Внезапно у него по спине пробежал холодок. Прекрати впустую тратить время, мудак…
Джонас подплыл к правой подпорной стенке, включил мощный подводный фонарь и направил луч света на петли в бетонной стене, на которых держалась рама ворот.
Первые повреждения обнаружились уже на глубине десяти футов, и чем глубже, тем они становились существеннее. Трехфутовые стальные петли под натиском чудовищной головы мега уже начали выгибаться наружу. И хотя петли пока худо-бедно держались, Джонас понимал, что рано или поздно они непременно вывалятся из бетонной стены. А как только будут выдернуты первые несколько петель, за ними очень быстро последуют остальные.
Джонас приступил было к осмотру второй створки, но его насторожило какое-то странное движение в воде.
В пятнадцати футах под собой Джонас увидел широкую свинцово-серую спину, скользившую в сторону ворот. Уткнувшись в бетонную стену, акула резко развернулась и исчезла в темноте.
Джонас обернулся. Прямо перед ним из мрака появилась вторая акула. Дело принимало серьезный оборот. Еще одна большая белая акула, причем достаточно крупная: восемнадцать футов в длину, больше тонны весом.
Изо всех сил стараясь сохранять самообладание, Джонас принялся выгребать назад, пока баллон с воздухом не стукнулся о железные ворота. Вторая акула лениво двигалась в его сторону. Горизонтальные грудные плавники колебались, как крылья реактивного истребителя. Нацелившись на запах Джонаса, большая белая акула приблизилась на двадцать футов.
Джонас направил на нее луч фонаря, осветив черные поры на внутренней поверхности рыла.
Ампулы Лоренцини. Хищник явно настроился на электрические импульсы от учащенного сердцебиения Джонаса.
Джонас отчаянно замахал руками, истошно завопив в дыхательный редуктор. Акула приблизилась на четыре фута, но затем вильнула в сторону. Судя по парным класперам, это был самец.
Джонас посмотрел вниз.
Прямо под ним кружили еще три акулы. И все большие белые.
Джонас прижался к стальным воротам. Перед ним проплыли еще две акулы, и снова самцы.
Их тут так много… причем одни самцы. Почему они здесь?
Акулы кружились все быстрее, их возбуждение явно усиливалось.
Неожиданно самый крупный самец набросился на соперника. Самцы вцепились зубами друг другу в шкуру. Мышечная масса в четыре тысячи фунтов вертелась и извивалась, как единое целое, а затем внезапно распалась. У Джонаса по спине пробежали мурашки.
Впервые в жизни он стал свидетелем подобного поведения представителей Carcharodon carcharias. И сразу почувствовал себя чрезвычайно уязвимым – одинокой овцой среди стаи голодных волков. Он проверил глубину, на которой находился. Шестьдесят футов.
Джонас еще сильнее вжался в ворота, чтобы не быть столь явной мишенью. Не сработало. Акулы пошли в атаку.
Мак, конечно, не видел шоу в лагуне, но по реакции толпы мог понять, что там происходит. Какого черта Джонас так долго копается?
Трехфутовый темно-серый спинной плавник разрезал воду неподалеку от лодки, мощный хвост молотил по поверхности воды. Мак проводил акулу взглядом до входа в канал и только тогда осознал увиденное.
– Проклятье, Джонас!..
Мак запустил двигатель и помчался в сторону барьера из колючей проволоки. Слева появился второй спинной плавник, затем еще один. Мак лихорадочно обшаривал глазами поверхность воды в поисках пузырьков воздуха. А когда поднял глаза, было уже поздно.
– Твою мать!
Джеймс резко перевел ручку на реверс, задохнувшись от облака синего дыма. Лодка, попавшая в собственный кильватерный след, рванула вперед; плоский нос, проскочив под колючей проволокой, намертво в ней застрял.
– Тупой… долбаный… придурок!
Схватив весло и прижав его к ограждению, Мак попытался освободить лодку.
Поднявшаяся рябь на воде заставила его поднять голову. Прямо на него со стороны лагуны неслась восьмифутовая волна.
Джонас увидел лодку и начал всплывать, лихорадочно озираясь по сторонам, поскольку акулы не оставляли попыток до него добраться.
На отметке тридцать пять футов он остановился. И на него тотчас же нацелилась плотоядная живая торпеда весом тысячу шестьсот фунтов, которая, достигнув стены, сразу замедлилась. Джонас понял, что ампулы Лоренцини акулы утратили восприимчивость из-за флуктуаций полей переменного тока, возникших за счет эффекта гидравлических стальных ворот. Поэтому при приближении к воротам уже на десять футов уникальная сенсорная система большой белой акулы давала сбой. Вместо того чтобы ретироваться, огромный хищник раскрыл жуткую пасть, вытянул вперед челюсти, обнажил острые как бритва желтоватые зубы и закатил в глазницы черные глаза.
Рецепторная система большой белой акулы, потеряв цель, перестала посылать в мозг обратные сигналы. Акула стукнулась головой в стенку справа от Джонаса, слепо шаря мордой по стальным воротам в напрасной попытке схватить пропавшую добычу.
Поспешно выпустив воздух из компенсирующего жилета, Джонас нырнул. Голова монстра прошла прямо над ним, челюсти продолжали угрожающе открываться и закрываться.
Наконец пятнадцатифутовый самец сдался и исчез во мраке.
Однако ему на смену появился другой самец – на сей раз двадцатифутовый.
Джонас отчаянно заработал ногами. Выдвинутые вперед челюсти открылись. Черные глаза закатились, зубы цвета слоновой кости ощерились, и Джонас понял, что эта тварь его поимела.
Акула налетела на Джонаса, как грузовик, до бедра заглотив левую ногу.
Боль была настолько сильной, что Джонас прикусил дыхательный редуктор вместе с языком; тело обдало нестерпимым жаром, словно оно повисло на проводах под напряжением. В отчаянии Джонас изо всех сил ударил акулу по морде тупым концом фонаря. Челюсти разомкнулись. Джонас, молотя руками и извиваясь, выдернул ногу из чудовищной пасти.
Самец замер, помотал головой, затем снова нацелился на Джонаса, разинув челюсти…
Но внезапно повернулся и стремительно исчез.
Перед глазами Джонаса промелькнуло люминесцентное белое пятно, затем последовал оглушительный удар в ворота, словно автопоезд врезался в полицейское заграждение. Задрожавшие ворота хлопнули по баллону с воздухом, который взорвался, заставив Джонаса задохнуться.
В ушах стоял тошнотворный скрежет металла, створки стальных ворот продолжали открываться, вжимая лицо Джонаса в стену канала.
Монструозное тело мегалодона стало протискиваться сквозь расширяющуюся брешь.
Треснувший баллон, уже без воздуха, подобно якорю, тянул Джонаса на дно. Ослепший, с безнадежно промокшей маской, наглотавшийся соленой воды, Джонас начал тонуть, прокушенная до кости нога не работала.
Запасной баллон!
