«Лорд Эдуард… леди Элеанор, прибыли в Гластонбери… чтобы отпраздновать Пасху… На следующий вторник… в сумерках, лорд король приказал вскрыть гробницу знаменитого короля Артура. В чем, в двух шкатулках, расписанных их изображениями и гербами, были отдельно найдены кости реченного короля, бывшие великой величины, и королевы Гвиневеры, имевшие чудную красоту… на следующий день… лорд король опустил кости короля, а королева опустила кости королевы, в их шкатулки, обернув их дорогим шелком. Запечатав шкатулки, они потребовали, чтобы гробницу немедленно разместили перед высоким алтарем, удалив черепа для поклонения народа».
Давно считалось, что поступок этот предназначался затем, чтобы напомнить уэльсцам о том, что Артур мертв, словно бы они могли верить во что-то еще. Реальное значение этой второй эксгумации заключается в том, что она была произведена на Пасху, в праздник Воскресения. А не хотел ли Эдуард просто показать этим жестом, что он — второй Артур? 22
В качестве коронационной присяги Эдуард I поклялся охранять права Короны, к которым относилась власть английской монархии над завоеванными областями. Таким отчасти было оправдание проведенной Эдуардом аннексии Уэльса, атакже утверждения Короной прав на управление Шотландией 23. Шотландцы, однако, обратились к Римскому двору с протестом против ущерба, непрестанно наносимого им англичанами. Отвечая на их просьбу, в 1299 г. папа написал Эдуарду, выдвигая собственные аргументы в пользу независимости Шотландии. Эдуард приказал своим писцам собрать материалы, доказывающие его право на владение Шотландией, и работа их в 1301 г. завершилась написанием письма папе Бонифацию VIII, к которому приложили свои печати более 100 английских баронов. Претензии, высказанные в ответе Эдуарда I, были переписаны со страниц Истории Гальфрида, разумно отредактированных в соответствии с целями короля. Особое внимание было уделено тому, что в Истории Артур передал власть над королевством скоттов Ангуселу; при этом был опущен тот факт, что Артур просто вернул его законному правителю.
Эдуард I, истинный крест и корона Артура
«Своей великой силой мы творим неправды и насилие этому народу [валлийцам]; и все же всякий знает, что они обладают наследственным правом на свою землю. Генрих I»24.
Должно быть, наиболее важное событие артурианского толка в правление Эдуарда произошло в июне 1283 г. в Абер Конвей, Гвинедд. Эдуард I надменно глядел на толпу, находившуюся перед ним
в зале, и победная улыбка играла на его лице. Наконец он добился невозможного. Он победил Гвинедд, последний бастион бриттов, и уже отчасти был готов исполнить данный в 114 г. Генрихом I обет «истребить всех бриттов так полно, чтобы имя Британнии исчезло из памяти»25. Более того, он был готов принять другую награду — увидеть перед собой священнейшие предметы валлийцев.
Внезапно нудный шум голосов сановников стих и воцарилось почти полное молчание, которое нарушало лишь случайное шарканье ног и редкие реплики. Дворецкий три раза ударил жезлом в пол, высокие двери распахнулись, пропуская внутрь зала с другой стороны небольшую группу людей. Когда они вошли в зал, Эдуард I, ни слова не говоря, поднялся с места и окинул победоносным взглядом семь приближающихся фигур. От группы отделился один человек и приблизился к королю, склонив голову, но не в жесте покорности, как полагали собравшиеся англичане, а от стыда. Человек этот представился королю Эдуарду как Эйнион ап Инор и поведал, что, как и обещал, принес собой защиту своего народа, реликвии, к которым Уэльс издавна прибегал в час нужды, вещи, которые носили перед принцами страны, возвеличенные ее бардами и стрепетом почитаемые народом. Регалии Дома Гвинедда, которые Эйнион принес с собой, были проданы не за 30 серебреников, а за «привилегии», дарованные им и их наследникам26. «Так, говорит летописец, слава валлийцев, хотя и против их воли, была передана англичанам»27.
Отнюдь не случайно, что после захвата Гвинедда Эдуард потребовал королевские регалии Дома Гвинедда, состоявшие из личной печати Ллевелина, печати его жены Элеанор де Монфор, и две наиболее драгоценные реликвии Уэльс — Кроес Найдд и, как наиболее важную из всех, корону Артура. Как утверждали, Кроес Найдд содержал в себе частицу Истинного Креста, на котором был распят Господь Иисус Христос, хранившуюся в реликварии, имевшем форму кельтского креста, именуемого Крестом Избавления28. Очевидно, Ллевелин, последний истинный принц Уэльса, имел при себе Кроес Найдд, когда был обманом захвачен и хладнокровно убит возле Буилта. Отрубленная голова принца была доставлена в Абер Конвей, где ее презентовали Эдуарду I, который приказал доставить ее в Лондон и провезти в торжественной процессии к Тауэру, где ее выставили на пике для всеобщего обозрения. К этому мрачному трофею скоро присоединился второй: отрубленная голова Давидда, брата Ллевелина, также доставленная в Тауэр на последнее свидание с братом… безжизненные глаза их были обращены к чужой столице. Однако еще большее значение для Эдуарда I и английской монархии имел последний кусочек головоломки, которую они собирали поколение за поколением. Наконец в их распоряжении оказалась реликвия, принадлежавшая персонажу, который сами они сделали символом британской королевской власти: корона Артура29.
Эдуард I, «Долгие Ноги», как его звали, был умным пропагандистом и понимал, что для того, чтобы овладеть Северным Уэльсом, ему будет мало простого уничтожения Ллевелина и его наследников. Он убрал со своего пути наследников Ллевелина, заточив в тюрьму его сыновей и отправив дочь в Семпрингэмский монастырь, где она в итоге и скончалась. Но что еще более важно, он одержал внушительную психологическую победу, получив в свое распоряжение священные реликвии страны, и нажил на ней крупный политический капитал. Чтобы отпраздновать завоевание Уэльса, Эдуард учредил Круглый Стол в Невине, Карнарвоншир, после 27–29 июля 1284 г.
В первую пятницу после Пасхи 1285 г. в Лондоне произошло странное событие. В обществе 14 епископов Джон Пичэм, архиепископ Кентерберийский во всем великолепии торжественных облачений вышел к лондонскому Тауэру. В руках его была одна из самых священных реликвий валлийцев, Кроес Найдд, Истинный Крест. По мере продвижения к Вестминстерскому Аббатству стал ясен и истинный облик процессии. За архиепископом следовали Эдуард I и его королева, Элеанор Кастильская; чуть опережал их Альфонсо, 12-летний сын Эдуарда, которому не было суждено пережить этот год. На вышитой золотом подушке Альфонсо крепко держал в руках наиболее трепетно почитаемую реликвию, корону Артура, специально позолоченную ради такой оказии. Позади особ королевской крови и приближенных шествовали все магнаты и сановники двора Плантагенетов, и шествовали они по улицам, вселяя трепет в собравшихся зевак все своим видом. Когда процессия приблизилась к великому аббатству, Корона Артура была возложена на надгробие Эдуарда Исповедника. Эдуард I вне сомнения осознавал символический характер одержанной им победы, поскольку в той короне, которая находилась сейчас в его власти, была воплощена свобода Уэльса и национальная сущность последних бриттов, остатка народа Артура. После этой церемонии эта важнейшая из валлийских реликвий исчезла, и участь Короны Артура покрыта тайной.
