Джонатан с удовольствием снял бы с нее каждый слой ее души, но не так, как снимают слои с лука, лук бы он предпочел порубить на куски, а как лепестки с розы – нежно отгибая их в сторону, чтобы добраться до сердцевины ароматного бутона.
Глава 5
Как оказалось, свежий воздух действительно пошел ему на пользу. На следующий день Джонатан казался более спокойным и сосредоточенным. Клэр сразу заметила, что он стал говорить гораздо свободнее, когда посторонние предметы больше не занимали его внимания, и он не опасался излишнего любопытства к своей персоне. Клэр очень хотелось бы чувствовать себя так же, как он. Возможно, она частично поборола его страх перед публичными выступлениями, но себе помочь не смогла.
Садовые дорожки ни капельки ей не помогали. Желая помочь ему расслабиться, она забыла о собственном спокойствии, не учтя того, что в саду оказалось множество укромных уголков, которых не было в библиотеке. Там не было пыльных книг, а воздух наполнял аромат роз. Здесь не было огромных столов, увеличивавших расстояние между ними, в саду они шли бок о бок, ее ладонь касалась его руки, что было совсем не обязательно и выглядело даже излишне смело. И таким образом они неспешно прогуливались в течение часа.
Клэр отлично знала, что именно этого она отчаянно желала: стоять рядом с Джонатаном, коснувшись ладонью его руки. И она действительно наслаждалась возможностью быть рядом с ним. Но ей становилось все труднее сосредоточиться на чем-то, кроме него. И все же это была удачная идея. Сад – le jardin – способствовал развитию разнообразных тем для разговоров и обогащения словарного запаса, начиная от слова l'arbre
[8] и заканчивая фразой, вроде ouvrez la porte
[9].
– Могу себе представить, как это слово выглядит на бумаге. – Джонатан расхохотался, когда они отработали последнее предложение. – Ouvrez. И что это за слово? – Сегодня он снова стал тем Джонатаном, которого она знала, веселым, легким и остроумным. Опасный мужчина из библиотеки, так возбуждавший ее, к счастью, исчез.
– Это французское слово, и не стоит представлять его. Думаю, в этом и заключается ваша проблема. Вы видите французские слова глазами англичанина. – Очень красивыми, но все-таки английскими глазами.
Лицо Джонатана озарилось радостным светом.
– Надеюсь, мне удалось доказать, что я не полный болван.
Клэр услышала в его голосе надежду на похвалу. Как странно осознавать, что Джонатану Лэшли необходимо услышать от нее эти слова. Все вокруг обожали его. Считали идеальным. Клэр улыбнулась в ответ и заверила его:
– Я никогда так и не считала. Ну а теперь, когда мы знаем, что выбрали правильное направление, все пойдет гораздо быстрее.
– От этого слишком многое зависит. – Они дошли до конца тропинки и уперлись в забор, проходивший по границе владений. Джонатан помедлил, когда они развернулись в обратную сторону, и Клэр ощутила его нерешительность. – Но вы, очевидно, об этом знаете. Могу я спросить откуда? Вчера вы упомянули о моем назначении на пост в Вене. – Он нахмурился. – Об этом не все знают, по крайней мере, я не объявлял это во всеуслышание.
Клэр закусила губу. Она не знала, как объяснить ему это. Ей следовало быть осторожнее и не говорить все, что взбредет в голову в пылу спора.
– Я не хотела вас обидеть…
– Нет, – перебил ее Джонатан. – Я не обиделся, просто удивился, что вы знаете.
– Это назначение так важно для вас? – спросила Клэр, уклоняясь от прямого ответа. Она не хотела, чтобы у Мэй были из-за нее неприятности.
Джонатан кивнул:
– Это очень важно для меня. Это назначение даст мне шанс сделать что-то хорошее в жизни. Остановить войну. Это мой шанс изменить мир.
Клэр рискнула взглянуть ему в лицо и с удивлением увидела, что его веселые синие глаза сделались серьезными. Он говорил совершенно искренне. В это мгновение перед ней снова предстал совершенно иной Джонатан Лэшли, которого она не знала раньше.
Клэр медленно кивнула, обдумывая его слова.
– Это очень благородно. – И дело не в страсти, с которой Джонатан произнес эти слова, – все заключалось в его мотивах. Он стремился не к славе, а желал счастья для других. – У вас есть цель. Я не знала.
– А вы и не могли об этом знать. Это не слишком подходящая тема для беседы во время вальса. – Джонатан улыбнулся, но Клэр почувствовала, что он закрылся в себе. И всеми силами стремился избежать продолжения этого разговора.
Клэр искоса взглянула на него из-под шляпки.
– Вы выбрали для себя трудную задачу. Похоже, государства наживаются на войнах. Война необходима для того, чтобы построить империю, а потому войны неизбежны…
Джонатан кивнул:
– После 1814 года в мире царит нестабильность. Могу только представить себе масштабы захвата земель, которые продолжатся в будущем. Если не остановить этот процесс, Центральная Европа перестанет существовать.
Клэр внимательно слушала, как Джонатан рассуждает о политике. И как она могла не знать его с этой стороны? А знал ли вообще кто-нибудь его с этой стороны? Клэр вдруг ощутила укол неожиданной ревности. Неужели в эту сокровенную часть своей души он допускал лишь тех, кто был ему близок?
– А мисс Нотэм разделяет ваше мнение?
Клэр, не отрываясь, смотрела на него. На мгновение Джонатан испугался, что совсем заговорил ее. Обычно он старался не перегружать других людей своими разговорами. Но Клэр слушала его с таким увлечением. И, заговорив, он почувствовал потребность все ей рассказать. И только когда она задала свой вопрос, он понял, что, видимо, зашел слишком далеко.
– Мисс Нотэм? О нет. Мы никогда не обсуждали подобные вопросы. Она предпочитает говорить о моде и светском обществе, – беспечно ответил Джонатан, словно интересы Сесилии были вполне естественны.
– Конечно, – коротко ответила Клэр.
Джонатан сразу понял свою ошибку. Ему следовало догадаться, что она воспримет его ответ как завуалированный упрек.
– Но мне кажется, хорошо образованная и начитанная женщина – это нечто совершенно неожиданное. Не всем же только сплетничать и обсуждать наряды, – поспешил он исправить свою нечаянную оплошность.
Клэр усмехнулась:
– Не стоит оправдываться. Я привыкла к тому, что мои интересы не по вкусу мужчинам. И попрошу вас не притворяться.
– Я никогда не притворяюсь, – серьезно ответил Джонатан. – А вы? Вы притворялись, что вам интересно слушать мою речь об Османской империи?
– Вовсе нет, я… – произнесла Клэр так резко и убедительно, что Джонатан не смог удержаться от улыбки.
– Значит, мы пришли к согласию. Будем абсолютно честны друг с другом. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Честно говоря, вы совсем не такая, какой я вас представлял. Вы не та, кем кажетесь.
