Поднявшись на ноги, она вбежала в диспетчерскую:
– О боже!.. О боже!..
Титановый корпус «Эпиметея» не выдержал удара, и «Эпиметей» мгновенно взорвался под давлением воды в 16 000 фунтов на квадратный дюйм. Подводный аппарат сложился, точно смятая консервная банка, поднявшиеся волны ворвались в герметичный шлюз, сметая все на своем пути. Воздух внутри сжался, нагревшись до тысячи градусов за миллисекунду. И только благодаря десятифутовой титановой обшивке шлюза «Бентос» не разнесло, ко всем чертям, взрывом, практически сравнимым с ядерным.
Бурный поток воды с крутящимися обломками захлестывал сферические стены затопленного шлюза, тщетно ища возможность проникнуть сквозь титановую обшивку, обезопасившую остальную часть судна.
Между тем водоворот грязной воды начал постепенно ослабевать, открывая взору жуткую картину разрушения. Обезображенные студенистые трупы бились о лексановый иллюминатор, из пустых глазниц сочились струйки крови и серого вещества. Клочья разорванной кожи до неузнаваемости изменяли тела, маскируя застывшее выражение ужаса на обезображенных лицах жертв.
Терри, подавив приступ рвоты, вместе с остальными выскочила в соседний коридор глотнуть воздуха. В диспетчерской остался один Бенедикт. Он не отрываясь смотрел на калейдоскоп частей человеческих тел и плавающих экскрементов.
– Naturam expellas furca, tamen usque recurret, – прошептал он, вытирая слезу с лишенного ресниц изумрудного глаза. – Гони природу в дверь, она войдет в окно. – Бенедикт закрыл глаза. – C’est la guerre
[10].
Разоблачения
Военно-морская база США
Гуам
Коммандер Джеймс Адамс поправил очки в золотой оправе и вышел из-за письменного стола поздороваться с Масао Танакой, сделав знак секретарше закрыть дверь кабинета.
– Мас, рад тебя видеть. Хочу кое с кем тебя познакомить. Это Дейв Росс. – (Невысокий, стройный, решительного вида человек лет сорока протянул Масао руку.) – Мистер Росс из ЦРУ. У него к тебе разговор. Это касается Терри.
– Я слушаю вас, – присев на стул, сказал Масао.
Росс развернул свой стул и сел лицом к Масао:
– Мистер Танака, то, что будет сказано в этой комнате, должно остаться в этих стенах. Вам ясно?
– Продолжайте.
– Около четырех лет назад израильская разведка узнала о состоявшейся в Судане секретной встрече небольшой группы исламских террористов с вашим партнером Бенедиктом Сингером. Шесть месяцев спустя началось строительство «Бентоса», «Прометея» и «Эпиметея», причем финансирование осуществлялось корпорацией «Геотек» через фонды, тайно связанные с организацией находящегося в изгнании саудовского миллиардера Усамы бен Ладена. Восемнадцать месяцев назад США перехватили сообщение, проливающее свет на повестку той встречи с Сингером. Бенедикт Сингер, оказывается, открыл источник топлива для устойчивого процесса термоядерного синтеза.
– Что значит «устойчивого»?
– Ученые экспериментируют с термоядерной энергией без малого сорок лет, – ответил Росс. – И самым большим вызовом для них стало удержание плазмы заряженного трития или дейтерия в синтезе с гелием. Новое топливо, найденное Сингером, удерживается между вращающимися магнитными полями реактора, так называемого Токамака, создавая устойчивый источник термоядерной энергии. Грубо говоря, он совершил прорыв в термоядерной энергетике. – (Масао был явно впечатлен.) – Соединенные Штаты, Россия, Япония и Евросоюз годами работали над созданием ИТЭР – Международного экспериментального термоядерного реактора. Но открытие Сингера все меняет. Своим новым источником топлива он на тридцать лет опережает разработчиков ИТЭР и весь остальной мир.
– Масао, арабская коалиция, субсидирующая Бенедикта Сингера, представляет организацию, ответственную за финансирование терактов, – заявил коммандер Адамс. – Мы не можем допустить, чтобы эти группировки монополизировали термоядерную энергию.
– Но какое отношение все это имеет ко мне или к моей дочери?
Росс наклонился к нему поближе:
– Бен Ладен не для того потратил более миллиарда долларов, чтобы корпорация «Геотек» могла исследовать океаны или развертывать вашу систему ЮНИС на дне Марианской впадины. Природное месторождение топлива для термоядерной реакции находится где-то в отдаленной области Марианской впадины. Благодаря «Бентосу» Сингер может воровать это топливо в наших территориальных водах, а на законы особой экономической зоны можно наплевать. Это примерно то же самое, как если бы суда Соединенных Штатов входили в территориальные воды ОПЕК, чтобы воровать их нефть.
Масао задумчиво закрыл глаза, пытаясь переварить полученную информацию:
– Ничего не понимаю. Если ЦРУ в курсе того, что задумал Бенедикт, тогда почему, собственно, ему не ограничили доступ в Марианскую впадину?
– Тут имеются две причины, – ответил Росс. – Во-первых, мы сами только что узнали об источнике топлива для термоядерной реакции и его истинной природе. А во-вторых, контролировать доступ во впадину глубиной семь миль и длиной полторы тысячи миль гораздо сложнее, чем кажется. Мы просто оказались не готовы.
Коммандер Адамс вышел из-за стола:
– «Бентос» находится на такой глубине, что его невозможно обнаружить с помощью наших спутников. Гидролокационная разведка, мягко говоря, – задача крайне сложная. Судовые двигатели все на одно лицо. Даже если мы и обнаружим «Бентос», то как нам добраться до него во впадине?
– А глубинные бомбы?
– Если мы и попадем в «Бентос», сомневаюсь, что взрыв причинит ему особый ущерб. Ведь его корпус сделан из титана толщиной сто восемь дюймов.
В разговор вмешался Росс:
– Больше всего мы боялись, что «Геотек» отведет «Бентос» в международные воды, чтобы по дну незаметно пробраться в Марианскую впадину. К счастью, информатор из Моссада сообщил нам, что Бенедикт Сингер подыскивает подходящую научную экспедицию. Под этим предлогом «Бентос» смог бы на законных основаниях войти в район Марианской впадины, а «Голиаф» прикрывал бы его с поверхности океана.
Коммандер Адамс выдавил улыбку:
– Эти ваши гигантские акулы стали джокером в рукаве. Они спутали все карты и нас здорово выручили.
– Минуточку… – До Масао вдруг дошла горькая правда. – Новый проект ЮНИС, выгодный контракт с JAMSTEC… Так?
Росс бросил на Адамса быстрый взгляд:
– Мы должны были обеспечить Бенедикту законный доступ в Марианскую впадину. И завершение проекта ЮНИС отлично для этого подходило.
– Боже мой!.. И как далеко вы, ребята, зашли? Коллективные иски, безумные денежные выплаты… судебный запрет на законную апелляцию… Вы, ублюдки, специально подставили мой институт, ведь так? Вы хотели, чтобы мы разорились! – Масао резко поднялся, ногой отшвырнув стул. – Вы использовали мой институт как наживку для «Геотека». Соблазнили их моей компанией, чтобы дать им возможность вести легальные работы во впадине.
