СЛОВНО ОЖИВШАЯ ФОТОГРАФИЯ
ЛИЦО ГУВЕРА, ГОВОРИВШЕГО В ВАШИНГТОНЕ, БЫЛО ЯСНО ВИДИМО
ИЗОБРАЖЕНИЯ ПЕРЕДАЮТСЯ ПО ПРОВОДАМ, РАДИО СИНХРОНИЗИРУЕТСЯ С ГОЛОСОМ ГОВОРЯЩЕГО
КОММЕРЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬ ПОД СОМНЕНИЕМ
НО ГЛАВА AT&T ВИДИТ В ЭТОМ НОВЫЙ ШАГ НА ПУТИ ПОКОРЕНИЯ ПРИРОДЫ ПОСЛЕ ДОЛГИХ ЛЕТ ИССЛЕДОВАНИЙ
В статье описывалось, как журналисты и официальные представители, собравшиеся в Телефонной лаборатории Белла AT&T на Бетьюн-стрит на Манхэттене, к своему изумлению, стали свидетелями появления живого изображения министра торговли на стеклянном экране размером с липкий листок для заметок.
«Казалось, двести с лишним миль, отделявшие оратора от своей аудитории, просто исчезли», – восхищался неназванный журналист. Собравшиеся даже слышали речь Гувера. «Человеческий гений преодолел такую помеху, как расстояние», – важно сообщил министр торговли.
«Вместе с каждым слышимым слогом на экране двигались губы говорящего, и менялось выражение его лица, – объяснял читателям репортер «Таймс». – Как будто фотография вдруг ожила и стала говорить, улыбаться, кивать головой и смотреть по сторонам».
Мистера Гувера сменил комик А. Долан, который сначала рассказал пару анекдотов с ирландским акцентом, а потом быстро переоделся за кадром и позабавил присутствовавших «рядом шуток уже на негритянском диалекте». Это выступление тоже сочли в высшей степени поразительным.
Впрочем, похоже, что журналисты, скорее, поддались эмоциям момента, поскольку оборудование AT&T не позволяло передавать по-настоящему четкое изображение. Руководство компании это понимало и потому отказалось от дальнейших разработок в этом направлении, предоставив возможность развивать телевидение другим желающим. А в них недостатка не было.
О передаче изображения на расстояние задумывались уже достаточно давно. Еще в 1880 году французский инженер Морис Лебланк предложил передавать изображение по частям, потому что глаз способен «запоминать» изображение на десятую долю секунды, и несколько следующих друг за другом образов воспринимаются как один. Поэтому мы и в кино видим не тысячи отдельных кадров, а одну последовательность движений. Это значительно упрощало задачу по передаче.
Четыре года спустя Пауль Нипков из Германии изобрел вращающийся диск для сканирования изображений; на этом диске на равных интервалах друг от друга был расположен ряд отверстий, проникая через которые лучи света попадали на фотоприемник. Это было довольно сложное устройство, и Нипкову не удалось воплотить его на практике, но его диск стал стандартом почти для всех последующих попыток создания телевидения. Сам термин «телевидение» придумал русский инженер Константин Перский для Всемирной выставки 1900 года в Париже, хотя для первых телевизионных систем использовались и другие названия: «иконоскоп», «радиовизор», «электрический глаз» и даже «электрический телескоп».
В 1920-х годах ближе всех к созданию надежной системы телевидения подобрались две группы исследователей из Лабораторий Белла и компании «Дженерал электрикс» в США, Чарльз Фрэнсис Дженкинс из Балтимора и Джон Лоуги Бэрд из Великобритании.
Несмотря на весь энтузиазм, никто толком не знал, для чего именно может пригодиться телевидение. Согласно общему мнению, оно должно было выполнять преимущественно практические задачи. Журнал «Сайентифик америкэн» в статье «Движущиеся картинки по радио» предлагал использовать телевидение для борьбы с преступностью. «Изображение подозреваемого для опознания может появиться одновременно в тысяче отделений полиции», – писал автор статьи. Руководство AT&T воспринимало его не как средство развлечения, а как, скорее, способ смотреть друг на друга во время телефонных разговоров.
