожидая получить чего-нибудь взамен.
— Я доверяю ему, — прошептала Дельфина. — А Нуару — нет.
Джерико фыркнул.
— А я никому не доверяю. — И особенно дьяволу, притащившему его сюда. Он с подозрением относился к обоим с того самого момента, как Азура впервые обратилась к нему.
— Возможно, на этот раз, тебе стоило бы попытаться довериться мне, — решительно произнесла Дельфина.
Джерико разрывался. Он действительно не знал, мог ли верить Джейдену, но и причин для сомнений у него тоже не было. Все сказанное имело смысл. Зачем возвращать ему силы, зная, что они не в состоянии полностью управлять им? Он не совершил бы подобной ошибки, особенно с учетом всей полноты его могущества. Им следовало бы посадить его под замок.
Просто ради безопасности.
То как они обошлись с Джейденом — служило наглядным примером. Это банальная игра по правилам, и доброта здесь вовсе не свойственна.
Но существовала и другая проблема.
— Куда бы нам отправиться?
— О чем ты? — нахмурилась Дельфина.
— Если я, обладая всеми силами, появлюсь на Олимпе, Зевс, несмотря на свои слова, нападет на меня. Здесь сомнений быть не может.
Она отрицательно покачала головой:
— Это неправда. Он обещал вернуть тебе могущество.
Джерико рассмеялся:
— Я думаю, что ты услышала только то, что хотела. Я и на долю секунды не поверю, что он сказал именно так.
— Я не лгу.
— Я не говорил, что ты лжешь. Произнеси дословно, что сказал тебе этот громогласный сукин сын?
