Клэр тихо рассмеялась, и он ощутил тепло ее дыхания.
– Помнишь то лето в гостях у Бортов, когда мы, четыре девчонки, хотели увязаться за вами с Престоном на рыбалку? – В ее глазах засверкали янтарные огоньки. – Престон ни в какую не хотел нас брать. Но ты просто зашел в сарай, принес четыре длинных прута и вручил нам. И весь день помогал нам насаживать приманку на крючок, и мы даже поймали несколько рыбешек. Ты даже показал нам, как их потрошить. – Клэр сморщила нос.
Джонатан хорошо помнил тот день. Он и не представлял, что четверо девчонок так его утомят.
– К концу дня никто из нас больше не хотел удить рыбу. Но мы сами сделали это открытие. Ты знал, что рыбалка – это занятие не для нас, но также понимал, что мы никогда в этом не признаемся. И ты мог больше не беспокоиться, что мы снова увяжемся за вами с Престоном на рыбалку. Ты потратил всего один день, зато получил свободу от нас на все лето. С другой стороны, Престон был готов отговаривать нас, чтобы заполучить один свободный день. Но мы бы приставали бы к нему каждый раз, когда вы снова собирались бы на рыбалку. – Клэр поцеловала его в щеку. – Вот как я узнала. Ты всегда знал, что выбрать и как правильно поступить, даже не осознавая этого. Наверное, это что-то вроде интуиции.
Теперь Джонатан в этом не сомневался. Клэр была слишком хороша для него, человека, бросившего своего брата в беде. Она видела его истинную сущность, а не маску, которую он надевал, выходя в свет, где ценится не искренность, а точное следование светским условностям.
– Ты убедила меня, Клэр.
И просветила. Рядом с ней он понимал, каким должен быть брак, понимал, что супруги должны учиться заглядывать в души друг друга и принимать друг друга такими, какие они есть. Клэр доказала, что брак может стать чем-то большим, чем альянс двух людей, обменивающихся материальными благами и услугами. Это породило в его душе мир и определило новую цель, отличную от того, что он собирался достигать в Вене. Теперь самым ценным для него было состояние покоя и мира в душе. Станет ли она презирать его за это? Овладев ею, воспользовавшись всем, что она предлагала, он поставил Клэр под угрозу скандала. Но, несомненно, она понимала это, отправляясь в Дувр. Определенно, их сегодняшняя близость станет прелюдией к новым отношениям. Сегодня – лишь начало.
– Я рад, что ты приехала, – прошептал Джонатан в ее волосы.
Эти слова не отражали всех его чувств. Он был рад, что она будет рядом с ним в его продолжающихся поисках Томаса, рад, что он больше не одинок.
Клэр поцеловала его в сосок, слегка прикусив его. Где, черт возьми, она всему этому научилась? Она обольстительно глянула на него глазами цвета расплавленного шоколада, и он все понял. Она научилась этому у него. Его тело напряглось в предвкушении, когда она принялась медленно целовать его тело, опускаясь все ниже и ниже. Чему еще она у него научилась? На что она осмелится?
– Что ты делаешь, Клэр?
Она внимательно оглядела его пенис, а затем скользнула еще ниже.
– Я думаю, смогу ли я тоже попробовать тебя на вкус?
Он ощутил мощный прилив возбуждения, словно и не было целого часа горячих сексуальных игр.
– Осторожнее. Это действует! – прорычал он, но его нежелание было напускным.
Ее ладонь проскользнула под его пенис и обхватила его мошонку.
– А так? – Ее глаза засверкали, когда она осторожно стиснула нежный мешочек, не сводя с него глаз.
– Да, и это тоже действует. Почему бы тебе самой не убедиться?
Клэр облизнула губы, отбросив волосы набок, словно венецианская куртизанка.
– О, я как раз и хотела.
Она коснулась губами кончика его головки, и он задрожал, чувствуя, как изысканное наслаждение волнами растекается по всему телу. Он собирался испытывать это удовольствие как можно дольше, но вскоре уже не мог терпеть эту нежную муку и, извиваясь, умолял принести ему блаженное избавление. И вот он громко застонал, растворяясь в волнах утоленного желания.
– Veni, vidi, vici
[30], – прошептала она и снова устроилась рядом, положив голову ему на плечо.
– Завоевала меня, не так ли? – Джонатан усмехнулся. – Что ж, возможно, так и есть. – Он был абсолютно обессилен, насытившись плотскими удовольствиями.
– Не завоевала. Перешла. – Она лениво выводила кончиком пальца узоры на его груди. – Ты, Джонатан, мой Рубикон.
– А ты – мой, – пробормотал он, чувствуя, что начинает проваливаться в сон. Уже не будет пути назад. Сегодняшняя ночь все изменила. Дальше будет непросто, но он не собирался сдаваться.
– Пойдем со мной.
Его слова нежно прозвучали в темноте, когда он слегка потряс ее за плечо, чтобы разбудить. Клэр зарылась в одеяло, не желая просыпаться.
– Куда?
Ночь, наполненная удовольствиями, казавшаяся невероятно долгой, пролетела за одно мгновение, и за окном забрезжил холодный рассвет. Открыв глаза, она увидит, как неяркий свет пробивается сквозь щели в занавесках. Прислушавшись, услышит едва различимые вдалеке крики молочниц на улицах. Но она не хотела просыпаться. Она хотела удержать эту ночь, удержать его и мысль, что прошлая ночь круто изменила их жизнь, сделала возможным все, что угодно, в то время как в реальности не произошло абсолютно ничего. И она сразу вспомнит об этом, стоит ей лишь проснуться.
– На встречу с осведомителем. Он ждет внизу. – Его пальцы вцепились в одеяло, заставляя ее подняться с постели, торопя ее.
Наконец сон постепенно начал отступать, и Клэр понемногу пришла в себя. Джонатан был уже одет. И уже успел побывать внизу. Он вернулся за ней и ждал, пока она проснется, но она сразу заметила его напряженно поджатые губы, несмотря на то что он улыбался, терпеливо дожидаясь, когда она оденется. Это было важно для него, и, если он просит ее пойти вместе с ним, значит, это важно и для нее. Сегодня он нуждался в ее поддержке. Клэр уверенно улыбнулась, выходя из-за ширмы, и взяла его за руку.
– Что бы ни случилось внизу, мы справимся с этим вместе.
В отдельной комнате был уже сервирован завтрак: блюдо с яичницей и сосисками, корзинка со свежими булочками и кофе. И хотя это все восхитительно пахло, Клэр сомневалась, что кто-то из присутствующих захочет завтракать. Джонатан машинально наполнил свою тарелку, однако не притрагивался к еде.
– Нельзя показывать ему, что мы волнуемся. – Джонатан кивнул в сторону блюд, давая понять, что ей тоже следует наполнить свою тарелку.
– Я не понимаю, почему так волнуюсь. У меня уже были раньше такие случаи. И неоправданные надежды. – Джонатан намазал маслом тост, и Клэр сразу ощутила его желание поговорить, чем-то занять свои мысли.
Она поставила свою тарелку на стол и села.
– Расскажи мне об этом.
