Джонатан попытался перефразировать вопрос, но она оборвала его на полуслове, прижав кончик пальца к его губам.
– Мой ответ – нет. Ты не можешь меня поцеловать. – Она отвела взгляд, но не попыталась отстраниться.
– Почему? – томно протянул Джонатан, не отводя глаз от ее губ и пока еще сомневаясь, что она отказала ему окончательно и бесповоротно.
– На этот раз я сама поцелую тебя. – Она обвила руками его шею, прижав к себе, и припала к его губам в жарком, нескромном поцелуе. И он обнял ее в ответ, прижимаясь к ней, ощущая изгибы ее горячего тела, пышущего страстью и желанием. Таким был ее поцелуй. Она сама все это затеяла.
Джонатана охватила невероятная эйфория. Она хотела поцеловать его! Его отважная Клэр хотела поцеловать его! Позже он задумается о последствиях, а пока он ощущал безумную радость, разливавшуюся по телу ручейками вожделения.
Поцелуй был головокружительным и страстным, они наслаждались друг другом, его губы ласкали ее лицо, ее шею, ощущая бешеное биение ее сердца. И лишь остатки здравого смысла помогли Клэр остановить его от более решительных действий.
– Мы должны остановиться. – Она с трудом перевела дух, запустив пальцы в его волосы. Их губы были так близко, и ее тело все еще отказывалось подчиняться разуму. Джонатан не желал останавливаться, не желая упускать такой восхитительный момент.
– Еще нет, – пробормотал он, склоняясь к ее губам, его ладонь скользнула вверх по тонкой талии и ощутила выпуклость ее грудей под шелковым покровом платья. Он нежно провел кончиком пальца по соску и ощутил, как она задрожала. Это была мучительная и сладкая игра. Джонатан ощущал изысканное блаженство, прикасаясь к ней, ощущая ее напряженные соски и горячие округлые груди, но понимал, что должен остановиться, должен сдержаться. А ему так хотелось обхватить губами сосок, а затем нежно поцеловать ее грудь. Как же он хотел увидеть их обнаженными, ощутить прикосновение ее разгоряченной кожи к его ладоням. – Ты бы хотела не останавливаться, Клэр? – Это было безумие. И его слова только подтверждали это. Он не имел права продолжать эту сладкую пытку, но никак не мог взять себя в руки и остановиться. – Ты хотела бы узнать, что находится за гранью этой страсти? – Джонатан застонал, прижимаясь бедрами к ее бедрам, и ее вздохи тонули в его поцелуях. – Я могу доставить тебе гораздо более изысканное удовольствие. – Его рука вцепилась в ткань ее юбки. И мгновение спустя его пальцы пробрались под шелковые складки платья и скользнули во влажную ложбинку ее лона, даря наслаждение, по которому томилось ее тело.
Кто-то вежливо кашлянул у них за спиной, и Клэр резко вздохнула, бросив взгляд через плечо Джонатана.
Ее щеки пылали от стыда, пока хозяин книжной лавки отчитывал их по-французски:
– Mon Dieu! Est-ce pas un bordel! Sortir, prendre votre amour ailleurs
[26].
Клэр поправила шляпку и привела в порядок платье, Джонатан тем временем расплатился за покупки. Он не мог понять, обижен ли на них хозяин лавки или же просто выражает свой протест, желая соблюсти правила приличия. Ведь никому не дозволено так нескромно целоваться в общественном месте. И с этим никак нельзя было поспорить. Но они оба хотели этого поцелуя, и ему совсем не было стыдно. Джонатан вывел Клэр из лавки с таким видом, будто они не сделали ничего плохого, и с благопристойным видом попрощался с владельцем. Хозяин лавки сердито уставился на них, но Джонатан просто расхохотался, когда дверь за ними захлопнулась. Он уже давно так не веселился. Впервые за долгое время улыбка на его лице была абсолютно искренней.
Лицо Клэр тоже сияло, когда они отъехали от тротуара.
– Мне жаль, – начала она, но он покачал головой, и она умолкла.
– Чего тебе жаль, Клэр? Что ты поцеловала меня? Или что нас застукали?
– Конечно, что нас застукали.
Клэр зарделась еще сильнее, осознав, что сказала. Этот румянец сделал ее прехорошенькой, Джонатан видел перед собой женщину, признавшуюся в своей страсти. А как она будет выглядеть в постели? Довольной и пресыщенной после утоления жаркой страсти? Боже, как он хотел это узнать. Возбуждение распирало его изнутри.
Джонатан расхохотался, вливаясь в плотный поток уличного движения.
– А ты не жалеешь? – поинтересовалась Клэр.
– Нет. Абсолютно нет. – Он искоса взглянул на нее. – Однако ты наверняка понимаешь, что мужчине нелегко достойно ответить на подобный вопрос? – Он вскинул бровь и посмотрел ей прямо в глаза. – Сегодня днем я сделал невероятно приятное открытие. Я обнаружил, что могу говорить по-французски, а ты, Клэр Велтон, удивительно страстная женщина. Остался только один вопрос: куда мы отправимся завтра? – Это была ложь. Вопросов было много, и все они требовали ответов, например вопрос, который он задал ей перед тем, как хозяин лавки их прервал.
– Мне надо об этом подумать, – ответила Клэр, ее глаза сверкали, прежняя стыдливость сменилась радостью и удовольствием от пережитого приключения. – Не каждый день девушку выгоняют из книжной лавки за поцелуи с Джонатаном Лэшли. Не могу представить, чем еще закончится для нас сегодняшняя поездка.
– Я могу, если ты, конечно, позволишь мне показать. – Это был чересчур смелый вызов, но ведь это она его поцеловала. Он – не единственная заинтересованная сторона. – Пообещаешь мне кое-что? Сохрани для меня два танца, и мы сможем все обсудить.
Клэр дерзко вскинула бровь, решившись сыграть в эту игру.
– Завтрашнюю прогулку или удовольствие от поцелуев с тобой?
– И то и другое. Не помню, чтобы я говорил, что одно исключает другое. – Он многозначительно взглянул на нее. – Два танца, Клэр. И больше не убегай от меня.
Глава 13
Два танца! Он обещал маленькой стерве целых два танца.
Сесилия пылала от гнева и оглядывалась по сторонам, пряча злые слезы. По случайному совпадению она заметила танцевальную карточку Клэр, в которой оказалось гораздо больше танцев, чем обычно, но ее удивило вовсе не это. Настоящим сюрпризом для нее оказалось имя Джонатана, написанное уверенным почерком, и не один, а целых два раза!
Дважды! Это максимальное количество танцев, которое джентльмен мог предложить леди. Обычно Джонатан записывал два танца на ее карточке. И каким-то неожиданным образом эти танцы делали Клэр, модно одетую простушку, равной ей, Сесилии Нотэм! Бриллианту чистой воды, женщине, которой суждено было стать следующей леди Окдейл. Господь этого не допустит! Этому не бывать. Джонатан принадлежит ей, и ему необходимо об этом напомнить. И Клэр тоже.
Только взгляните на них! Она не сводила глаз со счастливой пары, порхавшей по залу. На Клэр было милое сиреневое платье и блаженная улыбка, а Джонатан смеялся, глядя на нее, словно эта маленькая простушка сказала что-то остроумное. Он выглядел так, будто в полном восторге от всего происходящего. И он с теплотой и нежностью смотрел на Клэр. Возможно, Энн была права, и он действительно целовал ее. Ей хотелось думать, что Энн просто хотела задеть ее за живое. Но, увидев их теперь вместе, Сесилия уже не могла воспринимать рассказ Энн как злую шутку.
