– На что ты намекаешь? – насторожился Джонас.
– Приятель, нам нужно потолковать. Но не здесь. Помоги мне. У меня там сзади оборудование, которое ты просил.
Мак провел Джонаса к грузовому отсеку. Отодвинул дверь, продемонстрировав Джонасу два деревянных ящика с надписью «Океанографический институт Танаки».
Открыв первый ящик, Мак достал оттуда причудливого вида оружие:
– Это кумулятивная граната RAAM фирмы «Олин». Она не такая тяжелая, как одноразовый гранатомет, и может выстреливаться из любой винтовки натовского стандарта.
– Хорошо, но она способна убить животное такого размера одним выстрелом?
– Черт, да! Снаряд разработан так, чтобы пробивать сорокасантиметровую броню на расстоянии двухсот пятидесяти метров. Один выстрел с борта – и твоя акула превращается в фрикасе.
– А что во втором ящике?
– Портативный акустический передатчик, магнитофон и набор подводных микрофонов.
– Планируешь устроить подводный концерт?
– Скорее, подводный звонок к обеду. Давай оставим оружие в вертолете. А звуковую аппаратуру спрячем на корме.
Втащив общими усилиями ящик, они заперли его в одной из кладовок возле А-рамы.
– Мак, а теперь давай поговорим. Что ты задумал?
Мак уставился на береговую линию:
– Объясни мне, почему ты так упорно ищешь смерти?
– Ищу смерти?
– Не держи меня за идиота.
– Значит, ты решил, будто у меня суицидальные наклонности лишь потому, что я прыгнул за тем курсантом? А что еще оставалось делать? Просто стоять и ждать, когда его сожрут?!
– Ты не просто прыгнул вслед за ним, а сделал это с какой-то безудержной импульсивностью, словно тебе было глубоко насрать, выживешь ты или умрешь. – (В ответ Джонас лишь сплюнул в море.) – Джонас, я узнаю симптомы. Я сам через это прошел. У тебя классический комплекс вины спасшегося.
– У меня уже есть психиатр.
– Считай, что теперь у тебя их двое. Похоже, ты запамятовал, что в свое время я тоже прошел через такое во Вьетнаме.
– Как можно сравнивать?
– Эй, приятель, никто добровольно не останется на третий срок, если у него мозги не набекрень. На третью неделю в джунглях я привел взвод прямиком в засаду косоглазых. Потерял больше половины своих людей. И ел себя поедом, совсем как ты сейчас. Черт, я снова и снова, тысячу раз, проживал ту ночь во сне!
– А тебе до сих пор снятся эти сны?
– Время от времени, но уже не такие страшные. И я больше не просыпаюсь от собственных криков. – Мак положил руку Джонасу на плечо. – Тебе пришлось пройти через то же дерьмо, что и мне. Правда, ты объявил войну этой твари. Но она, само собой, об этом не знает, поскольку, в сущности, это всего лишь тупое животное с развитым инстинктом самосохранения. А вот ты, блин, у нас одержим жаждой мести, словно какой-нибудь хренов капитан Ахав!
[3] Все последние одиннадцать лет ты казнишь себя за потери, понесенные из-за этого монстра, и не успокоишься, пока его не прикончишь.
– Вот уж не думал, что сеансы психотерапии в дурке так многому тебя научили.
– Тебе все шуточки. Да ради бога! Только не торопись вот так запросто швыряться собственной жизнью. И если ты сейчас за деревьями не видишь леса, это отнюдь не означает, что тебе не удастся найти выход. Лично мне удалось, а я был в полной заднице.
– Я знаю, каким будет выход. Видел во сне свой конец…
– Джонас, это всего-навсего ночные кошмары. Мне тоже постоянно снилось, будто меня убивают. Не делай из себя жертву рокового пророчества.
– Поверь, я и не пытаюсь.
– Брехня! – Мак шутливо похлопал Джонаса по голове. – А когда ты прыгал, чтобы спасти того курсанта? Кем ты себя возомнил? Долбаным Бэтменом?
– Согласен, – улыбнулся Джонас. – Это было малость рискованно.
– Ага, самую малость. Ладно, вернемся к твоим ночным кошмарам. Как там все происходит… Я о твоей смерти.
Джонас пристально посмотрел Маку в глаза:
– Я в «Эбис глайдере». Спускаюсь в Марианскую впадину. По какой-то непонятной причине ищу там Терри.
– Терри во впадине?
– Да. И она умирает вместе со мной сразу после того, как я нахожу ее. – (Мак бессильно опустился на палубу.) – Ну что еще?
– Я как раз собирался тебе сказать. Когда я заезжал в институт за твоими игрушками, мне сообщили, что у Масао случился тяжелый сердечный приступ.
Кровь отлила от лица Джонаса.
– Когда?
– Вчера днем. Садия обнаружила Масао без сознания на полу кабинета. Они отвезли его в больницу Салинас-Валли. Доктора говорят, состояние стабильное, но когда я заскакивал его навестить, он все еще был без сознания. И выглядел, мягко сказать, неважнецки.
– Мне нужно позвонить в больницу… Кто-нибудь уже поставил в известность Терри? – (Мак поспешно отвел глаза.) – Что-то еще?
– Да, кое-что есть. – Мак побледнел. – Перед самым приступом Масао узнал, что твоя жена спустилась в Марианскую впадину вместе с Бенедиктом Сингером. Она на борту «Бентоса».
Джонас выглядел так, будто ему дали под дых. Он закрыл глаза и как-то сразу обмяк.
– Джонас, с ней все будет в порядке.
Джонас покачал головой:
– Мак, начинается. Мои ночные кошмары уже происходят наяву, словно какое-то странное дежавю. Мы с Терри оба погибнем во впадине. Появится эта тварь и…
– Расслабься, приятель.
– Ведь я просил Терри этого не делать. Черт побери, я умолял ее! – начал распаляться Джонас.
Мак, поднявшись на ноги, схватил Джонаса за руку:
– Джонас, послушай меня. Через пару дней Терри вернется на «Голиаф», причем мегалодон сейчас за много тысяч миль от впадины. Много тысяч миль! Не позволяй чувству вины тебя задолбать. То, что Терри спустилась во впадину, – простое совпадение. Уверяю тебя, к концу недели она будет наверху.
– Я уже ничего не знаю. И плохо соображаю. Возможно… возможно, это действительно простое совпадение, но я не могу рисковать. Я должен убить этого гребаного монстра и отмести прочь все сомнения.
– Согласен. Когда акула сдохнет, вы с Терри рука об руку пойдете навстречу закату.
Джонас тяжело вздохнул:
– Значит, ты считаешь, что она меня примет?
– Она тебя примет. Вы, ребята, созданы друг для друга. – Мак поднял глаза. К ним приближалась Селеста. – Только держись подальше от соблазнов. И от злой королевы.
– Почему бы тебе не сделать нам всем одолжение и не отправиться на этом ведре с болтами обратно во Вьетнам? – предложила Селеста.