И только Чарльз Дженкинс ясно понимал, какие возможности открываются перед телевидением. «Новая машина появится у камина… с фотопьесами, операми и прямыми показами мировых событий», – предсказывал он. Сейчас о Дженкинсе мало вспоминают – о нем даже нет статьи в «Американском словаре национальных биографий», но он был весьма плодовитым изобретателем. Всего он получил более четырехсот патентов, некоторые на довольно успешные изобретения, которыми мы пользуемся до сих пор. Если вы когда-нибудь пили напиток из конического бумажного стаканчика, то вы точно пользовались одним из изобретений Дженкинса. Но его так называемый «радиовизор», как он его называл, так и не заработал. Даже если бы дело и дошло до практического использования, то он передавал бы только сорок восемь строк изображения, и все предметы выглядели бы только размытыми тенями. Это все равно, что стараться разглядеть что-то через морозное стекло.
Но для 1920-х годов и такая перспектива была неплохой. Хотя Дженкинсу и не удалось создать продукт, пригодный для продажи, и он довольствовался одной лишь надеждой (в конечном счете нереализуемой) создать когда-нибудь что-то привлекательное для коммерческого применения, он, тем не менее, основал корпорацию, которая вскоре стоила уже 10 миллионов долларов.
Примерно так же оптимистично настроен был и шотландец Джон Лоуги Бэрд, работавший в Лондоне. На чердаке в Сохо он создал целую кучу в основном бесполезных изобретений, вроде надуваемых сапог и безопасной бритвы из стекла (чтобы не ржавела). Его личная жизнь также была несколько необычной, поскольку за внимание одной женщины он боролся с другим мужчиной; после она вышла замуж за соперника, но окончательно так и не смогла сделать выбор между ними. В результате они, по британской традиции обсудив вопрос за чаем, договорились встречаться по очереди.
Бэрд был неутомимым и неунывающим изобретателем, хотя ему постоянно не хватало денег. Большинство своих рабочих моделей он смастерил из различных частей, собранных на свалках. Свой первый диск Нипкова он сделал из коробки для дамской шляпки, а линзы для него – из велосипедных фар. Задумавшись, не лучше ли будет разрешение картинки, если пропускать лучи света через настоящий глаз, Бэрд обратился за помощью к одному доктору из Офтальмологической больницы Чаринг-Кросс. Доктор решил, что перед ним его дипломированный анатом, и выдал ему настоящий глаз. Бэрд отвез его на автобусе домой, где выяснилось, что без притока крови к оптическому нерву глаз бесполезен. Тем не менее он попытался вставить глаз в свое устройство, но неудачно, и раздавил его. Бэрда стошнило, и он выбросил глаз в корзину для мусора.
И все же в 1925 году Бэрду удалось впервые в истории передать узнаваемое изображение человеческого лица. Бэрд умел привлечь внимание публики – один из работающих телеприемников он установил в витрине универмага Селфриджа, из-за чего образовалась огромная толпа, остановившая движение транспорта. Благодаря такой рекламе он находил себе спонсоров. В 1927 году Бэрд возглавлял компанию, в которой насчитывалось почти двести служащих. Управляющий из него вышел не слишком хороший, и он ненавидел выступать перед советом директоров. Особенно ему не нравился некий сэр Эдвард Мэнвилл, тучный председатель совета, на кандидатуре которого настояли основные инвесторы. Бэрд распорядился установить очень узкую дверь в лабораторию; во время своего первого визита Мэнвилл едва не застрял в ней, и его пришлось толкать в спину. Как гордо вспоминал Бэрд, Мэнвилл «потерял несколько пуговиц жилета, уронил сигару и растоптал ее». После этого дородный председатель никогда больше не посещал лабораторию.
