(Исаак Ньютон. Указ. соч.)
Время скользит в песочных часах, отмеряемое песком.
«Огромный мир – в зерне песка»
[112].
Песок и сода или поташ – вот рецепт стекла.
Стеклянный шар с его алым штормом, взорвавшийся в моих руках, окрасил простыни красным. Стекло – это ключ к изучению нашего мира. Именно через стекло Галилей изучал Солнечную систему. Именно через стеклянную призму Ньютон получил спектр. С развитием производства стекла в семнадцатом веке происходили всё новые открытия. Шлифовка линз. Увеличительное стекло. Стеклянные очки. Блестящее, жесткое и хрупкое.
Кто смотрит на стекло
Не может оторваться
Но если зренье сквозь него прошло
То небеса ему явятся.
(Джордж Герберт. Философский камень)
Именно путем «отсутствия» цвета – бесцветности – мы измерили звезды, получили спектр. Затем настала очередь микроскопа, чтобы показать невидимое внутри.
Художники шли рука об руку с учеными. Они записывали мир при помощи камеры-обскуры. Не в этом ли секрет Вермеера? Мир был зафиксирован серебром на стеклянных пластинках негативов. Стекло так же жизненно необходимо, как и кислород. Линзы телескопа Хаббл выполнены с точностью, которую Галилей не мог себе и представить. В стекле – соль разума, когда мы смотрим через него, его прозрачность проникает в самые темные уголки.
В средневековом отделе Британского музея есть небольшой серебряный ящик, его поверхность покрыта мелким жемчугом, который увеличивают кристальные линзы. Я хожу посмотреть на этот ящик с ощущением чуда.
В 1972 году я ночевал в теплице на складе в Бэнксайде – кристальный рай, который легко нагреть морозной зимой – практичное решение.
Где в моих фильмах встречается стекло?
Искаженные лица, прижавшиеся к окну. Мэд в «Юбилее» и Ариэль в «Буре». Но оно выполняет работу и посложнее.
Разбитые окна из алмазного стекла в Разговоре ангелов. Стекла и голубой мел.
Призмы занимают центральное место в фильмах «В тени солнца» и «Искусствo зеркал». В «Витгенштейне» Мистер Грин, Очарованный Кварк Странности, бросает отблеск ореола света в камеру. Свет стирает изображение.
Много лет назад я пил чай с Филипом Джонсоном в его стеклянном доме. Стекло было в духе времени. Именно на стекле играется вечная музыка сфер.
Полупрозрачный призрак
Фосфоресцирует пред внутренним взором
Мерцает под звездным небом
Сквозь него светят звезды
Яркие, как бенгальские огни.
Этот призрак Мистер Вижу-Насквозь
Явился то ли сзади то ли спереди
На цыпочках напротив морских коньков
Фланирует по коридору.
Пузырек в дуновении холода
Раньше я не видел призраков.
Мистер Вижу-Насквозь прозрачен
Просвечивает, как креветка
Стеклянная аорта
открыто и закрыто
Прозрачная медуза
Зонтик на глубине.
Мне говорили, что призрак
рассеивается при
первых лучах зари
Как черная птица поет
Крылья расправив вперед
Словно летучая мышь
Скользит на чердак
Но Вижу-Насквозь слепит
Даже средь ясного дня
Танцует
В зыби июньской жары
Блестящий дух.
Заката солнца он ждет
И идет по коридору снова
Сегодня он сменил пол
На ней платье из тонкого шелка
Такое тонкое, что невеста
Могла бы его сквозь кольцо продеть
Стрекоза с крыльями
Цвета ультрафиолета
Шелестит одежда
Когда она исчезает позади
Алмазного оконного стекла
В зеркале на стене
Ее не видно совсем.
Она – мой мистер Вижу-Насквозь?
Опять она приплывет сюда
Одна из дам Деллы
Вовремя зачеркнув пол
С бородой из стекловолокна
Она спит между моими пальцами
Колышется со смехом.
Я думал, что призраки молчат
Искрятся как светлячки
Опаловые создания
Темноты и тени
О, как они щебечут
Дебютантки кристальных ступенек
Радужное вещество.
Затмевая тусклые люстры
Они танцуют блестящий квикстеп
Иллюзия пианолы
Качающая водоросли
Сарабанда.
А когда она исчезает
Я пью за моего духа
Живую воду
Светящееся присутствие
Было и нет.
